Подъемник для императрицы. Как Кулибин установил в Эрмитаже лифт 
Фамилия выдающегося механика-самоучки Ивана Кулибина В советское время стала нарицательной и была увековечена в названиях улиц нескольких городов страны. Но мало кому известно, что нижегородский Архимед спроектировал и установил первый в России лифт, сконструированный для Екатерины II, он исправно служил ей в Зимнем дворце.Гений из глубинки
Авторству русского механика, до самой смерти одержимого идеей создания вечного двигателя, принадлежат несколько оригинальных машин — от водохода до самодвигающейся повозки. Широкого применения они не получили, и потребовалось много лет, чтобы стало ясно — мысль изобретателя намного обгоняла его время.
Кулибин появился на свет в селе Подновье Нижегородского уезда в семье купца-старообрядца. Он не курил, не пил и не увлекался азартными играми. Кулибина с детства обучали торговать мукой, чем юноша какое-то время и занимался, но прежде всего его интересовала механика. Ее Иван изучал, в том числе, по книгам Михаила Ломоносова, которые ему доставал отец. Друг отца Кулибина — купец Костромин — обратил внимание на талант юноши и предложил ему изготовить необыкновенный презент для самой императрицы — диковинные часы. В 1767 году подарок был готов. Часы имели форму яйца, а их механизм включал более чем 1 000 мельчайших колесиков и прочих деталей. В данный момент они хранятся в Эрмитаже. Сюрприз приятно удивил царицу, и в 1769 году смышленый провинциал был приглашен в столицу на должность заведующего механической мастерской Петербургской Академии наук.Как угодить царице
В 1793 году, когда Екатерине II было 64 года, на ее ногах появились трофические язвы, и ей стало тяжело подниматься на свою половину, расположенную на втором этаже дворца. Тогда Кулибин и изобрел для нее подъемник. Тем более что в середине XVIII в. первые лифты уже начинали появляться в европейских резиденциях королей. Так, в Версальском дворце такой механизм был установлен в 1743 году.
Конструкция Кулибина состояла из двух толстых столбов, между которыми размещалась платформа с креслом. Когда императрица садилась, двое людей опускали и поднимали платформу при помощи винтового механизма на паровом приводе.
После смерти Екатерины ее чудо-кресло уже не использовали, а спустя время «шахту» и вовсе заложили кирпичом. Реставраторы Эрмитажа обнаружили фрагменты устройства лишь в начале этого века.
В комнаты ее величества
Позже в Эрмитаже оборудовали и другие лифты. В 1826 году в центре северо-западного ризалита Зимнего дворца, рядом с лестницей, установили «подъемную машину», которая связала все три этажа. Когда работы закончили, инженер-изобретатель А. Я. Вильсон получил от императора «бриллиантовый перстень за устроенную в новых комнатах Его Императорского Величества в Зимнем дворце машину».
Дверь с тамбуром в лифт архитекторы обустроили как обычный шкаф — весьма характерное для того времени интерьерное решение. Сам механизм изготовили на Ижорском заводе.
Устройство проработало вплоть до пожара 1837 года. Затем в северо-западном ризалите установили новый лифт, разработанный инженер-полковником А. А. Фуллоном. Подъемный винт крепился снизу к открытой платформе, и усовершенствованная конструкция действовала по принципу вертикального поршня. Она приводилась в действие вручную: специальная зубчатая передача отдавала движение на винт подъемной машины, который снизу подталкивал платформу с люлькой.
Первый грузовой лифт, тоже ручной, появился в Зимнем в 1835 году, на нем транспортировали дрова. В конце 1840-х гг. подъемные машины установили на трех вертикалях дворца. Первая вела «в комнаты Ее Величества» и посменно обслуживалась шестью рабочими. Вторая находилась «в подъезде Ее величества», за нее отвечали четыре человека. Третья — в подъезде министра Императорского двора — и также находилась под надзором четырех слуг. Наконец, в 1893 году в царских покоях заработал первый электрический лифт.
Видео дня. Несовершеннолетняя внучка Ельцина выходит замуж
Читайте также
«Пламя пожрало Зимний дворец всего за несколько часов…»
Когда в 1762 году архитектор Бартоломео Растрелли сдавал императору Петру III свежепостроенный Зимний дворец, это 22-метровое здание являлось самым высоким жилым строением Санкт-Петербурга. К 1830-м годам в столице появились дома, не уступавшие царскому по высоте. Но Зимний всё равно поражал воображение горожан своими размерами. На трёх этажах дворца, имевшего двести метров в длину и сто шестьдесят в ширину, находились более тысячи комнат и залов. В этих лабиринтах, особенно в хозяйственных помещениях, с трудом ориентировались даже те, кто всю жизнь провели во дворце.
Вид Зимнего дворца со стороны Адмиралтейства. (wikipedia.org)
Хотя дворец являлся официальной резиденцией императорской семьи, проживали в нём не только Николай I с женой и детьми. Согласно докладу шефа жандармов Александра Бенкендорфа, на трёх этажах, чердаках и подвалах Зимнего обитали около 3500 человек. Среди них были придворные, получавшие в здании казенные квартиры, лакеи с семьями, офицеры-ветераны, солдаты-инвалиды, старухи-приживалки… На чердаках дворца даже держали кур и поросят. Зимний никогда не спал. В подвалах постоянно топились печи, дворцовая провизория круглосуточно снабжала лекарствами полгорода, на кухне днём и ночью готовили еду для многочисленных гостей и хозяев, каждый час сменялись караулы из гвардейских полков.
За прошедшие три четверти века каждый из русских императоров, хоть немного, да перестраивал Зимний дворец. В 1833 году Николай повелел Огюсту Монферрану перестроить Фельмаршальский и Петровский залы. Архитектор выполнил приказ, устроив в залах фальшивые стены, украшенные огромными зеркалами. Между деревянными фальшстенами и каменной кладкой остались пустые пространства, где прятались печные трубы. Это сыграло в декабре 1837 года роковую роль…
Запах дыма учуяли дворцовые камердинеры в середине декабря. Доложили начальству, позвали пожарных. Те обнаружили, что в полуподвальной аптеке вытяжная труба соединялась с дымоходом. В этой же комнате ночевали дворцовые дровоносы. Чтобы морозными ночами помещение не выстужалось, они затыкали трубу рогожей. Тряпка провалилась в дымоход и загорелась. Источник огня потушили, залы, в которых пахло дымом, обкурили благовониями и на этом успокоились. Вечером 17 декабря в залах дворца, особенно в Фельдмаршальском вновь завоняло паленым. Струйки дыма пробивались из-под плинтуса. В восемь часов вызванные пожарные решили разобрать паркет. После первого удара ломом по полу рухнули зеркальные двери фальшивой деревянной стены, и оттуда полыхнуло пламя.
Николай I. Вильгельм Голике, 1843. (restoration.rusmuseum.ru)
Николай I с женой в тот вечер смотрели балет в Большом театре. Вызванный дежурным флигель-адъютантом Иваном Лужиным он покинул спектакль и помчался на Дворцовую площадь. Она уже была запружена народом. За окнами дворца клубился дым. Там почти на ощупь блуждали солдаты гвардии, пытавшиеся потушить огонь подручными средствами. Император приказал объявить тревогу во всех пожарных частях столицы, а также разбить окна в залах, чтобы гвардейцам было чем дышать. Зря. Почуяв приток воздуха, огонь вспыхнул ярким пламенем, и по деревянным перекрытиям начал распространяться по всему зданию.
Николай приказал гвардейцам вытаскивать на площадь дворцовое имущество и сам ринулся внутрь, чтобы руководить эвакуацией. Тем временем стали прибывать пожарные части. Воду начали подвозить бочками от прорубей, устроенных на льду Невы и Зимней канавки. Из этих бочек её качали огромными ручными насосами, коромысла которых тянули по несколько десятков добровольцев из толпы. Водяные трубы пожарных не могли не только потушить огонь, но даже справиться с его стремительным продвижением. Зимний дворец не имел внутренних брандмауэров — каменных или кирпичных стен, которые должны были бы преграждать путь огню. Солдатам приказали таскать кирпичи с соседней стройки и срочно возводить стену посреди одного из залов. Эта преграда огонь не остановила — он легко перебрался через неё по деревянному чердаку.Гвардейцы выносили из дворца всё, что попадалось им под руку. Картины, скульптуры, личные вещи, мебель, белье, книги, посуду, документы и прочее барахло грудой складывали прямо на снег у подножия Александровской колонны. Внутри дворца под ногами солдат занимался пол. Спустя час он уже вовсю горел и проваливался вместе с людьми. В один из таких провалов угодил обер-полицмейстер Петербурга Сергей Кокошкин. Пролетев полтора этажа, генерал от инфантерии упал на груду обломков, но уцелел, лишь потеряв сознание. Его тоже вынесли на площадь и уложили на один из диванов.
Зарево пожара было видно за десятки верст от Петербурга. Поэт Василий Жуковский записал по горячим в прямом смысле слова следам: «Вся громада дворца представляла огромный костер, с которого пламя то восходило к небу высоким столбом, под черными тучами черного дыма, то волновалось, как море, коего волны вскакивали огромными зубчатыми языками, то вспыхивало скопом бесчисленных ракет, которые сыпали огненный дождь на все окрестные здания. В этом явлении было что-то невыразимое: дворец и в самом разрушении своём как будто вырезывался со всеми своими окнами, колоннами и статуями неподвижною черною громадою на ярком трепетном пламени».
Пожар в Зимнем дворце. (wikipedia.org)
К полуночи стало ясно, что спасти дворец не удастся. Верхний этаж полыхал вовсю. Пожарные теперь старались не позволить огню перекинуться на здание Эрмитажа, где хранилась большая часть императорской коллекции произведений искусства. Для этого они обрушили крытую галерею, соединявшую оба здания, и кирпичом заложили все окна и дверные проемы Эрмитажа и манежа, выходившие на Зимний дворец. Разместившись на брусьях разобранной галереи, они заливали водой ближайшие помещения дворца. В три часа ночи император понял, что гвардейцы не успевают вытащить всё из горевшего дворца на площадь, и разрешил пропустить в здание толпившихся на площади зевак. Толпа хлынула во дворец, от которого до груды вещей у колонны тут же выстроились живые цепочки. Эвакуация того, что еще можно было спасти, началась с новой силой. Гора на площади всё росла, теперь её увенчивала клетка с попугаем. Обалдевшая от дыма, холода и суеты птица периодически вопила на всю площадь: «Добрррый вечеррр!»
Николай I под утро уехал с пожарища в Аничков дворец, куда еще вечером распорядился отправить свою семью, а Зимний продолжал пылать. Рухнула крыша, стоявшая на ней вышка оптического телеграфа упала внутрь, пробив перекрытия. Третьего этажа уже не существовало, догорал второй. Зеваки теперь боялись подходить близко к жару, но некоторые гвардейцы еще бросались в открытые двери, из которых рвались наружу клубы дыма. Не все из них возвращались обратно. «Это был бой с силою огненной стихии, который ни с каким боем в мире сравняться не может, — вспоминал через много лет один из очевидцев. — Тут все люди, без малейших задних помыслов, приносили себя в жертву, и преданность нашего солдата здесь выказалась начистоту…» Во время борьбы с огнём Зимнего дворца нашли свою смерть и многие пожарные. Точное количество жертв не фигурировало ни в газетных отчётах о происшествии, ни в официальных расследованиях.
Пожар в Зимнем дворце. Акварель Б. Грина, 1838. (Антонова Л. «Когда и кем был построен Эрмитаж»)
К утру стало ясно, что отстоять Эрмитаж удалось. Спустя тридцать часов после первого возгорания справились с огнем окончательно, но угли тлели на морозе еще двое суток. От Зимнего дворца остались лишь обугленные развалины. В пламени погибли многочисленные произведения искусства и дворцовые архивы, в том числе часть документов следствия по восстанию декабристов.
Министерство императорского двора переживало за сохранность имущества, которое удалось спасти из огня. Еще в первые часы пожара император обнаружил пропажу бриллиантов своей жены. На следующий день выяснилось, что переживал он напрасно: все драгоценности сразу после объявления тревоги вынесла дежурная камер-фрейлина. Как это ни удивительно, но и из груды вещей, сваленных на площади, почти ничего не пропало. Лишь кофейник из императорского сервиза стащил один из гвардейцев. При попытке продать этот артефакт вор был схвачен и подвергся в казарме жестокой порке.
Следствие по делу «О пожаре в Зимнем дворце, исследовании причин оного и размещении разных лиц и должностей» началось уже 18 декабря по приказу Бенкендорфа. За неделю дознаватели несколько раз обследовали пепелище и допросили сорок свидетелей: от дежурных флигель-адьютантов до дровоносов, ночевавших в помещении аптеки. Согласно представленному докладу, виновными в трагедии признавались те, кто заткнул дыру в дымоходе рогожей, а также должностные лица, отвечавшие за чистку труб и не сумевшие справиться с пожаром в самом его начале.
Параллельное расследование велось и силами гофинтендантской конторы дворца. Именно это ведомство отвечало за безопасность здания и, естественно, старалось перевести стрелки на кого-нибудь другого. По мнению интендантов, в пожаре была виновата не только тряпка, но и те, кто перестраивал Фельдмаршальский зал за несколько лет до трагедии. Фальшивые деревянные стены плотно примыкали к кирпичным дымоходам. За четыре года от постоянного нагрева дерево сделалось сверхгорючим. В трубах остались оконца, не заложенные кирпичом, а лишь закрытые железными дверцами. Когда загорелась сажа, искры сквозь щели пробились наружу. Деревянные фальшпанели вспыхнули как порох.
Ни одна фамилия в интендантском отчете не упоминалась. Занимался перестройкой зала Огюст Монферран, любимый архитектор Николая I. Император, считавший себя знатоком всего на свете, и вмешивавшийся во все дела в государстве, лично просмотрел все чертежи и оставил на каждом свою высочайшую резолюцию: «Делать по сему». Назначать крайним в пожаре архитектора-француза значило поставить под сомнение компетенцию Николая I. Поэтому, стрелочниками сделали командира пожарной роты дворца капитана Щепетова, не сумевшего вовремя справиться с огнем, и вице-президента гоф-интендантской конторы Щербинина, подчиненные которого плохо чистили трубы и затыкали их тряпками. Кроме того, именно Щербинин отвечал за параллельное расследование, бросавшее тень на высочайший лик. Оба назначенных виноватыми отделались легко — их просто уволили со службы.
Огюст Монферран. (wikipedia.org)
На самом деле император был виновен в пожаре не только как автор резолюции на проекте. 18 февраля 1838 года Монферран писал своему московскому другу князю Потемкину: «Не знаю, что я могу иметь общего с пожаром дворца… 5 лет назад я закончил Фельдмаршальский зал и зал Петра Великого. С этого времени я не вбил ни одного гвоздя в Зимнем дворце… Когда я получил приказ создать Фельдмаршальский зал и зал Петра Великого, была назначена комиссия для управления этими работами, и если свод зала Петра Великого и потолок Фельдмаршальского зала были сделаны из дерева и заштукатурены, то они были сделаны такими точно, как и все другие потолки и своды бельэтажа дворца. Комиссия приказала закончить в пять месяцев эти два зала, на что во всякой другой стране потребовалось бы пять лет для выполнения в камне того, что было из дерева, и чтобы закончить живопись и прекрасные наборные паркеты, что было исполнено в шесть недель… Дешевизна и короткие сроки, которые были даны, заставили избрать эти легкие конструкции, оказав им предпочтение перед другими…» То есть архитектору были даны крайне сжатые, практически нереальные сроки для воплощения его замысла. Кроме того, из-за скаредности Николая строить приходилось не из камня, как задумывалось, а из горючего дерева.
Видимо пожар всё-таки научил императора, что не стоит экономить хотя бы на безопасности собственного жилища. На восстановление Зимнего дворца он отвел опять-таки сжатые сроки, но жадничать не стал. Специально для дворца были разработаны металлические конструкции перекрытий, которые позволяли минимизировать вероятность будущих пожаров. Руководил восстановлением дворца архитектор Василий Стасов.
Медаль для участников восстановления Зимнего дворца. (Государственный Эрмитаж)
Строительство велось спешно и в жутких условиях. «Чтобы работа была закончена к сроку, назначенному императором, понадобились неслыханные усилия, — писал посетивший Россию в 1838 году французский маркиз де Кюстин. — Во время холодов от 25 до 30° шесть тысяч неизвестных мучеников… были заключены в залах, натопленных до 30°, для скорейшей просушки стен… Несчастные, входя и выходя из этого жилища великолепия и удовольствия, испытывали разницу в температуре от 50 до 60°… те, которые красили внутри самих натопленных зал, были принуждены надевать на головы нечто вроде шапки со льдом, чтобы иметь возможность сохранить свои чувства в той жгучей температуре… Жизни скольких людей стоил дворец». Записки де Кюстина были запрещены в России лично Николаем I.
Строители и их начальство очень спешили: императорскому семейству надоело зимовать в Аничковом дворце, хотелось назад на привычное место. Возрождение Зимнего дворца шло с перевыполнением поставленных планов и опережением назначенных графиков. Уже 31 марта 1839 года состоялся торжественный приём в новом Зимнем. В знак признательности к народу, спасшему его имущество, Николай распорядился в этот день пустить к себе в гости всех желающих. По рассказам современников во дворец набилось сто тысяч человек. Хотя верится в эту цифру с трудом. В любом случае из-за толкучки во дворце чуть не пошел прахом весь свежий ремонт. Хронист императорской резиденции Л. Баранович писал: «Так как празднество проходило в марте месяце в снежное и морозное время, …от необычайной тесноты воздух до того переполнился влажными парами, не успевающими очищаться от верхних отверстых окон, что стены, колонны и окна, отпотевши испарениями, изливали сырость на паркеты и совершенно их испортили. Искусственный мрамор, проникнутый всякою влагою, лишился свойственного ему блеска и получил тусклый цвет, а штофные украшения изменили свои цвета». После праздника пришлось вновь закрывать дворец, ремонтировать только что отремонтированное и ставить здание на просушку на всё лето и большую часть осени. Семья Николая I переехала в Зимний дворец только в ноябре. Освящение дворца состоялось ровно через два года после пожара — 17 декабря 1839 года.
Зимний дворец в середине XIX века. (wikipedia.org)
Как всегда, современники увидели в огне, уничтожившем дом императора, какое-то знамение. «Три страшных и много убыточных пожара у трех народов разрушили то, что которому больше любезно: в Петербурге дворец, в Лондоне биржу, во Франции театр», — писал в 1838 году митрополит Московский Филарет. За последующие 180 лет Зимнему дворцу довелось пережить многое, но больше он ни разу не горел.
Александровский зал Зимнего дворца — Википедия
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 1 декабря 2019; проверки требует 1 правка. Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 1 декабря 2019; проверки требует 1 правка.Александровский зал Зимнего дворца
Расположение Александровского зала на плане зданий Нового Эрмитажа
Алекса́ндровский за́л — парадный зал в юго-восточной части Зимнего дворца в Санкт-Петербурге.
Зал был построен Александром Павловичем Брюлловым (братом художника К. П. Брюллова) в 1839 году на месте находившихся здесь до пожара Кавалергардского зала и Проходной (Ковровой) комнаты. Находясь на оси с Гербовым залом, он продолжает ряд парадных залов Большой анфилады и в то же время предваряет анфиладу Залов военных картин (в данный момент в этих залах представлено собрание французской живописи), расположившихся в южной части дворца с видом на Дворцовую площадь. Идея увековечивания памяти о войне с Наполеоном нашла здесь образно-аллегорическое решение, в отличие от портретной Военной галереи: в люнете торцовой стены был помещён медальон с профилем Александра I в виде древнеславянского божества Родомысла, зал украшают увеличенные медальоны Фёдора Толстого, чередующиеся с фигурами Славы. Тема Скорби, в этом, увековечивающем память об императоре Александре I зале, раскрыта через использование приёмов готической архитектуры[1]: устремлённые вверх пучки тонких колонок перерастают в веерные своды, которые поддерживают пологие купола, расположенные по центру. Грандиозность подкупольных пространств этого двусветного зала вызывала у современников ассоциации с византийской архитектурой.
В северном торце зала на месте уже сделанного окна весной 1839 года было предложено установить большой портрет императора в рост в массивном позолоченном подрамнике до пола, а заднее пространство завешено малиновой парчовой драпировкой с вышитыми по ней золотыми двуглавыми орлами. Обрамление не сохранилось.
Ранее в зале выставлялись полотна Б. П. Виллевальде, посвящённые основным сражениям Заграничных походов 1813—1814 годов[2].
В настоящее время в зале экспонируется коллекция западноевропейского серебра XVII—XVIII вв. в массивных витринах-шкафах, нарушающих пространственное восприятие.
Портрет императора Александра I, худ. Дж. Доу, 1824 год[3].
Дж. Доу, Портрет императора Александра I, 1824 год
-
Веерные своды
Александровский зал (вид 2008 г.)
Александровский зал (вид 2015 г.)
- ↑ Траурный зал, устроенный для прощания с прахом императора Александра I в Зимнем дворце в 1825 году также имел готическое оформление
- ↑ «Гроза двенадцатого года…»: Отечественная война 1812 года в материалах Государственного Эрмитажа: каталог выставки. — СПб.: Изд-во Государственного Эрмитажа, 2013. — С. 392. — ISBN 978-5-93572-477-1.
- ↑ Е. П. Ренне: «Высокое качество и выразительность портрета объясняются тем, что Доу… писал лицо императора с натуры в мае 1823 года» (Е. П. Ренне. Британская живопись XVI — XIX веков: каталог коллекции. СПб., 2009. С. 95)
- Эрмитаж / Под общей ред.. — М.: Иван Фёдоров, 2006.
Пять историй о центральных лестницах Эрмитажа.
Найти нужный зал в Эрмитаже — это целое искусство, а ещё сложнее суметь отыскать подходящую лестницу, чтобы перебраться с этажа на этаж. Рассказываем пять историй о центральных лестницах Эрмитажа для того, чтобы лучше запомнить их названия и умело использовать в разговоре со смотрителем при составлении маршрута.
Посольская (Иорданская, Главная) лестница
Величественная и прекрасная Главная лестница Зимнего дворца в XVIII веке играла очень важную представительскую роль, включаясь в анфиладу парадных залов, где проходили торжественные церемонии и придворные празднества. По ней послы иностранных государств поднимались в центральные залы для аудиенций, поэтому она называлась Посольской. После революции, когда дворец стал музеем, экскурсоводы дали ей имя Иорданская, поскольку на праздник Крещения по ней спускалась царская семья и другие участники крестного хода, начинавшегося от Большой церкви и выходившего к иордани — специальной проруби в замёрзшей Неве, где проводился обряд водосвятия.
Главная лестница Нового Эрмитажа (Теребеневская лестница)
Эта лестница связана со строительством Нового Эрмитажа — здания, созданного специально под музей для разросшихся коллекций предметов искусства. Оно было построено в 1850 году архитектором Н.E. Ефимовым под руководством В.П. Стасова по проекту Л. фон Кленце. Лестница стала главным входом в здание Нового Эрмитажа и была подобна той, что вела на афинский Акрополь. Её подъезд со стороны улицы украшен гранитными скульптурами десяти атлантов, созданными академиком А.И. Теребеневым, отсюда и другое название — Теребеневская лестница. Если смотреть на лестницу с площадки первого этажа вверх, то можно заметить одно любопытное архитектурное решение: в каждом следующем пролёте количество ступенек уменьшается на одну, что создаёт иллюзию бесконечной дороги ввысь.
По Главной лестнице Нового Эрмитажа поднимались первые посетители музея, открывшегося 7 февраля 1852 года.
Эрмитаж открылся для публичного посещения при Николае I только в 1852 году.
При Екатерине II, Павле I и Александре I Эрмитаж был подобием дворцового музея, куда мало кто был вхож. Для того, чтобы попасть в Эрмитаж, требовалось специальное разрешение, которое выдавали только избранным. Так, например, великий поэт А.С. Пушкин лишь в 1832 году смог получить постоянный музейный пропуск только по рекомендации В.А. Жуковского, наставника детей императора. Известные художники, которым нужно было работать в залах, не всегда могли добиться такого разрешения.
Советская лестница
Никакого отношения к Советскому Союзу эта лестница не имеет. Советская лестница, построенная в середине XIX века архитектором А.И. Штакеншнейдером, получила своё название в связи с тем, что через её подъезд проходили члены Государственного совета, направлявшиеся на заседания, происходившие под председательством царя. Лестница уникальна также и тем, что связывает сразу три здания музейного комплекса: переходным коридорчиком она сообщается с Малым Эрмитажем, с противоположной стороны вдоль линии набережной располагается Старый Эрмитаж, двери в центре (напротив окон) ведут в залы Нового Эрмитажа.
Октябрьская лестница
Название «Октябрьская» лестница получила в память о революционных событиях октября 1917 года, когда отряды штурмующих проникли по ней в Зимний дворец. По Октябрьской же лестнице в ночь с 25-го на 26 октября 1917 года выводили захваченных министров Временного правительства.
Ни в одном путеводителе не найти точной даты появления этого имени, и знаменитая мемориальная доска была установлена на ней уже после того, как новое название прижилось. До того лестница именовалась «ея императорского величества», поскольку примыкала непосредственно к апартаментам императриц — супруги (впоследствии вдовы) Павла I Марии Фёдоровны и супруги Александра II Марии Александровны.
Церковная лестница
Церковная лестница расположена в непосредственной близости к Малой церкви Зимнего дворца, где проходили службы с участием членов царской семьи. Несколько лет назад в Эрмитаже произошёл удивительный случай: во время проведения плановых электротехнических работ на площадке второго этажа Церковной лестницы была обнаружена гипсовая скульптура, замурованная в стену.
Скульптура изображает раба и носит название «Белый раб». В процессе реставрации находки выяснилось, что создал её знаменитый скульптор Владимир Беклемишев в конце XIX века. А в 1893 году она представляла Россию на Всемирной выставке в Чикаго. Как и почему она попала в «заточение» — неизвестно, но провела она там более 60 лет. Таких открытий в музее не было больше века.
Источник: fiesta·city
Источник https://vk.com/spb.welcome?w=wall-60191095_74818
О парадных лестницах
Парадные лестницы – главные лестницы, ведущие к парадному подъезду дворца. Парадной лестнице чаще всего отведено центральное место во дворце. Это монументальный, обогащенный отделкой конструктивный элемент интерьера. Для его производства используются элитные, благородные породы древесины, натуральный камень, отделка позолотой и серебром.
Величественная и прекрасная Главная лестница Зимнего дворца (Посольская (Иорданская)) – главная достопримечательности северной столицы. Прекрасный и величественный интерьер, о котором знаток архитектуры А.П. Башуцкий писал, что лестница эта «решительно единственная в Европе по красоте расположения и обширности». Именно она призвана первой показать, что дворец – императорская резиденция, то есть не только место проживания главы государства и проведения разного рода торжеств, а «лицо страны»: свидетельство её могущества, богатства, высокой культуры.
Советская лестница, главный вход в здание Старого Эрмитажа. Официальное убранство лестницы подчеркивает герб Российской Империи, двуглавый орел, расположенный на уровне площадки второго этажа под императорской короной.
Беломраморная лестница была построена на месте, которое прежде занимал овальный зал. Одним из сохранившихся напоминаний о раннем убранстве зала является живописная роспись потолка, на аллегорический сюжет «Добродетели представляют богине Минерве Российское юношество», выполненный французским художником восемнадцатого века, Габриэлем-Франсуа Дуайеном. Выдающимся элементом убранства Советской лестницы является больших размеров малахитовая ваза, выполненная в Екатеринбурге в технике русской мозаики. Советская лестница, несомненно, является архитектурным шедевром Государственного Эрмитажа
Главная лестница Нового Эрмитажа (Теребеневская лестница). Эта лестница являлась главным входом в здание Нового Эрмитажа. Ее подъезд со стороны улицы украшен гранитными скульптурами десяти атлантов, созданными академиком А. И. Теребеневым (1815 — 1859). Оформление лестницы выдержано в духе позднего классицизма — с использованием элементов классического искусства, с характерными для него ясностью, симметрией, преобладанием четких и прямых линий. Широкая лестница из шестидесяти девяти мраморных белых ступеней с обеих сторон ограничена гладкими, без каких-либо украшений, плоскостями стен, покрытых ровным блестящим слоем желтого стукко. Его теплый тон эффектно контрастирует с холодным серым тоном порфировых монолитных колонн, возвышающихся двумя параллельными рядами высоко над стенами лестницы.