Османская империя в XVIII веке.
Реферат по учебной дисциплине «История мира»
на тему: «Османская империя в XVIII веке.»
План
1. Введение.
2. Правление Махмуда I и Османа III.
3. Эпоха правления Мустафы III и Абдул-Хамида I.
4. Правление Селима III.
5. Заключение.
6. Список литературы.
Османская империя в XVIII столетии находилась в упадке. Ее лучшие годы были позади. Былое величие и могущество пошатнулись и она уже не вызывала того страха у европейцев, который был во времена внешней экспансии турок. Султанам приходилось все чаще не завоевывать новые территории, а удерживать уже покоренные. Основным театром военных и политических противостояний был Балканский полуостров, Крым и южные земли Украины. Главными соперниками, как и прежде оставались Российская империя и Австрия, которые все сильнее теснили турок в Европе. Османы теряли позиции за позицией, терпя поражения на суше и на море.
Махмуд появился на свет в 1696 году. Он был сыном султана Мустафы II и Салихи Султан. До того момента как он стал правителем Османской империи, Махмуд целых двадцать семь лет был заточен в кафесе (государственная тюрьма). Взошел на трон благодаря восстанию албанца Патрона Халила, до этого служившего простым матросом на судне адмирала Патрона-бея. Вследствие этого мятежа городские низшие слои свергли султана Ахмеда и великого визиря Ибрагима Невшехирли, позже казненного.
Махмуд, оказавшись на престоле в 1730 году, практически не руководил государством, вся реальная власть была в руках повстанцев, которые отменили ряд налогов и пошлин ранее введенных. Султан принял главаря бунтовщиков и поклялся выполнить все его требования. Однако, дав обещание, Махмуд начал подготавливать почву для уничтожения Халила. В ноябре 1731 года он пригласил всех лидеров мятежников для обсуждения государственных вопросов, но их уже ждали убийцы, что расправились над ними прямо в резиденции султана, а затем бросили их тела в море. После этой расправы, верные Махмуду I войска начали преследования сторонников Халила. За несколько дней в столице было задержано и казнено семь тысяч человек. Уцелевшие подняли новое восстание, но его быстро подавили солдаты. Жестокость султана во многом оправдывалась современниками тем, что держава оказалась в тяжелом положении, и нужно было укрепление центральной власти, пусть даже таким кровавым путем.
Продолжался безуспешный конфликт с Персией, начатый еще при прежних султанах. В 1733 новый правитель Ирана Надир-шах разгромил османов при Киркуке, а в 1734–1735 туркам пришлось покинуть Северный Азербайджан, Восточную Грузию и Северную Армению. В 1736 в Эрзеруме противники заключили мирное соглашение, согласно которому Персия возвращала территории, отнятые у нее Османской империей после 1722 года. В 1746 году новый договор установил границы, закрепленные еще по Каср-и-Ширинскому договору 1639 года. Еще не завершилась война в Азии, как разразилась новая, однако уже с Россией в 1735 году. Австрия также включилась в это противостояние. Русская армия в июне 1736 года захватила Азов. Через какое-то непродолжительное время австрийцы вторглись в пределы Боснии, Сербии и Валахии.
Махмуд I, после ряда военных неудач, сделал великим визирем главнокомандующего Иехен-Мухаммаду. Он вернул войскам боевой дух и вытеснил австрийцев с захваченных земель. В битве у Гроцки, недалеко от Белграда, турки разгромили австрийцев. Сам Белград был осажден. Австрии ничего не оставалось, как выйти из войны и заключить с османами сепаратный мир. Банат, Темешвар, северная часть Боснии, Северная Сербия с Белградом и Малая Валахия отходили туркам. Махмуд не только удержал свои владения, но и вернул земли потерянные прежними султанами. Несмотря на это, России пришлось уступить Азов и разрешить построить крепости на донском острове Черкасском.
России запрещалось иметь корабли в Азовском и Черном морях. При этом османы обещали сдерживать крымских, кубанских и буджакских татар, от нападения на приграничные русские земли.
После всех войн наступил пятнадцатилетний мир. Махмуд пытался реформировать армию на европейский манер. В этом ему помогал французский граф Клод Александр де Бонневаль, перешедший в ислам. Но янычары боялись перемен, что привело к сворачиванию реформы. Скончался Махмуд I в 1754 году, передав власть своем брату Осману.
Осман III, до восхождения на престол, пятьдесят лет был изолирован от общества во дворце Топкапы, так называемой «Клетке». Его окружали бесплодные женщины и глухонемые. Он коротал время за чтением религиозных текстов и медицинской литературы. После освобождения, из-за долгого заточения, испытывал проблемы с речью. У него был довольно нервный и вспыльчивый темперамент, но при этом он слыл милостивым государем. Любил переодеваться в простые одеяния и, бродя по столице, раздавать милостыню нуждающимся.
Султан не переносил музыку, поэтому выгнал всех музыкантов из своей резиденции. Также был прохладен к женщинам, хотя и имел нескольких жен. Испытали на себе его неприязнь и христиане с иудеями, которым предписывалось носить специальные знаки отличия. Осман боролся с коррупцией и казнокрадством. При нем семь раз менялись великие визири. Часто имущество знати и придворных им конфисковывалось в свою пользу. Он царствовал всего три года, поэтому больших потрясений на его правление не пришлось, не считая крупных пожаров в Константинополе в 1755 и в 1756 годах, уничтоживших большую часть города. Многие мечети, дома, мельницы и лавки сгорели, а вместе с ними и их хозяева. После трагедии, Осман начал заново отстраивать столицу. Осман III, как и Махмуд I, умер своей смертью в результате инсульта.
Мустафа родился в 1717 году и был сыном Ахмеду III и наложнице Михришах. До получения власти, он двадцать семь лет своей жизни провел в изоляции, окруженный евнухами и бесплодными женщинами.
Мустафа инициировал в 1760 году строительство канала по линии: Черное море – озеро Сапанджа – Измитский залив, чтобы покрыть потребности столицы в древесине, однако из-за больших затрат проект свернули. В этом же году им была заложена Султанская мечеть Лалели, а через год в районе Ускюдара Аязма была открыта мечеть, которую он возвел в честь своей матери Эмине Михришах, умершей в 1732 году. Султан ввел запрет на женские одежды, которые считались слишком откровенными, но женщины не хотели отказываться от тех малых свобод, что имели и проигнорировали его указ, аргументируя это тем, что на женщин смертная казнь не распространяется. В 1766 году произошло «Великое Землетрясение», разрушившее многие кварталы Константинополя, а за ним последовало еще три. А Мустафа, за счет денег государственной казны, восстановил город, чем сыскал популярность среди современников.
Правитель понимал, что его армия на данный момент не в лучшем состоянии и избегал конфликтов. Но в 1768 году, все же ввязался в войну с Россией, которая была вовлечена в противостояние с Польшей и не могла выставить нужное количество войск против турок. Османы обладали большими силами, однако им это не помогло. Уже в самом начале конфликта, они начали терпеть поражения. Русские в 1769 году взяли Яссы, Азов и присоединили Кабарду. В 1770 году на реке Ларге и озере Кагул генерал Румянцев разбил османов и захватил Бесарабию, Молдавию, Валахию и достиг Дуная. В этом же году, в ходе морского сражения в Чесменской бухте, была полностью уничтожена турецкая эскадра. А в 1771 году императрица Екатерина II оторвала Крым, сделав его главным приобретением всей кампании. Османы были сокрушены, что заставило их начать переговоры. Мустафа готов был многим пожертвовать, но на признание Крыма независимым не мог пойти, поэтому война продолжилась. В 1774 году султан умер от естественных причин и был похоронен в мечети Лалели.
Мустафу III сменил Абдул-Хамид I. Он родился в 1725 году и являлся сыном султана Ахмеда III. А также, как и его братья, по сложившемуся опыту провел более сорока лет в заточении. Продолжительная изоляция, сделала из него набожного и тихого человека, а характер слабым и уступчивым. При нем государственные финансы окончательно расстроились. Дошло то того, что не было средств для выплаты жалований янычарам. Ему досталась в наследство крайне разорительная и неудачная война с Российской империй. Конфликт после провальных переговоров возобновился еще в 1773 году при Мустафе III, а в 1774 году русские войска форсировали реку Дунай и вторглись в пределы Болгарии. Основные турецкие подразделения под командованием великого визиря, располагались в Шумене. Двадцатого июня между противоборствующими сторонами состоялось решающее сражение при Козлудже.
Русский экспедиционный корпус, под предводительством А. В. Суворова, насчитывал всего восемь тысяч человек, что не помешало ему разгромить сорокатысячное турецкое войско, в панике бросившееся бежать. Эта победа позволила русским двинуться за Балканские горы. Абдул-Хамид I оказался в тяжелом положении и был вынужден начать переговоры. По Кючук-Кайнарджийскому мирному соглашению, заключенному в 1774 году, Россия получила право иметь на Черном море Военно-морской флот и свободно пользоваться проливами Босфор и Дарданеллы. Крымский полуостров был провозглашен независимым от Османской империи. Россия также обрела Большую и Малую Кабарду, Азов, Керчь, Еникале, Кинбург и близлежащую к нему степь между Днепром и Бугом. В 1775 году Австрия и Турция подписали в Константинополе договор, согласно которому Вене передавалась Буковина, в благодарность за протурецкую позицию в переговорах с Россией.
Военные поражения и потеря ряда территорий убедили султана пойти на военные и административные реформы.
В 1783 году Россия окончательно аннексировала Крым, чем нарушила условия Кючук-Кайнарджийского мира. Турция была абсолютно не готова к новой большой войне, общественное мнение подталкивало султана ее объявить, что и случилось в 1787 году. В 1788 году в конфликт вступила Австрия, намеревавшаяся включить в свой состав придунайские княжества: Боснию, Герцеговину и Сербию. Австрийцы действовали успешно, несколько раз нанеся поражение османам. Русские не отставали от своих союзников и одержали победу над турками в морской битве у острова Фидониси. После, австро-русские войска взяли крепость Хотин, далее русские овладели Очаковом. Абдул-Хамид I не перенес этих потрясений и скончался от апоплексического удара в 1789 году.
После смерти Абдул-Хамида I, трон занял его племянник Селим III. Появился действующий на тот момент султан на свет в 1761 году и был сыном Мустафы III и Михришах Султан. Он унаследовал страну, разоренную войнами и экономическими кризисами. Поэтому главной задачей стала реорганизация государства по европейскому образцу.
Селим был энергичным политиком, пользовался популярностью среди всех слоев турецкого общества и не вызывал неприязни среди христиан и евреев. Увлекался поэзией и любил музыку и даже сам играл на музыкальных инструментах.
Тлел конфликт с Россией, начатый еще в 1787 году, в котором турки не знали радости побед. В 1789 году у реки Рымник русско-австрийские войска на голову разбили турок, которыми командовал Юсуф-паша. В ноябре пала крепость Бендеры, а в 1790 году разыгралось Керченское морское сражение, закончившееся для османов под предводительством капудан-паши Хусейна полным разгром, где сам военачальник бежал. Русские нарушили план противника по высадке в Крыму. В сентябре очередное морское сражение у Гаджибея закончилось провалом турок. В декабре русские войска взяли считавшуюся неприступной крепость Измаил. В 1791 году морское сражение у мыса Калиакра снова было проиграно османами. Череда военных неудач, привели к подписанию Ясского мирного договора между враждующими сторонами.
За Россией осталось Северное Причерноморье и полуостров Крым. Помимо этого Россия получила территории между Южным Бугом и Днестром, где и была зафиксирована новая граница. Также турки отказались от притязаний на Грузию, Молдавия и Валахия подтвердили прежние льготы, установленные предыдущим договором. Турецкий султан дал клятву удерживать подконтрольные ему народы на Кавказе от набегов на Россию.
В 1798 году, генерал Наполеон Бонапарт вторгся в пределы Египта. Эта агрессия вынудила османов выступить против французов и в 1800 году состоялась первая битва между противниками. При Гелиополе, французы под командованием генерала Жана-Батиста Клебера разбили войска османов, пришедшие из Сирии. Но через два года, Франция заключила соглашение с Турцией и вернула Египет Селиму III. Отношения между странами начали налаживаться. Для Парижа был важен союз с османами, последние рассматривались ими, как инструмент внешней политики против Англии и России. Французы заключили с турками торговый договор и вкладывали немалые средства в турецкую экономику.
Сам Селим симпатизировал всему европейскому и пытался из этой дружбы извлечь для себя пользу в плане реформирования державы.
Кроме внешних конфликтов Османскую империю сотрясали волнения народов Балканского полуострова. Восстание сербов под предводительством Георгия Петровича Карагеоргия привело к захвату ими Белграда и изгнанию из города турок. В 1806 году из-за споров по поводу Молдавии и Валахии началась очередная русско-турецкая война. Позже османы заключили союз с Францией и объявили в 1807 году войну Великобритании, участвуя в ее континентальной блокаде на стороне Парижа.
Селим не забывал и о реформах. Он ликвидировал военное управление ленных владений и уделял большое внимание образованию своих подданных. Многие европейские труды по военному делу были переведены на турецкий язык, снова заработала типография. Однако одной из основных задач стало усмирение янычар, которые к тому времени растеряли свои военные навыки, но продолжали играть важную роль при дворе султана, постоянно участвуя в заговорах, они свергали и возводили на трон новых правителей.
Селим III обратился за помощью к французскому генералу Себастиану, что способствовал созданию Низам-и-Джедиду («Новые войска»). Но турецкое общество было раздражено реформами и не оказало поддержки султану в противостоянии с янычарами. Вдобавок крестьяне и городские жители, обремененные тяжелыми налогами, были не довольны политикой султана. Все закончилось мятежом янычар, взявших под контроль Константинополь и посадивших на престол Мустафу IV, сына Абдул-Хамида I, а Салим III был арестован в собственном дворце. В 1808 году сторонники сверженного султана, под предводительством Мустафы Байрактара, проникли в столицу и хотели освободить Селима, но не успели, его двоюродный брат дал указание умертвить Селима, что и было сделано. Так закончились дни правителя, который стремился реформировать свое государство, находившееся в упадке и так нуждавшееся в преобразованиях.
Мы рассмотрели историю Османской империи в XVIII столетии. Как и прежде, турки вынуждены были вести перманентные войны с Россией и Австрией.
Только теперь перед ними стояла задача не расширения границ своего государства, а сохранение ранее завоеванных территорий. Турция уже не помышляет о захвате Вены или Венгрии, она сосредоточена на удержании своих форпостов на Балканском полуострове, Крыму и Кавказе. Но русская армия уверенно вытесняет османов с их прежних позиций. Турецкие гарнизоны капитулируют, а османские командующие спасаются бегством на поле боя. Потеряно Северное Причерноморье, Крым и частично Кавказ. Параллельно с военными неудачами происходят народные восстания и падение экономики. Султаны предпринимают ряд попыток преобразовать османское государство с помощью европейских советников, чтобы сократить отставание от Западной Европы и России, но встречают противодействие со стороны различных слоев населения. Не удается устранить угрозу и со стороны янычар, которые часто становятся зачинщиками переворотов, свергая одного правителя и возводя на трон другого. Таким образом, XVIII век для Османской империи становится временем неуклонного упадка, все дальше и дальше отдаляющего османов от остальных мировых империй.
1. Русско-турецкие войны / Александр Широкорад – Издательство: Харвест, 2000 г. – 752 с.
2. Прогулки по Стамбулу в поисках Константинополя / Сергей Иванов – Издательство: АСТ, 2016 г. – 688 с.
3. История Османской империи. Видение Османа / Кэролайн Финкель – Издательство: АСТ, 2014 г. – 1190 с.
4. Величие и крах Османской империи. Властители бескрайних горизонтов / Джейсон Гудвин – Издательство: КоЛибри, 2012 г. – 416 с.
5. Краткая история Турции / Норман Стоун – Издательство: АСТ, 2014 г. – 320 с.
6. История Османского государства, общества и цивилизации 1 т. / Исханоглу Э. – Издательство: Восточная литература, 2006 г. – 602 с.
Османская империя и попытки военной модернизации в XVIII веке: lacewars — LiveJournal
Карловицкий мир 1699-го года установил границу между Османской империей и державой Габсбургов по Дунаю, и это отрицательно сказалось на дальнейшем наступательном потенциале империи против австрийцев. Новые реалии и результаты войны вынудили власти Порты пересмотреть свою стратегию в пользу обороны своих рубежей.
Новый великий визирь Хусейн-паша сократил численность пограничных корпусов наполовину, чтобы хоть как-то уменьшить финансовое бремя казны.Параллельно с этим на фоне кризисов увеличивалась власть региональных губернаторов, с чем Стамбулу приходилось считаться. Ответственность за оборону пограничных провинций теперь в большей степени ложилась на плечи местных губернаторов и аянов, а не собственно султанской армии. Губернаторы к тому времени уже обладали фактически своими личными армиями, организацией которых занимались исключительно сами.
Одним из ярких примеров организации такого местного ополчения являлась Босния, где стараниями губернатора Хакимоглу Али-паши эти отряды довольно быстро превратились в грозную силу с высоким уровнем морали, и эффективно действовали против Габсбургов в войне 1737 – 1739 гг. В самом начале кампании лучшие силы в количестве 5 тысяч человек были переброшены для действий против России, чем не преминули воспользоваться австрийцы, которые начали наступление силами пяти корпусов в конце июня 1737-го года.
Тем не менее, силы местного ополчения смогли дать им бой и разбили один из корпусов под Остравицей 22 июля. Затем они атаковали главный корпус князя Хилдьбургхаузена , который осаждал городок Баня-Лука. Османы скрытно подошли к осаждающим, которые не ожидали нападения, и молниеносно напали на их лагерь, опрокинули, захватив большую часть артиллерии, и стали теснить к реке Врбас. Обескураженные австрийцы бросались в реку, надеясь ее переплыть, но удалось это лишь половине из них. Это была полная катастрофа, даже если учесть, что османские сообщения, называющие цифру в 40 тысяч убитых солдат неприятеля, были преувеличены. Австрийское командование утратило наступательную инициативу и постепенно потеряло все территории, отошедшие к ним в ходе предыдущих кампаний, включая Белград.
Справедливости ради нужно сказать, что боснийский опыт был скорее исключением, чем правилом — в других областях правительству империи подчас стоило огромных усилий заставить местных губернаторов воевать. В итоге османам приходилось делать ставку на оборонительную тактику, в рамках которой такие мощные крепости как Карс, Эрзерум, Аккерман и т.
д. должны были не только сдерживать неприятеля до подхода основных сил, но и гарантировать лояльность местных элит. В этих условиях правительство вынуждено было тратить все большие деньги на поддержание обороноспособности этих крепостей.
Пожаревацкий мирный договор, заключенный в 1718-м году (Пожаревацкий мир или Пассаровицкий мир (нем. Friede von Passarowitz, тур. Pasarofça Antlaşması, серб. Пожаревачки мир) — мирный договор, заключённый 21 июля 1718 года между Австрией и Венециейс одной стороны и Османской империей с другой стороны в городе Пожареваце и закончивший Австро-турецкую и Турецко-венецианскую войны. Османская империя уступала Австрии Банат, Олтению и северную Сербию вместе с Белградом. Все эти владения Австрия вновь вернула Османской империи спустя 21 год по Белградскому миру. Венеция уступала османам завоёванные ею в 1715 году части полуострова Пелопоннес, но сохраняла за собой некоторые крепости в Греции и Албании, а также Ионийские острова. В ходе мирных переговоров были подписаны и некоторые торговые договоры, по которым подданным султана на территории Австрии предоставлялась свобода торговли), стал серьезным ударом по военному престижу Османской империи.
Правящим кругам Порты стало очевидно научно-техническое превосходство соседей, и это стало началом так называемой Эпохи Тюльпанов (Эпоха тюльпанов (тур. Lâle Devri, осман. لاله دورى) — период в истории Османской империи, получивший своё название благодаря моде на разведение тюльпанов. Началом этого периода принято считать заключение Османской империи мира с Австрией и Венецией в 1718 году; окончанием — восстание в Стамбуле в 1730 году. Эта эпоха характеризуется приобщением к науке, культуре, экономике и архитектуре Европы) — периоду, когда османы обратились к передовым образцам европейской научной мысли. Султан Ахмед III возвел своего зятя Ибрагима-пашу в звание великого визиря, и поручил ему разработку реформ, которые могли бы хоть отчасти сократить отставание от Европы. При нем же началась практика отправлять послов в европейские страны — первым из них стал посол во Франции Мехмед Челеби-эфенди, который находился там в 1720 – 1721 гг. Он составил подробные отчеты о всех местах, которые посещал, так что на выходе получился небольшой экскурс в жизнь французского общества.
По возвращении посла домой, его записки вызвали немалый ажиотаж среди сановников и интеллектуалов империи. Несмотря на то, что работа посла была оценена очень высоко, элита страны сделала неверные выводы из полученных сведений — вместо того, чтобы попытаться модернизировать страну по французскому образцу, султанский двор захватила эпидемия франкофилии. Влиятельные люди империи старались копировать манеры французского высшего общества, в моду вошли особняки европейского типа с роскошными садами и фигурно-подстриженными кустами. Особой любовью пользовались тюльпаны, что и дало название этому историческому периоду.
Помимо отправки послов за границу, империя и сама «открывалась» — были открыты представительства многих европейских стран, и бывшая до этого во многом terra incognita, Порта стала излюбленным местом для некоторых европейцев. Это были люди из разных слоев общества и преследовали самые разные цели. Например, офицер-гугенот Рошфор предлагал свои услуги в качестве военного специалиста в обмен на то, что султан примет под свое покровительство других беженцев-гугенотов и позволит им поселиться в империи.
В обмен на это Рошфор предлагал создать современные оружейные мастерские. Правительство долго раздумывало на его предложением, однако в итоге отклонило его, во многом — из-за интриг французского посла маркиза де Боннака. Однако в Турцию продолжали прибывать европейцы, предлагавшие свои услуги султану, и многие из них были в итоге наняты, правда, после того, как согласились принять ислам. При этом от них не требовалось быть правоверными мусульманами — достаточно было лишь формального обращения в новую веру. Тем нем менее, не все европейцы были готовы пойти на выполнение этого условия, и в итоге предлагали свои услуги другим европейским дворам, в том числе и русскому.
Одним из главных достижений этого времени было создание первой турецкой типографии в 1727-м году, благодаря венгерскому перебежчику Ибрагиму Мутеферрике, которого взял под свой патронаж визирь Ибрагим-паша. Это новшество напрямую никак не влияло на военный потенциал государства, однако впоследствии его плоды были использованы в сфере военного образования.
Ибрагим Мутеферрика
Свою роль играли и консервативные настроения османских элит — они предпочитали во всем действовать медленно и осторожно, боясь, что резкие перемены повлекут необратимые процессы в обществе. Поэтому типография Мутеферрики опубликовала свою первую книгу — словарь — лишь через два года после открытия. Из семнадцати книг, выпущенных за первые годы работы, лишь три были посвящены научным изысканиям. При этом религиозная общественность никак не противодействовала работе типографии, и угасание этого начинания, закончившегося в итоге банкротством, было вызвано слабой поддержкой развития собственной массовой печати среди высших сановников.
Эпоха Тюльпанов закончилась в 1730-м году восстанием Патрона Халила (Восстание Патрона Халила — восстание городских низов Стамбула в 1730 году под предводительством Патрона Халила, приведшее к свержению султана Ахмеда и великого визиря Ибрагима Невшехирли. Восстание также положило конец эпохе культурных реформ. Причин для восстания было множество; одной из них и, пожалуй, главной была экономическая ситуация в империи и, в частности, в Стамбуле.
Культурные реформы великого визиря Невшехирли Ибрагима-паши и султана Ахмеда требовали огромных затрат. Чтобы обеспечить строительство многочисленных дворцов, великий визирь ввёл непосильные для народа налоги, кроме того, он поднял цены на товары первой необходимости. Пышные праздники и увлечение тюльпанами стоили немалых денег. Народ считал всё это пустой тратой государственной казны. Неутешительные новости из Ирананакаляли и без того сложную обстановку. В мечетях и других общественных местах появились подстрекатели к бунту. Но власти не обращали на это внимания), в котором объединились практически все социальные слои столицы. Несмотря на то, что восставали мятежники не против реформ как таковых, а против сибаритствующей знати, новое правительство империи поспешило от греха свернуть все преобразования. При дворе сохранилось «реформистское» крыло, но оно было куда слабее «консервативного», и глобального влияния на политику страны не оказывало.
Восстание Патрона Халила
Другим видным европейцем при дворе султана был Клод Александр де Бонневаль, который в 1729-м году предложил свои услуги в качестве военного специалиста, приняв ислам и взяв имя Ахмед.
Его взял под свое крыло новый великий визирь Топал Осман-паша, который затем пожаловал ему титул бейлербея (Бейлербей (беглярбек, беглербег или беклербек) (от тур. Beylerbeyi, букв. бек всех беков) — наместник в государстве Сефевидов и в Османской империи, подчинявшийся только монарху (шаху и султану соответственно), соединявший в своих руках гражданскую и военную власть. Возглавлял административно-территориальную единицу эялет (также называемое бейлербейство или беглярбегство по титулу). В Сефевидском государстве назначался из числа ханов, в Османской империи — из приближенных султана) и назначил главным артиллерийским инспектором. Бонневаль при помощи трех других французских перебежчиков реорганизовал артиллерийский корпус, при котором учредил техническую школу «Хендешехане» («школу геометрии»). Это был первое учебное заведение в империи, организованное по европейским образцам. Тем не менее, из-за консервативных взглядов правящих кругов, эта школа оставалась закрытым заведением с ограниченным числом студентом и не послужила делу прогресса в той мере, в которой могла.
Позднее, великий визирь Рагиб-паша пытался оживить захиревший корпус и школу, и даже провел несколько учений, однако во что-либо более серьезное это начинание не переросло.
Бонневаль-паша
Одним из представителей нового поколения реформаторов был Ахмед Решми-эфенди — посол при австрийском (1757 – 1758 гг) и прусском (1763 – 1764 гг) дворах, и затем — переговорщик с турецкой стороны при заключении Кючук-Кайнарджийского мирного договора 1774-го года. Он много контактировал с европейскими военными, видел маневры австрийской и прусской армий, и, конечно, видел в действии русскую армию. Он составил подробные описания прусской военной системы и был буквально очарован прусским королем Фридрихом II, который ему представлялся непобедимым полководцем (что хоть и было близко к истине, все же ей не соответствовало). Именно эта германофилия Решми заложит фундамент будущей германской ориентации империи, которая ровнялась на немцев во всех военных преобразования до самого своего конца в первой половине XX века.
Русско-турецкая война 1768 – 1774 гг обернулась тяжелым поражением для империи. Ее солдаты ничего не могли противопоставить русским ветеранам, прошедшим Семилетнюю войну, в которой они отточили искусство взаимодействия разных родов войск и маневрирования на поле боя. Единственное, чем могли крыть турки — это умением создать численный перевес за счет привлечения большого числа наемных отрядов. В это же время начинает распадаться великолепная система военной логистики Порты, затрудняя материальное обеспечение полевых армий и гарнизонов. В итоге последние нередко оказывались отрезаны от помощи и сдерживали неприятеля своими силами. Кампания 1770-го года выдалась особенно тяжёлой благодаря тому, что в Греции началось восстание, всячески поощряемое из Петербурга, и туркам пришлось перебрасывать войска на этот новообразовавшийся фронт. Помимо этого, русский Балтийский флот неожиданно для всех оказался в Средиземном море и уничтожил турецкий флот в Чесменском сражении 7 июля. На сухопутном театре победоносно наступала армия графа Петра Румянцева, которая 1 августа разбила главную турецкую армию в битве при Кагуле.
Сражение при Кагуле
Эти поражения наконец развеяли пелену перед глазами стамбульского двора — командование войсками спешно было передано опытным ветеранам (На протяжении всего XVIII века в Порте с завидным постоянством менялись высшие сановники, в том числе — и командующие войсками. Достигалось это благодаря придворным интригам, и люди, получившие назначения, не всегда были даже профессиональными военными), но эти меры были безнадежно запоздалыми. У империи уже не было ни войск, ни денег, чтобы компенсировать неудачи первых лет войны. При этом, османское правительство продемонстрировало полное бессилие на международной арене — оно не смогло найти союзников и не обратило внимание на потенциального союзника в лице восставшего Емельяна Пугачева, в отличии от России, всячески поддержавшей мятежных греков.
Петр Александрович Румянцев
На удачу турок, серьезное усиление России обеспокоило Францию, которая направила в Стамбул своего агента — барона Франсуа де Тотта, который должен был оценить военный потенциал Османской империи.
Французский посол Сен-При вообще предлагал султану помощь в отправке в Турцию целой группы военных специалистов для усиления ее вооруженных сил, но консервативное крыло правительства и тут сказало свое решающее слово, вследствие чего наняли лишь Тотта, который занялся реорганизацией артиллерии и инспекцией крепостей у Босфора и Дарданелл.
После того, как 20 июня 1774-го под Козлуджи уступавший в численности русский корпус наголову разбил султанскую армию, собранную из последних резервов, турецкому правительству ничего не оставалось, кроме как просить мира. По условиям Кючук-Кайнарджийсого мирного договора Турция, помимо прочего, теряла своей контроль над Крымом. Это был крах. Поражение воспринималось как трагедия не только правящей элитой, но и простыми гражданами империи. Даже самые упертые консерваторы начали постепенно осознавать неизбежную необходимость перемен. Уже упомянутый выше Ахмед Решми-паша составил подробный отчет, в котором указывал причины поражений армии и давал неутешительную оценку текущему состоянию военной системы страны.
Он писал, что войска совершенно не соответствуют требованиям времени в вопросах выучки и вооружения, что процветает коррупция, а на должности главнокомандующих назначаются некомпетентные люди.
К сановникам империи пришло понимание, что надо что-то менять, но как это делать, они по прежнему не имели представления. Они продолжали принимать на службу отдельных военных специалистов, таких как англичанин граф Рамси Кэмпбелл, который возродил созданную Бонневалем геометрическую школу и начал готовить артиллерийские и инженерные кадры для армии. В 1776-м году один из немногих турецких флотских офицеров, положительно проявивший себя при Чесме, адмирал Гази Хасан-паша открыл военно-морскую школу для подготовки кадров на флот. Впоследствии, в 1784-м году эта школа была аккредитована в качестве Императорской Военно-Морской академии.
Военных советников продолжала предоставлять Франция — если в 1775-м году из было двадцать, то в 1780-м их число возросло до трехсот. И все шло хорошо до того момента, когда на должность посла в империю был назначен граф Огюст де Шуазель-Гуфье, известный своими про-греческими взглядами.
Тут же, как назло, вскрылись тайные сделки между Францией и египетскими сепаратистами. Ну а гвоздем в гроб франко-турецкой дружбы стало обнаружение тайной переписки между шахзаде (принцем) Селимом и Людовиком XVI, в которой, помимо прочего, обсуждалась возможность смещения дядюшки принца — султана Абдул-Гамида I. Прикинув риски возможного скандала, султан решил, что шахзаде, как и жена Цезаря — «вне подозрений». Главным виновником всех бед и профранцузским интриганом был объявлен великий визирь Халил Гамид-паша (один из немногих действительно прагматичных и умных людей двора), которого сначала сместили с должности, а затем, в 1785-м году, казнили. Что же касается французских военных советников, то они спешно покинули Стамбул и не возвращались до новой войны, вспыхнувшей в 1787-м году. Враг моего врага, как говорится.
Шахзаде-интриган взошел на престол под именем Селима III в самом разгаре войны 1787 – 1791 гг. Он был всерьез настроен проводить реформы в стране, и его в этом начинании поддерживало реформистское крыло двора.
Попав «с корабля на бал», он не мог коренным образом изменить ход войны, обернувшейся для Турции очередной катастрофой, но использовал ее неутешительные результаты как наглядную пропаганду необходимости перемен, стараясь достучаться даже до самых твердолобых консерваторов.
Селим III
Все военные преобразования в Турции были порождены неудачами в войнах, не стал исключением и комплекс реформ, получивших название Низам-и Джедид. Обсуждать грядущую реформу начали еще во время войны — в мае 1789-го года султан собрал консилиум из более чем двухсот высокопоставленных сановников. После череды жарких споров было выработано несколько проектов преобразований. Большинство из них, впрочем, напоминали те вялые попытки половинчатых реформ, которые Порта делала на протяжении всего XVIII века и не могли быть решением проблемы. Кто-то предлагал просто набирать больше наемников, кто-то — выписать еще специалистов из Франции, чьи-то проекты были более смелыми, чьи-то — предлагали перемены лишь номинально.
Но никто из участников совещания не заикнулся о реорганизации корпуса капыкулу (Капыкулу («государевы рабы»), в Османской империи система использования лиц рабского статуса на государственной и военной службе. Начала формироваться с конца 14 века в период правления Баязида I. Создание системы капыкулу было обусловлено тем, что прежние источники пополнения не обеспечивали потребностей армии и расширявшегося административного аппарата. Капыкулу набирались из детей и юношей, поступавших в распоряжение османских властей в результате взимания с христианского населения Балкан «живого налога» (девширме). Будущие «государевы рабы» подвергались насильственному отуречиванию и исламизации, для чего их обычно направляли в турецкие, преимущественно сельские, семьи в Малой Азии, где они использовались на различных работах, главным образом в сельском хозяйстве. Через несколько лет из них отбирали кандидатов для службы при дворе, в войске или в султанских мастерских. Капыкулу часто становились особо приближёнными султана и поднимались до самых высоких постов в государстве.
Использование капыкулу на государственной службе способствовало утверждению автократических начал османского политического режима и позволяло султану эффективно противодействовать сепаратистским устремлениям провинциальных правителей. Войсковой корпус капыкулу, состоявший из янычаров, конницы, артиллерии, вспомогательных подразделений и многочисленных некомбатантов, обслуживавших как боевые подразделения, так и двор самого султана, постепенно стал главной ударной силой османской армии (к концу 17 века насчитывал около 80 тысяч человек)). Это уже давно стало больной мозолью империи, однако мало кто решался предложить средства для решения этого вопроса. Янычары (тур. yeniçeri (еничери) — новое войско — привилегированная пехота в султанской Турции, использовавшаяся обычно в качестве полицейских, карательных войск), главная сила капыкулу, из опоры трона и лучших воинов империи, которыми они некогда были, к концу XVIII века превратились в обузу, которая своими смутами и коррупцией максимально усложняла жизнь султанам.
Султан Селим, в общем, оказался удовлетворен советом, записав наиболее понравившиеся ему идеи как свои собственные. Для того, чтобы иметь полные сводки о происходящем в Европе, он при первой возможности отправил в Вену своего эмиссара Абубакира Ратиба-эфенди. Во время своего недолгого пребывания в Австрии в 1791 – 1792 гг тот посетил ряд местных библиотек, а также инженерную школу и военную академию, составив два подробных доклада, которые были поданы султану по возвращении. В частности, он утверждал, что мало лишь закупать вооружение, нужно воспитывать собственные квалифицированные кадры, для чего нужно расширять и усовершенствовать систему профильных учебных заведений. Учитывая нехватку преподавательского состава, считал эфенди, нужно массово привлекать его из-за границы, не удовлетворяясь парой десяткой военных специалистов на всю страну, как это было раньше. В пример он ставил преобразования Петра I, которые в долгой перспективе привели Россию в ранг европейской сверхдержавы к концу XVIII века.
Свой доклад он закончил фразой «Если смогли русские, то почему не сможем мы?». Ратиб-эфенди занимал видное месте среди новых реформаторов и во время своего пребывания на посту министра иностранных дел в 1794 – 1796 гг привлек из-за границы большое количество европейских специалистов, однако, как это часто бывало при султанском дворе, в итоге пал жертвой подковерных интриг придворных группировок и был казнен в ноябре 1799-го года. Это стало еще одним примером специфики преобразований, проводимых в империи — придворные партии в первую очередь боролись за усиление личного влияния, и использовали реформы как инструмент для возвышения, а не как глобальное прогрессивное начинание.
Янычар
По окончании войны 1787 – 1791 гг Селим III все-таки решился реформировать капыкулу, и в 1792-м году была опубликована программа реорганизации корпуса. Эта программа предполагала реорганизацию офицерского состава капыкулу, сокращение штатной численности подразделений, борьбу с продажей чинов, строительство новых казарм и закупку современных вооружений.
В итоге, однако, все закончилось пшиком — янычары, обладавшие огромным влиянием (в том числе и финансовым) всячески противились вмешательству в свои дела, и даже такая скромная попытка преобразований не принесла никакого результата. Реформы инженерного корпуса, в свою очередь, все-же дали некоторые плоды — командный и рядовой состав был вычищен от различных сомнительных элементов, был введен новый единый стандарт униформы, приглашены европейские специалисты и закуплено новое вооружение. Параллельно с этим внедрялись новые технологические приемы в литейном и пороховом производстве (Порта наконец смогла избавиться от порохового «голода», мучившего ее весь XVIII век). Помимо Франции, своих советников стали охотно присылать Великобритания и Швеция.
Тем не менее, и султан, и лояльное ему окружение понимали, что с капыкулу надо что-то делать. В тайне они начали планировать создание войск новой формации — элитного пехотного корпуса, созданного по образцу и подобию европейских, и затем использовать его в качестве ядра новой армии, организованной по последним западным нормам.
Этот корпус получил название Низам-и Джедид (буквально «новый полк»), и этим же названием стали называть весь пакет реформ по созданию армии нового образца.
У этого подразделения была интересная судьба. Еще во время последней русско-турецкой войны тогдашний великий визирь Коджа Юсуф-паша собрал из австрийских и русских пленных и перебежчиков необычный отряд численностью около роты, которым роздали оружие и провели серию маневров и учений в тылу. Именно действия этого необычного подразделения заложили основу для создания в дальнейшем полков новой османской армии, созданной по западным образцам.
После окончания войны, в апреле 1792-го года этот странный полк тайно перебросили в уединенное место под Стамбулом, и стали потихоньку набирать новых рекрутов уже из числа подданных империи. Посольство Великобритании содействовало поставками современного оружия, а так же предоставляло опытных военных инструкторов для работы с этим новым подразделением. Этот полк продолжали тайно готовить в течение еще двух лет, все финансирование подразделения шло через специально учрежденную казну (ирад-и джедид) в обход основного бюджета империи.
Однако все тайное всегда становится явным, и информация о Низам-и Джедид все же просочилась в большой свет. Тогда полк был официально заявлен как личная султанская гвардия, и под этой личиной продолжал скрывать свое истинное предназначение.
Первый полк новой армии был окончательно сформирован в готовом виде к 1795-му году, в 1799-м был создан второй полк. Воодушевленный Селим отдал приказ о создании новых формирований в Анатолии, «сердце империи». Новая армия росла как на дрожжах — если в 1801-м году ее численность составила девять с лишним тысяч человек, то к 1806-му году она возросла до 24 тысяч.
Еще в 1795-м году была создана современная военная школа — Императорское военно-инженерное училище, причем открывали ее без помпы, так что даже не все представители реформистского крыла были в курсе ее существования. При ее создании был учтен опыт предыдущих военных учебных заведений, которые открывались в годы минувших реформ, однако на этот раз султан не собирался ограничиваться полумерами и шел ва-банк, беря за образцы современные военные академии европейских стран.
И хотя на практике все получалось далеко не так хорошо, как на бумаге, деятельность этой школы во многом облегчила проблему квалифицированных офицерских кадров в войсках.
Однако, как это нередко бывает, ставший привычным ход событий нарушила война — новое республиканское правительство Франции пересматривало старые альянсы и договоренности, сосредоточив свое внимание на борьбе с Великобританией. Одной из арен этой глобальной борьбы стал османский Египет — французский экспедиционный корпус под командованием Наполеона разметал местные войска и 22 июля 1798-го года захватил Каир. Турция, поглощенная новыми реформами, была совершенно не готова к войне. Новая армия находилась еще в зачаточном состоянии, старая была небоеспособна, и вся надежда была на войска провинциальных губернаторов. На счастье турок, англичане разбили французский флот при Абукире, а губернатор Сирии Джезар Ахмед-паша, отбил французов под Акрой (Акко) весной 1799-го года и в итоге заставил их отступить. Тем не менее, восстановить контроль над Египтом у турок не получалось — две попытки десанта в 1799-м году закончились неудачей, а война продолжала пожирать финансы империи.
Армия Зияюддина Юсуф-паши, включавшая и части капыкулу (те, которые, все-таки соизволили отправиться на фронт) представляла собой скорее разрозненную толпу, чем боеспособное войско. Армия страдала от массового дезертирства, болезней (в том числи чумы) и низкой дисциплины. Некоторые подразделения дезертировали вместе с командирами, Юсуф-паше приходилось буквально из-под палки набирать новых рекрутов прямо по дороге, чтобы хоть как-то компенсировать эти потери. Наконец, достигнув цели, это воинство было разгромлено генералом Клебером у развалин древнего Гелиополиса вблизи Каира 20 марта 1800-го года. Выдавить французов из Египта в конечном итоге удалось лишь благодаря новым подкреплениям и действиям британцев, однако все это в очередной раз продемонстрировало полную беззубость старой османской военной системы. На этом фоне отлично себя проявили части Низам-и Джедид, тоже участвовавшие в кампании, в частности — в обороне Акры.
Едва страна выдохнула после мира с Францией, заключенного в 1802-м году, как приключилась новая напасть — в 1806-м году русская армия вторглась в Молдавию и Валахию, началась война, которая продлилась до 1812-го года.
Османская армия опять проявила себя не лучшим образом, проиграв большую часть сражений. На фоне эти событий империю потрясают внутренние противоречия — вспыхивает рад восстаний, фактически отпадают Египет, Сирия и Багдад. Но этих сложных условиях корпусом Низам-и Джедид пытались закрыть все дыры, отчего армия нового образца понесла ощутимый ущерб, и хотя ее численность увеличилась за счет экстренных наборов, качество чинов падало. Мобилизовать все новые и новые силы становилось сложно, к тому же, новобранцы, не прошедшие необходимую подготовку и не обладавшие дисциплиной, создавали массу проблем для мирного населения так же, как и янычары.
На фоне этих неудач вновь оживилось консервативное крыло двора, особенно его представителей окрылила неудача на фронте одного из «птенцов» системы Низам-и Джедид Кади Абдурахман-паши. В мае 1807-го года в стране вспыхнули полномасштабные волнения, а султан не решился бросить полки нового строя на их подавление. Вместо этого он пытался договориться с восставшими, что лишь подстегивало их, т.
к. они видели слабость и нерешительность правителя. Бунтовщики нападали на солдат и казармы, фактически брошенные правительством на произвол судьбы.
В итоге Селим III был вынужден отречься, и на престол взошел его двоюродный брат, сын Абдул-Гамида I, Мустафа IV. Селим и многие его сторонники были взяты под стражу, а руководители мятежа — возвышены. Сохранивший верность свергнутому султану губернатор Рущука Байрактар Мустафа-паша летом 1808-го года со своими войсками двинулся на Стамбул с целью уничтожить мятежников и восстановить власть Селима. Мустафа IV не смог грамотно организовать оборону, и, видя проигрышность своего дела, приказал казнить томившегося в заточении Селима, а также своего младшего брата шахзаде Махмуда, однако тот смог скрыться. Байрактар Мустафа-паша штурмом взял султанский дворец и приказал арестовать Мустафу IV, а шахзаде Махмуд был провозглашен новым султаном Махмудом II.
Байрактар Мустафа-паша
Свежеиспеченный султан прекрасно знал, кому был обязан троном (и, возможно, жизнью), и сделал Мустафу Байрактара великим визирем.
Тот продолжил реформистские начинания Селима III, в том числе как следует взялся за в конец распустившихся янычар, чьи привилегии были основательно «порезаны». В ноябре 1808-го года янычары устроили бунт, сопровождавшийся резней и погромами в столице. В ходе этих событий погиб и сам Мустафа Байрактар, а так же некоторые сторонники реформ. Султан Махмуд же, воспользовавшись неразберихой, поквитался со старшим братцем (свергнутым султаном Мустафой IV), которого приказал по тихому убить (впрочем, помимо личных счетов Махумуд руководствовался вполне прагматичными намерениями — он опасался, что мятежные янычары сделают его брата знаменем восстания и будут пытаться вернуть его на трон). Погромы длились почти неделю, и в итоге Махмуд был вынужден пойти на уступки, а именно — свернуть реформы и восстановить все привилегии капыкулу.
Махмуд II
После того, как мятеж затих, Махмуд долгое время не предпринимал никаких решительных действий, оставаясь очень умеренным правителем, однако на янычар он крепко затаил, и ждал лишь момента, когда его положение станет настолько крепким, что можно будет разрубить этот «Гордиев узел».
Он терпеливо укреплял собственную власть и позиции преданных ему членов правительства. Помимо этого он старался ослабить влияние провинциальных губернаторов, и это ему в основном удавалось без особых сложностей, кроме некоторых исключений вроде Али-паши Янинского, губернатора Янина и фактического правителя Албании и части Греции. Для борьбы с непокорным пашой он отрядил армию, и после длившихся два года боевых действий Али-паша был вынужден капитулировать. Ему отсекли голову и доставили ее в Стамбул. На фоне всего этого бардака вспыхнуло восстание в Греции, для подавления которого султан обратился за помощью к другому сепаратисту — правителю Египта Мухаммеду Али-паше. Последний был известен тем, что являясь номинальным вассалом султана, фактически никому не подчинялся и все директивы из Стамбула считал «филькиными грамотами». Он в 1811-м году начал проводить в Египте реформы аналогичные Низам-и Джедид, для чего пошел на сближение с Францией и постоянно привлекал военных специалистов оттуда. Египетский корпус под командованием Ибрагим-паши показал отличную выучку и тактическую состоятельность. Главнокомандующим собственно султанскими силами был назначен талантливый Мехмед Рашид-паша, который смог наладить эффективное взаимодействие двух корпусов и одержать ряд побед, включая битву у Месолунги в 1826-м году. Повстанцы были разбиты, и если бы не вмешательство великих держав — Великобритании, России и Франции, выступивших единым фронтом против Порты, вряд ли греческое восстание увенчалось бы успехом.
Али-паша Янинский
Махмуд II прекрасно видел качество египетских войск, и это стало еще одним примером необходимости продолжения реформ. Еще в 1822-м году он потихоньку начал устранять от власти представителей консервативного крыла, назначая на их места своих сторонников. Параллельно с этим он привлекал на свою сторону новых союзников из числа влиятельных людей империи — где обещаниями высоких постов, а где — простым подкупом. Наконец, когда в его руках оказалось сосредоточено достаточное количество власти и сторонников, султан принял решение бросить открытый вызов капыкулу.
Тем не менее, прежде чем перейти к радикальным мерам, султан попытался в последний раз договорится с консерваторами и янычарами по хорошему, предложив очередной план реорганизации капыкулу, предусматривавший их переобучение на манер полков армии нового строя и регулярные совместные учения для приобщения янычар к современной тактике. Этот пакет мер был единогласно принят правительством 28 мая 1826-го года.
Янычары отреагировали бурно и в июне снова подняли мятеж, однако на этот раз власть султана была велика, и действовал он безжалостно. Войска Махмуда вступили с ними в вооруженное столкновение и довольно быстро оттеснили янычар к их собственным казармам, где те заперлись. Султанские артиллеристы начали обстреливать казармы из пушек, в результате чего там начался пожар, повлекший за собой большие жертвы. Руководители бунта и их приближенные были казнены, большое количество янычар было арестовано, а остальные рассеялись по империи и занялись ремеслами и торговлей. Янычары в провинциях пробовали было сопротивляться, но их постигла аналогичная участь. Корпус, бывший некогда самой грозной силой империи, был ликвидирован армией нового образца, построенной благодаря реформам, которым янычары так отчаянно стремились противодействовать.
Внешняя политика Османской империи в XVIII в. Народные восстания и национально-освободительные движения — bibliotekar.kz
Внешняя политика Османской империи в XVIII в.
Народные восстания и национально-освободительные движения
В XVIII в. турки, не желавшие лишаться власти в Европе, вели войны с Россией и Австрией. Однако усиливающееся недовольство народов, проживавших в европейских владениях, повергло империю в тяжелый кризис.
В начале 1730 г. по приказу правительства был введен очень высокий военный налог. Это вызвало особое недовольство горожан. Осенью 1730 г. в Стамбуле вспыхнуло восстание городских бедняков под предводительством Патрона Халила, поднявшим зеленое знамя свободы. Постепенно восстание охватило весь город. К восставшим присоединились и войска янычар. Султан Ахмед III был свергнут. 2 октября взошедший на трон Махмуд принял П. Халила, который от имени восставших потребовал отменить непосильные налоги, взимаемые с народа. Султан удовлетворил это требование. Однако не все бастующие поддерживали своего предводителя. Правительство воспользовалось разногласиями между ними, и 25 октября 1730 г. Халил обманным путем был схвачен и убит. Ряды восставших ослабли и восстание было подавлено.
Во второй половине XVIII в. международные отношения Османской империи в связи с ослаблением ее военноэкономического положения ухудшились. Султанское правительство лишилось самостоятельности в проведении внешней политики и подчинилось европейскому господству.
Русско-турецкая война 1768—1774 гг. лишила Османскую империю авторитета. Франция, подталкивающая ее к этой войне, не оказала ей никакой поддержки. В результате Османская империя полностью лишилась своих владений в Европе. Западные страны поставили на повестку дня вопросы о полном изгнании турок из европейских регионов и разделе “османского наследства”. Но Англия и Франция, боясь усиления позиций России на Балканах и в Средиземном море, выступили против политики императрицы Екатерины II и стали защищать единство Османской империи. Отделившиеся от нее территории перешли к европейцам. Конкурентная война за них породила политику под названием “восточная проблема”.
Во второй половине XVIII в. усиливается национальноосвободительная борьба народов, входящих в состав Османской империи. Против турецкого господства вспыхивают восстания на Балканах, в арабских странах и на Кавказе. Особое недовольство турецким игом выразили болгары, греки, албанцы, молдаване и валахи, заручившиеся поддержкой европейцев и России.
| Вернуться: Турция в XVII веке |
XVIII век: | Англия | Русь | Франц. | Герм. | Китай | Весь мир | | |
| 1700.07. | Константинопольский мир между Россией и Османской империей. |
| 1710. | (10 авг. юлианскому календарю) Султан назначил господарем Молдавии молдавского князя Дмитрия Кантемира, перешедшего затем (в 1711 г.) на службу России, автора «Описания Молдавии». |
| 1710.11.20 | (09 ноября юлианскому календарю) Объявление Турцией, подталкиваемой Карлом ХП, войны России. |
| 1711.07. | Заключив договор с господарями молдавским Кантемиром и валашским Бранкованом, Петр двигается на Яссы, но удержаться там не может (Прутский поход). Окруженный у Прута огромный турецкой армией, царь вынужден заключить с турками мирный договор (Прутский мирный договор) и расстаться с Азовом. |
| 1724.06. | Подписание в Константинополе договора с Турцией о разграничении в Закавкавзье. |
| 1726.08.06 | (по юлианскому календарю 26 июля ). Присоединение России к Венскому договору, заключенному в 1725 между императором Карлом VI Габсбургским и Испанией. Россия предоставляет в распоряжение союзников 30-тысячную армию в обмен на поддержку в случае войны с Османской империей. |
| 1730. | Восстание низов Стамбула под руководством Патрона Халиля. |
| 1735. | Началась русско-турецкая война (до 1739 года). |
| 1736.10. | Россия в союзе с Австрией начинает войну против Турции. |
| 1739.09.29 | (по юлианскому календарю 18 сентября 1739 г.) Между Россией и Турцией подписан Белградский мирный договор, который завершил войну 1735—1739 гг. Благодаря победам, одержанным Минихом (Азов, Очаков, Яссы), Россия возвращает себе Азов и Запорожье, потерянные при Петре Великом. |
| 1768.10.06 | (по юлианскому календарю 25 сентября) Начало русско-турецкой войны (до 1774 года). Пруссия посылает России денежную помощь (согласно договору). |
| 1769.09. | Ход русско-турецкой войны: после серии ударов русские войска берут крепость Хотин и открывают себе путь в Молдавию. |
| 1769.09. | Алексей Орлов проводит эскадру в Эгейское море и поднимает восстание против турок на Балканах. |
| 1770.07. | Алексей Орлов и Георгий Спиридов сжигают турецкий флот, укрывшийся в бухте Чесма (см. Чесменская битва). |
| 1770.09. | П.А. Румянцев разбивает силы Великого визиря. |
| 1770.10. | П.И. Панин берет крепость Бендеры в Бессарабии. |
| 1770.10. | В С-Пб прибывает принц Генрих Прусский для посредничества в заключении мира с Турцией. |
| 1771. | Русские войска занимают Крым. Установление протектората, не признанного Константинополем. |
| 1772.04. | Встреча в Фокшанах представителей России и Турции. |
| 1772.09. | Победы А. В. Суворова под Карасу и Кючук-Кайнарджи; П. А. Румянцев, потерпев поражение в Силистрии, вынужден отойти за Дунай. |
| 1774.07. | Окончание русско-турецкой войны. Мирный договор в Кючук-Кайнарджи: Россия получает устья Днепра и Южного Буга и часть степи между этими реками, а также право свободного плавания по Черному морю и прохода через Проливы ее торговых кораблей. |
| 1774.07.21 | (по юлианскому календарю — 10 июля) Кючук — Кайнаррджийский мир между Турцией и Россией |
| 1783. | Первый торговый договор Турции и России. Россия присоединила Крым, Тамань и территорию кубанских татар. |
| 1786.08. | Турция объявляет войну России |
| 1787.09.04 | (по юлианскому календарю — 8.24) Русско — турецкая война (до 1791 года). Турция предъявила ултиматум России из-за Крыма и Грузии и объявила войну |
| 1788.08 — 09 | Экспедиция русской эскадры и ее победа при Синопе над турецким флотом |
| 1788.12.17. | (по юлианскому календарю — 12.6) А. В. Суворов при поддержке Г. А. Потемкина берет Очаков. |
| 1789.07 | Победа русского флота над шведским около о. Эланд |
| 1789.08.01 | (по юлианскому календарю 21 июля) А. В. Суворов и принц Кобургский одерживают победу над турецкими войсками у Фокшан. Австрийские войска тем временем занимают Белград, а Г. А. Потемкин берет Вендоры и Хаджибей (будущую Одессу). |
| 1789.09.10 | (30 авг.) Екатерина II направляет Иосифу II меморандум о разделе Османской империи и о создании «Дакии» во главе с греческим православным императором, включающей в себя Молдавию, Валахию и Бессарабию; Босния и Сербия отошли бы в этом случае к Австрии. |
| 1789.09.22 | (по юлианскому календарю — 9.11) Победа русской армии над турецкой при Рымнике |
| 1789.11 | Начало осады Измаила русскими войсками. |
| 1790.07.19 | (по юлианскому календарю — 7.8) Разгром в Керченском морском сражении русским флотом турецкого. Это не дало возможности высадить десант турецких войск в Крыму |
| 1790.08 | Снятие русским флотом блокады турецкими войсками Дуная |
| 1790.09.08 | (по юлианскому календарю — 8.28) Победа русского флота над турецким при Тендре |
| 1790.12.22 | (по юлианскому календарю — 12.11) С восходом солнца началась подготовка штурма Измаила, штурм произошел 11 декабря. |
| 1791.08.04 | Подписание мирного договора Австрийской империи с Турцией в Систове. |
| 1792.01.09 | (29 дек.1791) Русско-турецкий мирный договор в Яссах, подтверждающий условия Кючук-Кайнарджийского мира, а также признающий присоединение к России Крыма и уступающий ей Очаковскую степь. |
| см. Турция в XIX веке |
| |
Российская и Османская империи в XVIII веке: от войн к союзу
1. Российская и Османская империи в 18 веке: от войн к союзу
Цель работы:Изучить русско-турецкие войны в 18 веке.
Чупилко Денисий
Сенгеров Константин
Рагозников Егорий
Россия стремилась добиться выхода к Черному морю,
чтобы:
• Обезопасить свои южные границы, прекратить постоянные
нападения татар, которые разоряли южные украинские
земли;
• Добиваться территориальных приобретений
• Удовлетворить потребности дворянства в новых плодородных
землях;
• Через Черное море проторить путь на европейские рынки, что
способствовало бы развитию экономики, торговли и могло
дать огромные прибыли Российской империи;
• Бороться за выход к Средиземному морю, распространение
царским правительством своего влияния на Балканы, страны
Ближнего и Среднего Востока, что способствовало бы росту
международного авторитета России и влияния на
европейские дела.
3. Русско-турецкая война 1710-1713
Причины:1. Турция опасается военно-политическое усиления России в
северном Причерноморье.
2. Россия стремится распространить свое политическое
влияние на православные государства и народы Придунавья
(Молдавия и современная Румыния).
Итог:
Ни той не другой стороне не удалось одержать решительного
успеха, но все же эта война закончилась скорее поражением
России, и в итоге мы вынуждены были уступить туркам г. Азов,
ранее занятый у них.
4. Русско-турецкая война 1735-1739
Причины:1. Франция, проиграв России войну (1733-1735 гг.) за польское
наследство, стремится столкнуть Россию с Турцией.
2. В свою очередь, Россия не хочет мириться с итогами русскотурецкой войны (1710 — 1713 гг.).
3.Война Турции с Ираном (1730 — 1736 гг.), ослабевшая Турцию, и
союз России с Австрией (с 1726 г.) создают для действий России
благоприятные условия.
Итог:
Россия получила г.Азов, но не смогла завоевать права иметь свой
флот Черном море. Таким образом большого успеха не добилась
ни та, ни другая сторона как битвах, так и при дипломатических
переговорах.
5. Русско-турецкая война 1768-1774
Причины:1. русско-турецкие противоречия в Причерноморье;
2.недовольство Турции усилением влияния России в Польше.
3. подстрекательство Турции к войне со стороны Австрии и Франции,
незаинтересованных усилением России в Европе.
Итог:
Россия одержала большую победу над турками в данной войне. В итоге в
состав России вошли южная часть Украины и Северный Кавказ. Турция
потеряла Крымское ханство, которое официальное России не отошло, но
впало в зависимость от Российской Империи. Русские торговые корабли
получили привилегии в Черном море.
6. Русско-турецкая война 1787-1792
Причины:Итоги русско-турецкой войны (1768 — 1774 гг.) не устраивали Турцию.
Она мечтала о реванше. Вскоре представился случай:
1.Присоединение Крыма к Российской империи
2.Георгиевский трактат
3.Австро-российский союз
Итог:
Война окончилась полной победой России. По итогом, которой мы
получили Очаков, Крым официально вошел в состав Российской
империи, граница между Россией и Турцией отодвинулась к реке
Днестр. Турция отказывалась от своих претензий на Грузию.
7. Русско-турецкий договор(03.01.1799 г.)
В этот день в Константинополе недавние непримиримые врагиподписали Русско-турецкий союзный договор, который
оформил вступление Турции во Вторую антифранцузскую
коалицию, к которой ранее примкнула и Англия. С российской
стороны договор подписал видный дипломат, чрезвычайный
посланник и полномочный министр в Константинополе Василий
Томара (Тамара), а от имени Турции — Ахмед Ариф и Эссеид
Ибрагим-бей. Непосредственнымтолчком к заключению союза
и подписанию договора стало вторжение французских войск в
Египет, являвшийся турецкой повинцией. Объединенный русскотурецкий флот, которым командовал адмирал Федор Ушаков,
начал военные действия, направленные на освобождение
Ионических островов от французов.
8. Итоги
Основной причиной русско-турецких войн стало:1. стремление России контролировать территории Северного
Причерноморья, Кавказа, Северного и позднее Южного,
2. желание получить возможность судоходства в проливах
3.борьба России за права крестьян, проживавших в Османской империи.
В итоге
1. Османская империя потеряла почти все свои славянские и христианские
владения в Европе. Независимыми от Турции стали Сербия, Черногория,
Босния и Герцоговина, Румыния и частично Болгария.
2. Ясский мирный договор (1791 г.)
3. Вывод русских войск из Молдавии, Валахии и Бессарабии(историческая
область в Румынии).
9. Внимание!
Спасибо завнимание!
Османская империя. Упадок
Начало упадка Османской державы проявилось значительно раньше той поры, когда расстройство ее государственного и военного механизма дало о себе знать в участившихся военных неудачах, ослаблении власти султанов и падении международного престижа империи. На рубеже XVI—XVII вв. все более и более очевидными стали признаки распада тимарной системы, представлявшей собой основу социальной структуры османского общества, краеугольный камень его государственности. Разложение тимарной системы вызвало в XVII в. к жизни целую серию социально-политических трактатов, авторы которых, государственные деятели и историки-хронисты, призывали султанов — своих современников восстановить жизнеспособность этой системы, обеспечить ее успешное функционирование в интересах казны и военной мощи государства.
Наиболее полно и образно состояние тимарной системы и причины ее упадка охарактеризовал Кочибей Гёмюрджинский — автор двух трактатов, представленных султанам Мураду IV (в 1631 г.) и Ибрагиму I (между 1640 и 1648 гг.). В первом из своих трактатов, получившем в исторической литературе известность как «Рисале Кочибея», автор обращал внимание султана на то, что причина «возникновения и распространения по лицу земли (султана. — Ю. П.) мятежей и волнений, зол и смятений» заключается в том, «что у владельцев больших и малых поместий, которые и составляли настоящую рать, сражавшуюся за веру и государство, теперь отнято содержание», их земли попали в руки сановников, их слуг и подчиненных, «большие и малые поместья сделались жертвою вельмож». Кочибей, подобно другим турецким авторам того времени, горько сетовал на то, что землями тимариотов завладели приближенные султана, великого везира и прочих сановников, которые, начав вмешиваться во все дела государства, «достояние ратников мусульманских, несколько сот лет тому назад пожалованные им пахотные поля и села, разными путями обратили себе — одни в башмаклыки, другие в арпалыки, иные же в полную собственность». «Всякий из них, — писал Кочибей, — после того как ублаготворялся сам, доставлял несколько больших и малых поместий своим сторонникам, и таким образом лишили ратных людей их содержания. Растащив мусульманскую сокровищницу, они довели государство до настоящего его положения».
Действительно, утрата большинством тимарных владений характера условного держания (т. е. пожалования за воинскую службу) была наиболее опасным в ту пору для Османского государства явлением, угрожавшим разрушением военно-феодальной системы. Средневековый турецкий автор, который был процитирован выше, явно это понимал. Но подлинные причины сложившейся ситуации он, конечно, выявить не мог, объясняя все происходившее на его глазах «усилением и преуспеянием мерзавцев и злодеев», оказавшихся в числе приближенных самого» султана, великого везира и многих вельмож. На деле же процесс распада тимарной системы, начавшийся еще в XVI в., был вызван все возраставшими противоречиями, присущими самой этой системе. Она возникла в результате успешных завоевательных войн и была призвана обеспечить как дальнейшие завоевания, так и феодальную эксплуатацию многомиллионных крестьянских масс. Но для того чтобы сельское хозяйство могло обеспечивать тимариотам определенный твердый доход, что гарантировало государству их военную службу, податное население должно было обладать возможностями для развития сельскохозяйственного производства.
Между тем бесконечные войны, которые вели в XV—XVI вв. султаны, обогащая массу тимариотов, столь тяжким бременем ложились на крестьян, что у них со временем исчезла возможность осуществлять в своих хозяйствах расширенное воспроизводство. Кроме того, успешные войны XV—XVI вв. привели к колоссальному расширению территории империи, что в условиях крайней слабости внутриимперских экономических связей стало еще одной преградой на пути интенсивного развития сельского хозяйства. Ситуация усложнилась также тем, что по мере уменьшения военных успехов турок и соответственно сокращения доли военной добычи тимариотов последние все чаще и чаще под разными предлогами уклонялись от участия в султанских походах. Они начали проявлять интерес к увеличению своих доходов с помощью не только сбора налогов, но и хозяйственной эксплуатации земли и податного населения. Владельцы тимаров начали вводить издольщину, а порой и барщину. К этому их побуждало и постепенное развитие товарно-денежных отношений в империи, что, в свою очередь, способствовало постепенному превращению государственно-феодального землевладения в частно-феодальное, не связанное с несением воинской службы. Тимарную систему со второй половины XVI в. подрывало и начавшееся использование пехотой огнестрельного оружия, что значительно уменьшило военное значение тимариотской кавалерии.
Распад тимарной системы привел к тому, что в XVI—XVII вв. в Османской империи разгорелась борьба за перераспределение земельного фонда, по-прежнему юридически находившегося в руках государства, между ленниками и умножавшейся бюрократией. Этот сложный процесс проявлял себя по-разному. С одной стороны, происходила поляризация доходов. Среднее звено тимариотов численно резко сократилось, увеличив армию мелких держателей и обогатив владельцев зеаметов. С другой стороны, все чаще и чаще нарушался запрет сосредоточения нескольких тимаров в одних руках. Именно на этой основе стали возникать чифтлики — крупные поместья, владельцы которых не только фактически, но часто и формально были свободны от военных обязанностей перед султаном. Частнособственнические тенденции в немалой степени росли под влиянием роста спроса на продукцию сельского хозяйства империи османов в странах Западной Европы. Чифтлики, ставшие, в сущности, частными имениями, развивались именно как центры производства товарной продукции.
Власти пытались остановить процесс распада тимарной системы, но делалось это крайне непоследовательно. В конце XVI—XVII вв. Порта не раз проводила переписи тимаров, проверяя добросовестность исполнения тимариотами их фискальных и военных функций и проводя массовые изъятия тимаров в случае нарушения установленного порядка владения. Поскольку эффект от этих проверок бывал незначителен и кратковремен, ибо новые владельцы тимаров быстро перенимали выгодные для них приемы и методы эксплуатации земли и крестьян, Порта пыталась организовать такую систему постоянного контроля и поощрения, при которой тимариоты держались бы в рамках своих обязанностей. Но никакими мерами административного порядка процесс распада тимарной системы, вызывавшийся ее глубинными противоречиями, остановить было невозможно.
Постепенно многие тимариоты разорялись, их владения попадали в руки новой знати, которая шаг за шагом укрепляла свои позиции не только в землевладении, но и в торговле, опираясь на растущие связи с торгово-ростовщическим капиталом. Разорявшиеся тимариоты обычно вливались в быстро увеличивавшуюся прослойку деклассированных элементов. Из этой среды, как правило, комплектовались военные отряды, находившиеся в распоряжении правителей санджаков. Немало бывших тимариотов в конце XVI—XVII в. оказалось просто в разбойничьих шайках, которых много было в ту пору во владениях султана, особенно в Анатолии. Нередко провинциальные власти даже опирались на главарей таких шаек, назначая их даже на официальные должности. Удивительного в этом, впрочем, было мало. По своим повадкам и приемам управления санджак-беи и провинциальные чиновники разных рангов ничем не отличались от обыкновенных разбойников. Именно о них писал Кочибей, что, «открывши двери взяточничества, они начали занимать должности санджак-беев и бейлербеев, а также другие государственные должности». От произвола и насилия провинциальных властей население страдало не меньше, чем от бесчинств разбойничьих шаек. Турецкий поэт-сатирик Вейси, творивший на рубеже XVI и XVII вв., писал о султанских чиновниках:
«Если бы ты спросил: кто на свете разбойники и мошенники?
Это, без всякого сомнения, асес-баши и су-баши».
Воровство и хищения, которыми занимался административный аппарат империи, приобрели в начале XVIII в. такие размеры, что, по словам первого российского посла в Стамбуле П. А. Толстого, в казну попадало не более трети собранных сумм. П. А. Толстой писал, что султанские чиновники все свои силы тратят не на улучшение финансовых дел страны, а на расхищение государственной казны, что казнокрадство и произвол, царящие в стране, являются одной из главных причин ее частых финансовых затруднений, которых могло бы не быть, если бы «министры были радетельные, а не грабители». Основательно изучивший нравы турецкой бюрократии посол отмечал: «А радеют турецкие министры больше о своем богатстве, нежели о государственном управлении… Ныне турецкие вельможи получили по желанию своему удобное время к собранию себе несчетных богатств от расхищения народной казны».
Распад тимарной системы, длившийся почти два с половиной века, привел к появлению в провинциях новой социальной прослойки. Уже на рубеже XVI—XVII вв. там появилась группа людей — выходцев из среды феодалов, мусульманского духовенства и состоятельной части городского населения, — обладавшая значительными средствами, вложенными в землю и иное недвижимое имущество, и занимавшаяся торговлей (в том числе покупкой и продажей чифтликов) и ростовщичеством. С разложением тимарной системы эти новые богатей (их именовали «аянами») сосредоточили в своих руках крупные земельные владения и много недвижимого имущества в городах, стали откупщиками.
Особенно усилились позиции аянов в конце XVII в., когда правительство в поисках выхода из финансовых и экономических затруднений решило предоставлять откупа не на краткий срок, а пожизненно. Такая откупная система, именовавшаяся «маликяне», сделала откупщиков, мюльтезимов, большинство которых составляли аяны, еще более влиятельными фигурами в провинциях.
Уже в XVII в. аяны обладали такими богатствами, что с ними должны были считаться провинциальные власти. Они стали непременными участниками решения всех сколько-нибудь важных вопросов хозяйственной жизни и управления в провинциях. А в XVIII в. аяны оказались и на высших постах в системе провинциального административного аппарата. Нередко они обладали значительно большей властью, чем султанские губернаторы, сменявшие друг друга с поразительной частотой. Кроме того, аяны имели собственную военную силу. На рубеже XVII— XVIII вв. многие румелийские и анатолийские аяны содержали военные отряды, включавшие сотни людей. В период русско-турецкой войны 1768—1774 гг. аяны выставили для участия в военных операциях около 90 тыс. солдат.
В конце XVIII в. аяны контролировали большую часть провинций Османской империи, многие из них лишь номинально зависели от центральной власти. Примером может быть румелийский аян Али-паша Янинский, ставший к началу XIX в. едва ли не самым крупным на Балканах землевладельцем; его годовой доход составлял 20 млн. курушей (18 млн. франков). Под его властью оказались фактически Албания, Эпир и часть Фессалии. Он открыто выступал против султана, претендуя и на формальную независимость. Длительное время султану пришлось воевать с непокорным аяном. В ряде областей на западе Анатолии во второй половине XVIII в. хозяйничал род аяна Караосманоглу. Члены его семьи и потомки сосредоточили в своих руках огромные богатства и власть в Айдыне и Измире, Менемене и Испарте, ряде других прибрежных районов Западной Анатолии.
Обогащение и возвышение аянов привели к обострению противоречий внутри правящего класса османского общества. В XVIII в. аяны успешно противостояли столичной знати в борьбе за власть и доходы. Их влияние было столь значительно, а могущество столь ощутимо, что Порта делала все возможное, дабы не допустить проникновения аянов на высшие посты в административном аппарате. Султан и Порта сознавали, что аяны с их явными сепаратистскими тенденциями представляют угрозу целостности империи. Но все более и более слабевшая центральная администрация нуждалась в аянах, будучи сама уже не в состоянии решать экономические проблемы и контролировать политическую ситуацию в различных провинциях огромного государства. И все же различия в интересах провинциальной и столичной знати неизбежно вели к их борьбе в социальной и политической сфере, что, в свою очередь, делало внутреннее положение страны в XVII—XVIII вв. еще более неустойчивым, усиливало центробежные тенденции, ослабляло военную мощь султанской державы.
Появление аянов было не единственным важным изменением в правящем слое Османской империи. Многое изменилось и в положении столичной знати. В первые века существования империи османов ее военно-бюрократическая элита формировалась из придворных и янычар. Со второй половины XVII в., когда ведомство великого везира получило независимый статус и государственные дела не были уже столь тесно переплетены с жизнью двора, постепенно начала складываться и новая социальная группа — столичная бюрократия, в формировании которой роль прежних источников пополнения военно-бюрократической элиты заметно уменьшилась. Во всяком случае, на рубеже XVII—XVIII вв. лишь более четверти чиновников центрального аппарата и только около 40% губернаторов провинций принадлежали до этого к различным службам и ведомствам султанского двора. Все чаще и чаще путем к занятию этих должностей становились родственные связи или покровительство вельмож. Из ближайшего окружения везиров или пашей разных рангов в конце XVII в. вышло 40% высших чиновников центрального аппарата и губернаторов провинций. Так же в значительной степени стал формироваться и высший командный состав армии и флота. Например, если в первой половине XVII в. почти 40% лиц, занимавших пост капудан-паши — командующего флотом, прежде были дворцовыми служащими, то в XVIII в. на этой должности побывало не более 20% представителей этой среды.
Все чаще и чаще путь к высшим должностям в империи лежал через службу в ведомствах Порты. Так, во второй половине XVII в. немногим более половины глав финансового ведомства заняли свой пост, сделав служебную карьеру в рамках именно этого учреждения, а в первой половине XVIII в. подобный путь прошли уже 90% лиц, назначенных на эту высокую должность.
Формирование нового слоя господствующего класса — столичной бюрократии резко обострило борьбу за власть в правящей элите. Таким образом, противоречия между столичной знатью и аянами усугублялись ростом противоречий между различными группировками столичной знати. Пожалуй, единственное, в чем совпадали интересы всех османских сановников и должностных лиц, это коррупция. Стремление министров и иных сановников к личному обогащению, их откровенное взяточничество и казнокрадство отмечали все очевидцы.
Коррупция в среде столичной бюрократии приняла такие размеры и стала столь привычной, что в XVII в. при османском финансовом ведомстве была даже специальная «бухгалтерия взяток». В этом учреждении всерьез занимались учетом взяток, которые получали сановники и чиновники разных рангов. Государственная казна как бы освящала систему взяток («бахшиш»), отчисляя определенную их долю в свою пользу. Неудивительно, что в таких условиях в империи за деньги можно было приобрести любую должность. Например, пост господаря Валахии и Молдовы стоил претенденту от 5 до 6 млн. курушей. Повсеместным явлением стала продажа должностей мусульманских судей (кади). Должность кади стоила в середине XVII в. от 3 до 4 тыс. акче. Но и уплатив эти деньги, лицо не могло быть уверено в том, что будет долго пребывать на купленной должности. В Кайсери был случай, когда купивший должность кади человек потерял ее через два месяца, ибо власти продали ее другому лицу. Тогда он подал жалобу, в которой сетовал на то, что его жалованье за два месяца целиком ушло на выплату процентов по долгу ростовщику, у которого были заняты нужные для покупки должности 3 тыс. акче. Вряд ли эта жалоба удивила османских сановников той поры.
Министры Порты брали «подарки» не только у чиновников центральной и провинциальной администрации за продвижение по службе, за доходное место, но и у послов иностранных держав. С помощью подкупа османских должностных лиц удавалось достать копии секретных дипломатических документов, добиться выполнения договоров. Так, российский посол был вынужден дать крупную взятку двум фаворитам султана, чтобы обеспечить выплату Османской империей военной контрибуции России после заключения Кючук-Кайнарджийского мира, завершившего русско-турецкую войну 1768—1774 гг.
Одним из самых чудовищных рассадников коррупции и взяточничества был султанский двор. Особенно преуспевали во взяточничестве черные евнухи — стражи султанского гарема. Через них наложницы получали крупные взятки за протекцию в получении высокого поста в столице или провинции, за благоприятное решение просьбы сановника или иностранного посла. Что же касается чиновников всех рангов, то они брали взятки за решение любого вопроса. Особенно усердствовали судьи. Хорошо знавший жизнь Османской империи в середине XVIII в., французский дипломат и инженер барон де Тотт писал в своих воспоминаниях, что первейшей заботой жителей деревни было сокрытие факта преступления от судей, приезд которых был более опасен, чем нашествие воров.
Разложение тимарной системы, обострение противоречий внутри правящего класса, чудовищная коррупция и казнокрадство — все эти симптомы свидетельствовали об одряхлении государственного и социального механизма империи. Ее экономическое и финансовое положение также демонстрировало упадок Османского государства.
Процесс распада тимарной системы в немалой степени стимулировался «революцией цен» в Европе, которая произошла главным образом в результате притока дешевых золота и серебра из Америки, где они были либо награблены конкистадорами, либо добыты с помощью труда рабов. Докатившись до Османской империи, «революция цен» вызвала и там резкий скачок цен. Крупные феодалы-землевладельцы выиграли в такой обстановке от роста цен на продукцию сельского хозяйства. Но средние и особенно мелкие тимариоты от «революции цен» пострадали значительно, ибо их строго регламентированные доходы практически сильно уменьшились на фоне повышения рыночных цен и государственных налогов. Особенно пострадали многомиллионные массы крестьян, на которые всей тяжестью легло бремя резко возросших налогов. Не имея возможности увеличить свои доходы, крестьяне попадали в лапы ростовщиков. Многие вскоре оказывались в такой кабале у ростовщиков, что вынуждены были вначале закладывать землю и имущество, а потом, разоренные вконец, вообще лишались прав на земельные участки. Турецкие средневековые историки и путешественники-европейцы, описывая положение Османской империи в конце XVI. — начале XVII в., сообщали о массовом бегстве крестьян из деревень, о заброшенных селах и массовом голоде среди населения в различных районах страны. Кочибей писал во втором своем трактате, представленном султану Ибрагиму I в 40-х годах XVII в.: «Так как, милостивый мой повелитель, слуги твои, райя, крайне обеднели и разбежались из деревень, то, случись в скором времени война, вести ее будет слишком трудно». Кочибей обращал внимание султана на порчу монеты. «По этой причине, — писал он, — весь народ в волнении. Как райя, так и слуги ваши обнищали». В эти годы в Центральной Анатолии было разорено огромное число крестьян, в ряде районов до 90% податного населения.
Во второй половине XVII — XVIII вв. процесс упадка сельскохозяйственного производства продолжался. Множество непосильных налогов и сборов разоряли крестьянские массы. Десятки тысяч обнищавших крестьян покидали родные села и искали заработок и пристанище в городах. Вольней, французский просветитель, посетивший в 1785 г. ряд арабских провинций империи, писал: «Я удалялся в деревни и изучал положение людей, обрабатывающих землю. И повсюду я видел только грабительство и опустошение, только тиранию и нищету… Каждый день на моем пути встречались заброшенные поля, покинутые деревни…»
Участь крестьян-беглецов была тяжкой. Найти работу и кров в городах было делом весьма непростым, да и феодал-землевладелец мог не только вернуть силой беглого крестьянина, но еще и заставить выплачивать налоги за время его отсутствия. По османским законам, существовал срок на розыск беглецов — десять лет, но на деле это правило не соблюдалось. Но и в тех случаях, когда крестьянин безропотно подчинялся своей доле, у него не было ни технических возможностей, ни стимулов для улучшения способов хозяйствования. Орудия сельскохозяйственного производства были допотопными. А если и удавался крестьянину изредка урожайный год, его достаток не улучшался в условиях полного произвола феодала-землевладельца, султанских чиновников и откупщиков. От их жадных взоров крестьянин не мог скрыть даже редкий свой достаток; так или иначе, его отбирали. Это обстоятельство тоже подметил во время своего путешествия Вольней, писавший: «Народ, стесненный в использовании плодов своего труда, ограничивает свою деятельность пределами первой необходимости. Земледелец сеет ровно столько, сколько нужно, чтобы прожить…»
Немногим лучше было положение промышленности, ремесленного производства и торговли. С конца XVII в. добыча полезных ископаемых все более и более сокращалась. На серебряных копях и золотых разработках в Македонии в XVI в. работало 6 тыс. рудокопов, действовало от 500 до 600 плавильных печей. В XVIII в. число рудокопов уменьшилось более чем в 20, а количество печей — почти в 25 раз. В XVII в. начало сокращаться производство в традиционных областях обрабатывающей промышленности — текстильной, металлообрабатывающей, кожевенной. В таких известных центрах по изготовлению шерстяных и шелковых тканей, как Бурса или Анкара, или в давних центрах керамического производства — Изнике и Кютахье — заметно снизилось производство товаров, несколько веков имевших спрос как на внутреннем рынке, так и за пределами страны. Одной из важных причин этого была крайняя узость внутреннего рынка, объяснявшаяся господством натурального хозяйства в деревне и нищетой крестьянских масс. Но в XVIII в. промышленность в Османской империи все более приходила в упадок и под влиянием постепенно возраставшей конкуренции иностранных товаров.
Что касается торговли, то ее состояние определялось полной зависимостью личности и собственности османских купцов от произвола султанской администрации. Между тем иностранные купцы частично были защищены от произвола османских чиновников капитуляционными привилегиями своих государств. Это привело, естественно, к тому, что иностранный капитал постепенно занял преобладающие позиции во многих сферах торговых сношений империи с внешним миром. Да и как могло быть иначе, если губернаторы провинций, чаще всего купившие свою должность и не уверенные в завтрашнем дне, думали не о поощрении торговли, а о наиболее успешном и быстром способе ограбления купцов. Характерный пример содержится в путевых заметках Вольнея. Купечество Халеба в интересах расширения морских торговых операций просило местного пашу «освободить их от налогов на десять лет, чтобы на эти деньги отремонтировать пристань в Искендеруне. Когда купцы попытались аргументировать целесообразность такого решения будущим увеличением доходов края вследствие роста торгового оборота, паша откровенно заявил, что будущее края его не интересует, ибо он в любой момент может оказаться в другом месте, и его волнуют лишь реальные, сегодняшние выгоды. Неудивительно, что в подобных условиях огромные капиталы, накопленные феодалами-землевладельцами или откупщиками, редко вкладывались в торговлю.
Финансовое положение Османской империи в XVII—XVIII вв. тоже неуклонно ухудшалось. В 1648 г. расходы государства составляли примерно 550 млн. акче, а доходы — 360 млн. В последующие годы дефицит бюджета продолжал расти. Только с 1650 г. до начала 60-х годов XVII в. он увеличился со 154 млн. до 175 млн. акче. В поисках средств Порта постоянно прибегала к порче монеты. В первой половине XVII в. делались попытки уменьшить расходы на армию. При султане Мураде IV (1623—1640) численность регулярного войска, находившегося на содержании казны, уменьшили до 60 тыс. Но его преемники вновь начали увеличивать контингент войск на жалованье, доведя его до 100 тыс. солдат.
Многочисленные войны, которые вела Османская империя на Западе и на Востоке в XVII—XVIII вв., требовали огромных средств. А денег в казне становилось все меньше. Мехмед IV (1648—1687) даже счел нужным собрать совет высших чиновников империи, чтобы обсудить вопрос о причинах постоянно растущей нехватки денег в государственной казне. Удовлетворительного объяснения и тем более решения участники совещания не смогли предложить. Впрочем, это не помешало Мехмеду IV и всем последующим султанам тратить огромные деньги на содержание двора, армии, репрессивного аппарата, на жалованье высшим сановникам империи. А в первой трети XVIII в., в «эпоху тюльпанов», траты султана и вельмож на строительство роскошных дворцов и парков, организацию увеселений на новый, «европейский» лад стали еще более безудержными.
С середины XVIII в. дряхлеющая империя оказалась во все возраставшей экономической и политической зависимости от значительно более развитых европейских держав. Соотношение сил между некогда могущественной Османской державой и крупными европейскими государствами столь явно изменилось в пользу последних, что Порта все чаще и чаще вынуждена была идти им на уступки экономического и политического характера. С середины XVIII в. в системе капитуляций происходили существенные изменения. Торговые льготы и преимущества, ранее предоставлявшиеся подданным европейских держав на срок царствования подписавших договоры монархов Европы и властелина Османской империи и носившие характер дарованных султаном привилегий, превратились в постоянные права, не ограниченные временем. Первый договор на такой основе заключила в 1740 г. с Османской империей Франция, затем подобные права получили подданные Австрии, Англии, Голландии и некоторых других европейских государств, заинтересованных в ближневосточной торговле. Эти договоры поставили в крайне невыгодное положение промышленность и ремесло, сельское хозяйство и торговлю Османской империи. Иностранные купцы могли торговать во владениях султана, уплачивая лишь трехпроцентные импортные и экспортные пошлины с объявленной стоимости товаров, тогда как турецкие купцы уплачивали аналогичные пошлины в размере 10%. При этом иностранные купцы в отличие от местных торговцев были освобождены и от уплаты весьма обременительных внутренних пошлин.
На характер торговых связей Османской империи с европейскими державами постепенно значительное влияние оказывало уже с XVI в. и открытие морского пути в Индию и другие страны Южной и Юго-Восточной Азии, что привело к упадку средиземноморской торговли и уменьшению роли Османской державы в транзитной торговле между странами Запада и Востока. Сложилась новая ситуация, при которой место предметов традиционного турецкого экспорта (ткани, кожи и изделия из нее, фаянс и керамика) заняло сырье, вывозившееся в Европу для нужд ее промышленного производства. Одновременно Османская империя все более становилась рынком сбыта товаров европейской промышленности.
Особенно преуспела в этом в XVIII в. Франция, где даже специально возводились текстильные фабрики для производства тканей, в особенности суконных, вывозившихся в больших количествах в Османскую империю. Успешно торговали во владениях султана тканями, стеклом, металлическими изделиями венецианцы и голландцы. Шведы и голландцы торговали здесь железом и сталью, оловом и свинцом. Менее активны были в ту пору английские купцы, но и они ввозили в империю олово, свинец, сукно и галантерейные товары. Обычно иностранные товары попадали в страну морем через Стамбул, Измир и Искендерун. Из этих крупных портов шли торговые караванные пути во все уголки султанских владений. О крупных торговых колониях европейцев в Стамбуле говорилось выше. В XVIII в. большие торговые колонии англичан и французов, итальянцев и голландцев имелись и в Измире.
Рост экономической зависимости Османской империи от крупных европейских держав происходил в условиях изменения и характера ее политических отношений с ними. С конца XVII в., когда обнаружился очевидный упадок военной мощи Османского государства, ему все чаще приходилось и в политике занимать оборонительные позиции. В XVIII в. оно постепенно становилось объектом дипломатической борьбы держав за преобладающее экономическое и политическое влияние. Англия, Франция и Австрия не раз добивались в XVIII в. вовлечения Османской империи в политические и военные конфликты, участие в которых отнюдь не было в ее интересах. Послы европейских держав в Стамбуле все чаще оказывали дипломатическое давление на султана и Порту, добиваясь от них выгодных политических или военных решений. Не раз в центре дипломатической борьбы держав в Стамбуле в XVIII в. находились русско-турецкие отношения (о них речь пойдет в следующей главе).
Английские, французские, шведские, австрийские и прусские дипломаты использовали борьбу между Россией и Османской империей на Балканах и в бассейне Черного моря, чтобы укрепить влияние своих государств на империю османов, обеспечить им экономические и политические выгоды. Пользуясь коррупцией столичной бюрократии, представители европейских держав постоянно стремились образовывать в ее среде группировки, готовые защищать их интересы. Не один высокий сановник Порты за крупную взятку действовал во вред своей стране на дипломатических переговорах или при рассмотрении просьб иноземных купцов и предпринимателей.
Успешное давление европейских держав было значительно облегчено, как отмечалось выше, ослаблением военного могущества Османской империи. Ее армия, некогда наводившая страх на всю Европу, к XVIII в. оказалась, как показали войны конца XVII—XVIII вв., гораздо слабее вооруженных сил ее противников. Уже в первой четверти XVII в. наблюдатели отмечали ослабление боевого духа султанского войска. Польский посол в Турции в 1622—1623 гг. князь К. Збаражский писал: «Более достойные и опытные воины видят, что за своеволием не следует наказание, а за хорошую службу — награда, что более, чем воинские доблести, ценится какая-нибудь услуга во дворце, когда каждый воин пограничного гарнизона старается добиться возвышения с помощью какой-либо женщины [из сераля] или евнуха, чем заслугами в глазах военачальника. Постепенно оружие становилось им противным, а поклоны — приятными. Те, кто прибегал к этим приемам, стали жить в роскоши. Начало укореняться пьянство, которое раньше каралось, как человекоубийство. Следуя таким примерам, многие предпочитали откупаться от воинской службы, чего можно было без труда достичь. Дело в том, что везиры, идя на войну, больше денег собирали, чем людей». Польский посол отмечал и то, что жалованье воинам выдавалось нерегулярно, «поскольку из-за щедрых раздач и опустошений уменьшились доходы казны и значительная часть их уходила на дворцовые расходы и роскошь…».
Когда П. А. Толстой составлял в 1703 г. свое описание Османской империи, он много внимания уделил состоянию армии и флота. Он пришел к выводу, что военное ослабление империи османов было следствием ее экономического упадка. Военная техника — пушки, холодное и огнестрельное оружие — все более отставала от Европы. В артиллерии и в XVII, и в XVIII вв. употреблялись снаряды времен XVI столетия и даже мраморные ядра эпохи султана Сулеймана Кануни. В XVIII в. военная техника турецкой армии отставала от европейской по меньшей мере на полтора века.
Тактические свойства турецкой армии также были крайне низкими. Если европейские армии уже знали и постоянно использовали искусство военного маневра, то турки продолжали на поле битвы брать числом, действуя обычно беспорядочной массой. П. А. Толстой писал о турках, что «вся их военная хитрость и сила состоит в их множестве… ежели же их неприятель собьет и принудит отступить, потом уже никоим образом установиться в строй не могут, но бегут и погибают, понеже стройному бою не обыкновении, и егда неприятель их погонит, тогда отдираются от начальства и оставляют их и бегут невозвратно и видят сами, что тот их воинский строй им не по-житочен и… худ, одначе иностранным обучением гнушаются». П. А. Толстой был прав, турецким правящим кругам понадобился с того времени почти век, знаменитый их военными поражениями, чтобы преодолеть барьер предубежденности против всего европейского, «гяурского», признать превосходство европейской науки и техники, в том числе военного дела, и начать реформировать свою армию на европейский лад.
В XVIII в. войско Османской империи терпело многие неудачи еще и потому, что во главе его стояли люди, подчас совершенно невежественные в делах военных. Обычно европейскими армиями в ту пору на театрах боевых действий командовали профессиональные полководцы, турецкие же войска по традиции возглавляли великие везиры. Даже общеобразовательный уровень таких главнокомандующих был порою анекдотичен. Когда во время русско-турецкой войны 1768—1774 гг. французский посол предупредил Порту о том, что русская эскадра направилась из Кронштадта в Эгейское море, великий везир этим сведениям верить отказался, будучи твердо убежден в том, что между Петербургом и Средиземным морем морского пути нет. А когда русская эскадра оказалась в турецких водах, пройдя через Гибралтар, Высокая Порта обвинила Венецию в том, что она пропустила русские корабли из Балтийского моря в Средиземное через Адриатическое.
Резко сократилась к XVIII в. и численность султанской армии. В середине XVI в. иррегулярная конница насчитывала 200 тыс. человек, в период русско-турецкой войны должна была составлять 135 тыс., а на деле под знамена султана собралось не более 20 тыс. кавалеристов-тимариотов. Военные отряды местных феодалов, тоже обычно конные, насчитывали в середине XVIII в. 40—50 тыс. человек, но больше походили на разбойничьи шайки, и пользы от них в период военных действий было очень мало. Что касается регулярного войска, основу которого по-прежнему составлял янычарский корпус, то и его боевая мощь резко упала. Во второй половине XVIII в. в списках янычар, получавших жалованье, значилось 75 тыс. человек, тогда как непосредственно в военных операциях участвовало не более 18 тыс. янычар. Остальные предпочитали заниматься теми вполне мирными профессиями, которые уже в XVII в. начали избирать себе многие янычары, нарушая прежние запреты на участие в ремесле или торговле.
К XVIII в. часть янычар уже официально входила в состав торгово-ремесленных цехов, в цеховые советы. Янычарские офицеры разных рангов обзаводились лавками, держали постоялые дворы, становились ростовщиками. И все это делалось не только при сохранении получаемого из казны жалованья, но и с использованием прав, которые давало пребывание в янычарском корпусе. Ведь янычар — торговец или ремесленник — был наилучшим образом защищен в своих деловых операциях от административного произвола. Время комплектования корпуса по системе «девширме» к XVIII в. ушло в прошлое, ряды янычар пополняли их дети, а также турки — ремесленники или торговцы, стремившиеся попасть на жалованье и под защиту корпуса. Янычарские воинские билеты, эсаме, стали предметом купли и продажи, ибо они давали право на получение жалованья.
В корпусе янычар можно было даже приобрести за деньги должность, дав, разумеется, взятку соответствующему должностному лицу.
Естественно, в таких условиях большая часть янычар к боям была совершенно не подготовлена. О боеспособности янычар российский посол П. А. Толстой писал, что воины сии лишь «суть именуемы и защищаемы тем именем, а войны не знают». Зато они, превратившись в подобие преторианской гвардии, были непременными участниками дворцовых смут и интриг, свергали и возводили на престол султанов, смещали великих везиров и министров. Корпус был оплотом феодально-клерикальной реакции. Религиозный фанатизм янычар постоянно использовало мусульманское духовенство в борьбе за сохранение своих привилегий, против всяких попыток нововведений.
Остальные виды войск тоже был
Источники:
1. Петросян Ю.А. Османская империя: могущество и гибель. Исторические очерки; М.: Изд-во Эксмо, 2003
См. также:
Османская империя в середине XVII-первой половине XIX в.в. реферат по истории
Тема: Османская империя в середине XVII – первой половине XIX в.в. План Введение. 1. Аграрные отношения. Разложение ленной системы. 2. Усиление феодальной эксплуатации крестьянства. 3. Города Османской империи. Ремесла и торговля. 4. Политический строй Османской империи. 5. Обострение классовой борьбы. Восстания крестьян и ремесленников. 6. Рост феодального сепаратизма. 7. Упадок культуры. 8. Разложение армии. Падение военного могущества турок. 9. Политика турецких феодалов по отношению к угнетенным народам. 10. Русско-турецкие войны. 11. Проникновение европейских колонизаторов в Османскую империю. 12. Зарождение «восточного вопроса». 13. Французская буржуазная революции и народы Османской империи. 14. Реформы Селима III. 15. Вторжение французских войск в Египет. Война с Россией. 16. Продолжение войны с Россией. Бухарестский мир. Заключение. Список литературы. эксплуатации своего лена и потерявшими интерес к несению военной службы, другие разорялись. Лены приобретали придворные султана, местная феодальная знать, ростовщики, не имевшие никакого отношения к военной службе. Одновременно значительно расширялась площадь вакуфных земель. Зачастую разоряющиеся ленники и мелкие землевладельцы, опасаясь полной потери всех своих земель, передавали мусульманскому духовенству свои угодья, сохраняя право пользования ими на правах аренды. К концу XVIII века в распоряжении мусульманского духовенства было уже две трети всех обрабатываемых земель. 2. Усиление феодальной эксплуатации крестьянства. В захваченных турками странах балканского полуострова, феодальный гнет помещиков тесно переплетался с национальным и религиозным угнетением. Юридически турецкие крестьяне мусульмане – считались свободными. В первые века существования Османской империи эксплуатация крестьян сводилась главным образом к получению владельцами ленов натурального налога — атара, номинально составлявшего одну десятую часть урожая – «десятину», но на деле в несколько раз превышавшего его. Крестьяне были наследственными держателями своего надела. По мере изменения характера ленного земледелия резко усилилась эксплуатация турецкого крестьянства. Помещики вводили новые произвольные поборы и отработки. Установился порядок, при котором помещик имел право в течение пятнадцати (позднее десяти) лет, требовать возвращение бежавшего крестьянина. Если крестьянин, по каким то причинам три года не обрабатывал свой надел, помещик мог отобрать его. Усилившаяся феодальная эксплуатация крестьянства сопровождалась введением многочисленных новых налогов и повинностей. Были введены налоги на скот, на зимние и летние пастбища на ульи и т.д. Крестьяне обязаны были содержать находившихся на постое чиновников и солдат. Французский просветитель Вольней, посетивший в 80 годах XVIII писал о положении турецкого крестьянства: «Владея большей частью земель, феодалы сдают эти земли, только на обременительных для крестьян условиях. Они требуют от крестьян половину или две трети урожая. Постоянные притеснения сопровождаются тысячей эпизодических обид: то оштрафуют всю деревню за какой-нибудь проступок, то введут новую барщину, то требуют подарки по случаю прибытия правителя, то забирают траву для его лошадей.… Кроме того, надо дать ночлег всем воинам, проходящим через деревню, или доставляющих приказы властей». Особенно тяжелым было положение крестьян угнетенных народов империи. Крестьянство Балкан, исповедовавшее христианство, подвергалось жестокой эксплуатации турецких и своих собственных феодалов принявших ислам. Помимо уплаты повышенного наземного налога и выполнения многочисленных повинностей, они обязаны были вносить особую подушную подать. Немусульманские подданные султана презрительно именовались «райя» (стадо). Они не имели права служить на государственной службе, искать защиты в суде, носить оружие. Исповедующее ислам арабское население Аравийского полуострова, Ирака, Сирии, Палестины, Египта, Ливии, Туниса, Алжира, также подвергалось двойной эксплуатации – со стороны турецких и своих собственных феодалов. доходы с вакуфных земель. Султан, правители областей и вассальных земель, многочисленные чиновники различных рангов жестоко расправлялись с малейшим проявлением протеста со стороны турецкого крестьянства и угнетенных народов. В стране царил произвол, господствовал деспотический режим. Политическая надстройка империи препятствовала формированию капиталистического уклада. 5. Обострение классовой борьбы. Восстания крестьян и ремесленников. В XVII веке и особенно в XVIII веке Османская империя находилась в состоянии глубочайшего внутреннего кризиса. Изменение характера военно- ленного землевладения, резкое усиление эксплуатации крестьянства определили застой и упадок производительных сил страны. Разоряемое неограниченными поборами, крестьянство лишено было возможности обеспечить хотя бы простое воспроизводство в своем хозяйстве. Многие тысячи крестьян бежали с населенных мест. Заброшенными оказались целые деревни. Поля зарастали кустарником и превращались в мертвые земли. Ухудшения положения народных масс вызвало растущее недовольство, выливавшиеся в открытые антифеодальные выступления и восстания. В 1730 году в Стамбуле вспыхнуло восстание городского населения, возглавленное бывшим матросом Патрона – Холимом. Восставшие требовали удаления и казни ненавистных представителей султанской администрации. В течение нескольких недель столица фактически находилась в руках восставших. Несмотря на поражение, это восстание не прошла бесследно, оно способствовало расшатыванию основ феодальной Османской империи. После подавления восстания в различных районах империи не раз вспыхивали стихийные восстания крестьянства угнетенных народов. Антифеодальная борьба этого крестьянства тесно переплелась с борьбой против национального и религиозного гнета. Крестьянские восстания носили преимущественно локальный характер. 8. Разложение армии. Падение военного могущества турок. Экономический упадок Османской империи естественно привел к упадку ее политического и военного могущества (с середины XVII века). Сохранилась численно и утратила былые боевые качества турецкая кавалерия – синахи. Изменился характер янычарского корпуса, в свое время игравшего в турецкой армии еще более важную роль, чем синахи. Янычары прежде были профессиональными воинами. Их ряды пополнялись принудительным набором наиболее выносливых крестьянских мальчиков обращаемых в ислам. Они с детских лет обучались военному делу и воспитывались в духе мусульманского фанатизма. Янычарам запрещалось иметь семьи, заниматься ремеслом или торговлей. Воспитанные как профессиональные воины, получая хорошее жалование и пользуясь многими привилегиями, янычары были надежной опорой турецких султанов в осуществлении завоеваний и расправ с угнетенными народами империи. Но со временем изменился и янычарский корпус. Янычары стали, обзаводится семьями, заниматься торговлей. Пополнение стало производиться из детей янычар. Янычарские патенты с их привилегиями стали предметом купли продажи. Янычары устраивали дворцовые перевороты, смещали неугодных визирей и султанов. Они не желали подчиняться дисциплине, и решительно выступали против нововведений и перестройки армии. Их былые боевые качества были утеряны. Разложение турецкой армии сказалось на результатах многочисленных войн, которые продолжала вести Османская империя. В 1664 году венгры и австрийцы понесли поражение турецкой армии при Сенгад-харде (Венгрия). Когда в 1683 г. турки развернули наступление на Вену, они были разгромлены пришедшей на помощь австрийцам армией польского короля Яна Соблеского. Сразу же после поражения турок под Веной Австрия, Польша и Венгрия заключили против них военный союз, к которому присоединилась Россия. Участники коалиции нанесли туркам несколько новых поражений. Турецкие захватчики были изгнаны из Венгрии. Потеря завоеванных территорий, в свою очередь углубляла кризис, переживаемый Османской империей. 9. Политика турецких феодалов по отношению к угнетенным 11. Проникновение европейских колонизаторов в Османскую империю. Упадок Османской империи создавал благоприятную обстановку для проникновения иностранных колонизаторов. Французские, английские и другие европейские купцы появились в Османской империи еще в XVI веке. В XVIII веке отношения Турции с европейскими державами начали приобретать первоначальный характер. Важным орудием иностранного проникновения в Османскую империю явился режим капитуляций – так назывались документы, содержащие перечень привилегий, предоставляемых турецкими султанами иностранным купцам. Первые капитуляции относятся еще к XVI в., когда турецкий султан Сулейман Великолепный и французский король Франциск I заключили (за) политический договор о союзе и торговую конвенцию, предоставлявшую французским купцам особые льготы на Ближнем Востоке. Торговые льготы иностранцам объяснялись главным образом заинтересованностью Турции в расширении внешней торговли. Право консульской юрисдикции, т.е. такой порядок, когда иностранные купцы были неподсудны турецким судам, а их дела рассматривали дипломатические представители соответствующих европейских держав, вытекало из особенностей законодательства Османской империи, носившего религиозный характер и не признававшего права за иностранцами обращаться в мусульманский суд. Это были средневековые акты, регулирующие взаимоотношения купцов – христиан и мусульман. Вслед за Францией такие же капитуляции (обязательства) получили и другие европейские державы. Подобные привилегии получила и Россия. Капитуляционные привилегии стали носить характер международного обязательства Османской империи, а капитуляционный режим был закреплен навечно. Капитуляционный режим позволил иностранному капиталу захватить к концу XVIII века важные торговые позиции в Османской империи. Внешняя торговля фактически была монополизирована в руках иностранцев. Иностранный капитал начал влиять на внутреннюю торговлю. Таким образом, со второй половины XVIII века глубокий кризис и упадок Османской империи происходил уже в условиях начавшегося проникновения иностранных колонизаторов. Политика европейских держав становилась важным фактором, определявшим судьбы Османской империи. 13. Французская буржуазная революции и народы Османской империи. Ко времени французской буржуазной революции конца XVIII века Османская империя стала превращаться в зависимую страну. Французская революция знаменовала собой победу и утверждение капитализма в передовых странах Западной Европы и Северной Америке. Одним из ее результатов было усиление колониальной агрессии Англии и Франции на востоке. Вместе с тем освободительные буржуазно – демократические идеи Французской революции, а так же результаты русско-турецкой войны конца XVIII века вызвали подъем освободительного движения угнетенных народов. Идеи французской революции проникли на Балканы, они пробудили политическую активность складывающейся здесь буржуазии, которая стала во главе стихийных крестьянских восстаний. Эти выступления стали приобретать характер национально – освободительных движений против турецкого гнета, что в свою очередь, обостряло кризис Османской империи. 14. Реформы Селима III. Прогрессирующий упадок империи чувствовали и представители господствующего феодального класса. Наиболее дальновидные из них пытались найти выход в реформах, направленных на преодоление сепаратизма пашей и укрепления власти султана. Реформаторы добивались оздоровления финансов, укрепления армии и администрации. Более значительная попытка реформ была сделана султаном Селимом III. В 1792 – 1796 гг. Селим III, обнародовал указы об основании ленных владений у лиц, уклоняющихся от выполнения своих воинских обязательств, и о создании, нового корпуса регулярных войск по европейскому образцу. На подавляющее большинство феодалов и мусульманского духовенства были непримиримыми противниками реформ, видели в них угрозу своим привилегиям. Особую враждебность к реформам проявляли янычары, понимавшие, что политика реформ приведет к ликвидации янычарского корпуса. Реформаторская политика Селима III не могла встретить поддержки крестьян и ремесленников, ибо она сопровождалась введением новых тяжелых налогов. Вскоре в Анатолии и Балканах начались феодальные мятежи против Селима III. Наиболее опасным было вступление паши Видика (Болгария) Османа Пазваит – Оглу, возглавившего янычарские войска балканских гарнизонов. После нескольких неудач султанских войск против Пазваит–Оглу была послана стотысячная армия. Однако во время решающих событий против мятежников началось вторжение французских войск в Египет, заставившее султана перебросить свои войска с Балкан. 16. Продолжение войны с Россией. Бухарестский мир. Весной 1809 года, возобновились военные действия с Россией. Осенью 1811 г. Кутузов разгромил турецкие войска. В виду назревающей войны с Францией Кутузов стремился ускорить заключение мира, который и был подписан в мае 1812 года в Бухаресте. По условиям бухарестского мира, Бесарабия освобождалась от турецкого ига и включалась в состав России. Турция подтвердила право России покровительствовать Дунайскими княжествами и обязалась предоставить самоуправление Сербии. Внешнеэкономические неудачи Османской империи свидетельствовали об углублении противоречий, определявших ее слабость и упадок. Заключение. В XVII и особенно в XVIII в. Османская империя, находилась в состоянии глубочайшего внутреннего кризиса. Изменение характера военно- ленного землевладения, резкое усиление эксплуатации крестьянства определили застой и упадок производительных сил страны. Разоряемая, неограниченными поборами крестьянство, иной раз было лишено возможности обеспечить хотя бы простое воспроизведение в своем хозяйстве. Крестьяне покидали деревни, поля превращались в «мертвые земли». Упадок Османской империи продемонстрировал реакционный характер многонационального государства, в котором многие народы порабощались и истреблялись турецкими феодалами. Ослабление Османской империи создало благоприятную обстановку для проникновения иностранных колонизаторов. Отношения Турции с европейскими державами в XVIII веке начали приобретать неравноправный характер. Усилились национально – освободительное движение в захваченных странах, восстания собственно турецких крестьян и беднейших слоев городской бедноты, наконец, феодальная знать, недовольная политикой реформ и ущемлением своих «законных» интересов устраивала заговоры и перевороты. Все это привело к ослаблению, а затем и упадку Османской империи, которая к тому же вела бесконечные войны, требовавшие колоссальных затрат, как людских ресурсах, так и в денежном отношении. Обострение этих причин, захватническая политика Османской империи, влияние европейских держав, желающих видеть Турцию отсталой, стало для Османской империи началом упадка и дальнейшего ослабления. Список литературы. 1. Бердичевский Я.М., Осмоловский С.А. Всемирная история., Запорожье 20001г. 2. Васильев А.С. История Востока. Москва, 1998 г. 3. Губер А.А., Хейфец А.Н., Кин Г.Ф., Новая история стран Африки и Азии, Москва, 1982 г. 4. История страны Африки и Азии в нов. время ч. II, Москва 1979г. п./р. Юрьева М.Ф. 5. Наврочницкий А.Л. Новая история. Москва 1986 г. 6. Новейшая история стран Азии и Африки /под ред. А.И. Родриченко/ Москва,20001г.
Османский порт Измир в восемнадцатом и начале девятнадцатого веков, 1695-1820 гг.
ROMM, 39, 1985-1
ОТТОМАНСКИЙ ПОРТ ИЗМИРА
В ВОСЕМНАДЦАТОМ И НАЧАЛЕ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
ВЕК
000220, 1695 — 180002 by Elena FRANGAKISИзмир, крупный международный порт в Восточном Средиземноморье с 17-го века, превратился в самый важный порт в этом районе в течение 18-го века (1). Он коммерчески связывал Османскую империю с Западной Европой.Большая часть османского экспорта поступала на Запад через Измир. В то же время большая часть европейских промышленных товаров и колониального экспорта достигла анатолийских и иранских рынков также через Измир (2). В этом смысле Измир был основным средством интеграции Османской империи в мировую экономику и проникновения османской сельскохозяйственной продукции на международный рынок.
Рост торговли в Измире последовал за ростом торговли между Западной Европой и Османской империей и, в частности, между Францией и Империей.Однако, когда французская торговля снизилась после Французской революции и наполеоновских войн, Измир продолжил коммерческий рост и доминировал в торговле Империи с Западом. В начале 19 века экономические связи Измира с Западом укрепились, когда Великобритания заняла место Франции (3). Однако большую часть 18 века Франция доминировала в османской торговле, в том числе в Измире.
Доминирование Измира во внешней торговле Империи с Западом восходит к середине 1740-х годов.До этого Измир превосходил Египет, сирийские порты и порты островов архипелага. В первой половине 18 века он экспортировал 20% экспорта Империи во Францию в среднем за год, в то время как острова Архипелага экспортировали 28%, а Египет — 24%. Во второй половине века он превзошел все другие порты, экспортируя 34% экспорта Империи ежегодно и импортировав 30% всего османского импорта. Стамбул был его ближайшим конкурентом в импортной торговле.
Начиная с 1760-х годов экспорт Измира во Францию рос более быстрыми темпами, чем общий османский экспорт.То же самое и с импортной торговлей. Торговля Измира с Западной Европой, а также с Францией достигла своего пика в последние десятилетия 18-го и в начале 19-го веков. Между началом 19 века, 1801-1803 гг., И периодом после наполеоновских войн 1817-1820 гг. Наблюдался резкий рост объемов торговли. Хотя торговля Франции с Османским портом в абсолютном выражении увеличилась по сравнению с торговлей итальянскими портами (1801-1803 гг.) Или с Великобританией (1817 —
)Путешествия и приключения моей жизни: Окулист восемнадцатого века в Османской империи и Внутренние районы Европы
В своем так и не законченном Путешествиях и приключениях моей жизни польский врач восемнадцатого века Регина Саломея Пильштынова играет множество ролей, включая невесту, жену, мать, любовницу, авантюристку, работорговца, писателя и т. Д. домашний врач.Она успешно нашла себе жизнеспособную нишу, ориентируясь в мультикультурной, многонациональной и разнообразной религиозной среде восточной периферии Европы. Несмотря на ограниченные ожидания в отношении женщин-профессионалов, она стала очень востребованной и уважаемой практикой в области медицины и дослужилась до положения придворного врача турецких пашей и венгерских принцев и даже султана Мустафы III. Путешествия и приключения моей жизни наше историческое, этнографическое и религиозное понимание эпохи.Это издание впервые переводит на английский язык всю полноту этих личных и своеобразных мемуаров.
«Благодаря обнаружению утерянных мемуаров в конце девятнадцатого века Регина Саломея Пильштынова пользуется репутацией первой женщины-врача в истории Польши. И как все это произошло, — увлекательная история, ярко переданная в переводе Рочняка. . . . Захватывающая история Пильштыновы, рассказанная в этом великолепном критическом издании, достойна ее наследия.”
— Барри Кин, Варшавский университет
Владислав Рочняк — профессор истории Общественного колледжа Бронкса, CUNY. Он является автором книги «История больниц в Польше до модерна с двенадцатого по восемнадцатый век» (2009), а также статей о Реформации, Речи Посполитой, бедности и помощи бедным, а также о тридцати годах. Война.
В ее так и не законченном Путешествиях и приключениях моей жизни польский врач восемнадцатого века Регина Саломея Пильштынова играет множество ролей, включая невесту, жену, мать, любовницу, авантюристку, работорговца, писателя и домашнее обучение. врач.Она успешно нашла себе жизнеспособную нишу, ориентируясь в мультикультурной, многонациональной и разнообразной религиозной среде восточной периферии Европы. Несмотря на ограниченные ожидания от женщин-профессионалов, она стала очень востребованной и уважаемой практикой в области медицины и поднялась до должности придворного врача …
Amazon.com: Османско-русские войны 18-го века: История конфликтов, которые укрепили Россию и привели к упадку Османской империи (Audible Audio Edition): Charles River Editors, Daniel Houle, Charles River Editors: Audible Books & Originals
С точки зрения геополитики, возможно, самое знаменательное событие Средневековье было успешной осадой Константинополя османами в 1453 году.Город был имперской столицей еще в четвертом веке, когда Константин Великий перенес сюда центр власти Римской империи, фактически установив две почти одинаково могущественные половины величайшей империи древности. Константинополь продолжал оставаться столицей Византийской империи даже после того, как в конце пятого века рухнула западная половина Римской империи. Естественно, Османская империя также будет использовать Константинополь в качестве столицы своей империи после того, как их завоевание положило конец Византийской империи, и благодаря своему стратегическому расположению он был торговым центром в течение многих лет и остается одним из них сегодня под турецким названием Стамбул.
После взятия Константинополя Османская империя проведет следующие несколько столетий, расширяя свои размеры, мощь и влияние, наталкиваясь на Восточную Европу и становясь одним из важнейших геополитических игроков мира. Это был подъем, который по-настоящему не начал спадать до 19 века, и за столетия до упадка «больного человека Европы» османы часто пытались продвинуться дальше в Европу.
Некоторые из этих набегов были незабываемыми. им противостояли западные европейцы и Священная лига, но наиболее частым противником османов была Российская империя, которая выступала против них как по геополитическим, так и по религиозным причинам.От переговоров до сражений обе стороны боролись за позицию в течение сотен лет, и начало боевых действий, возможно, было лучшим шансом для османов завоевать Москву и изменить ход истории.
Тем, кто пытается понять истоки современной России и начало русско-турецких войн, поиски следует начать с царя Петра I (1672-1725), который при жизни называл себя Петром Великим. Это прозвище уместно, учитывая то, как Петр вывел Россию из средневековья в XVIII век.Путем серии кампаний Петр превратил Россию в грозную империю, которая впоследствии станет главной силой на европейском континенте, одновременно подражая Западной Европе и превратив Россию в международное государство, которое взаимодействует с другими континентальными державами. Произведя революцию и модернизировав российское вооружение, включая создание первых военно-морских сил России, Петр смог проводить агрессивную и экспансионистскую внешнюю политику, заложившую основу для того, как европейская карта будет снова и снова перекраиваться в ближайшие столетия.
В конце 17 века Петр Великий напал на Азов, османскую крепость у устья Днепра, впадающего в Азовское море. Завоевание цитадели дало бы Московии порт и возможность атаковать Крым с моря, но даже после того, как русские добились этого, главный приз — свободный доступ к Черному морю — остался вне досягаемости России из-за силы войск. Османский флот в Черном море и логистические проблемы завоевания Крымского полуострова.Кроме того, вскоре после завоевания Азова Петр вступил в гораздо более дорогостоящую войну на севере против Швеции за завоевание портов на Балтийском море. Османская империя, которая только что подписала унизительный договор с Австрией, Польшей и Венецией, который отказался от Венгрии и других завоеваний, была довольна передышкой, но снова вступила в конфликт с Россией из-за врага Петра, короля Швеции Карла XII, который укрылся в Османской Молдавии после поражения в Полтавской битве в июле 1709 года.
1700-е — 1800-е годы — закат Османской империи
На протяжении всей истории ислама империи поднимались и падали на протяжении 1400 лет. Омейяды, Аббасиды, Мамлюки, Моголы и Османы — это лишь некоторые из основных династий ислама, которые достигли известности, достигли золотого века и, в конце концов, пали, и о них помнят только в учебниках истории. Ибн Халдун в своей блестящей книге по историографии «Мукаддима » утверждает, что «династии имеют естественную продолжительность жизни, как и люди» и что «эта [династия] растет и переходит в эпоху застоя, а затем — в регресс.Проницательные слова Ибн Халдуна в 1337 году справедливы для истории последней великой мусульманской империи — Османской империи.
Османская империя возникла как небольшое государство турецких султанов в Анатолии (современная Турция) в 1300 году. К 1453 году они были силой, с которой нужно было считаться, контролировавшей земли в Европе и Азии со столицей в Стамбуле. К середине 1500-х годов империя достигла своего апогея при султане Сулеймане. В то время это была самая могущественная и крупнейшая империя в Европе, а также контролировалась Северная Африка, Аравийский полуостров и некоторые части Персии.Однако, как заявил Ибн Халдун, эта династия в конечном итоге войдет в период застоя и, наконец, придет в упадок. В этом посте будут проанализированы два фактора, которые способствовали упадку османов с 1500-х по 1800-е годы: слабое и неэффективное правительство и экономическая стагнация.
Правительство
На пике своего развития в середине XVI века Османская империя контролировала Северную Африку, Юго-Восточную Европу и Аравийский полуостров
С момента зарождения Османского государства при Османе Гази и до периода его непревзойденного могущества в середине 1500-х годов центром Османской империи всегда был султан.Османская империя была династической, поэтому, когда султан умирает, его сын становится новым султаном. Все эти ранние султаны очень гордились своей работой и играли центральную роль в управлении империей. Султаны наблюдали за правительственными заседаниями, нанимали и увольняли чиновников и лично вели военные кампании на окраинах империи.
Однако был один аспект султаната, который так и не был полностью формализован — правопреемство. Первые годы Османской империи были вызваны многочисленными гражданскими войнами, поскольку сыновья сражались друг с другом за власть после смерти отца.Обычно это не было большой проблемой, поскольку султаны давали понять, кого из своих сыновей они предпочитают. В других случаях, однако, войны внутри империи длились годами и были ужасно разрушительными для могущества империи.
Стремясь решить эту проблему, султан Ахмед I (правил в 1603–1617 годах) ввел новую систему выбора султанов. Вместо того, чтобы сыновья султана были правителями империи до смерти отца, они оставались во дворце в Стамбуле, пока не пришло их время.В большинстве случаев им даже не разрешали покидать дворец. По сути, это сделало их пленниками, пока они не стали султанами.
Султан Ахмед I ввел новую систему выбора султанов в 1600-х годах
Хотя намерения Ахмеда I, вероятно, были праведными, последствия его политики были катастрофическими. Вместо султанов, приходивших на трон с опытом управления и политики, они обычно не знали ничего, кроме удовольствий дворцовой жизни.Они были совершенно некомпетентны как правители могущественной империи. 300-летняя традиция султанов быть могущественными, находчивыми и способными лидерами Османского государства была закончена. Чтобы дать некоторый контекст, османские султаны видели свою работу в первую очередь как главнокомандующий армией. Все османские султаны вели свои армии в битву и считали это центральным аспектом своей работы. Однако султан Мурад IV был последним османским султаном, который повел свою армию в битву в 1638 году.
Несмотря на свою неопытность и некомпетентность, османские султаны по-прежнему официально руководили империей.Таким образом, без образования и знания того, как управлять империей, они все еще обладали властью управлять правительством. Результатом этого стал длительный период полной административной нестабильности. Визири (министры) назначались и увольнялись по прихоти султана, что приводило к большим трудностям в проведении политики. Кроме того, поскольку сам османский султан больше не считал опыт и талант необходимыми, те, кто надеялся продвинуться по государственной службе, не получали повышения на основе навыков.Вместо этого подкуп и фаворитизм нанесли ущерб османскому правительству.
С появлением некомпетентных чиновников в центральном османском правительстве начался процесс децентрализации. Местные органы власти получили больше автономии и выказывали меньше уважения к правительству в Стамбуле. На практике это означало, что центральному правительству направлялись меньше налоговых поступлений, что означало более слабое правительство и вооруженные силы в целом. Все это происходило во время подъема таких европейских империй, как Англия, Франция, Россия и Австрия.
Экономический
Наряду с политическим упадком империи шел экономический упадок. Традиционно одним из основных источников дохода Османской империи была добыча, полученная во время войны. Когда империя достигла своего максимального размера в середине 1500-х годов, этот источник дохода иссяк. Из-за большого размера империи иностранные государства были все дальше и дальше от столицы, что делало кампании против этих народов очень дорогими. Настолько дорого, что продолжать расширяться не имело экономического смысла.
Еще одним экономическим аспектом, который повлиял на империю с начала 1600-х годов, была инфляция. В 1500-х и 1600-х годах западноевропейские страны, такие как Испания, Англия и Франция, исследовали и завоевывали Новый Свет через Атлантику. Их завоевания принесли им огромное количество золота и особенно серебра, особенно испанцам из Мексики. Османская экономика была основана на серебре. Монеты чеканились из серебра, налоги собирались серебром, а серебро платили правительственным чиновникам серебром.Огромный приток серебра из Америки резко обесценил османскую валюту в соответствии с экономическими законами спроса и предложения.
Эти статистические данные показывают, насколько плохой была инфляция в 1500-х и 1600-х годах в Османской империи. В 1580 году 1 золотую монету можно было купить за 60 серебряных. 10 лет спустя, в 1590 году, на одно золото нужно было купить 120 серебряных монет. А в 1640 году на покупку одной золотой понадобилось 250 серебряных монет. Эта инфляция вызвала рост цен по всей империи, нанеся ущерб рядовым гражданам и империи в целом.
Поскольку этот процесс экономической стагнации и упадка продолжался на протяжении 1600-х и 1700-х годов, центральному правительству приходилось искать новые источники дохода. В то же время европейские страны брали верх над османами в военном, политическом и экономическом отношении. В результате началась новая политика экономических капитуляций и уступок. Капитуляции представляли собой соглашения между правительством Османской империи и некоторыми европейскими правительствами (обычно французскими), дающие европейцам контроль над целой отраслью в Османской империи в обмен на единовременный платеж и / или дипломатическую поддержку.Из-за относительной слабости Османской империи по сравнению с европейскими странами, правительство Османской империи было вынуждено заключить эти соглашения.
Негативные побочные эффекты этих соглашений были разрушительными. Например, в 1740 году Османская империя заключила соглашение с Францией, которое дало французским гражданам право путешествовать и торговать в любой части Османской империи. Имея более дешевые и качественные товары, они смогли вытеснить местных османских торговцев, нанеся ущерб экономике в целом.Помимо экономических уступок, капитуляция означала также потерю суверенитета османского правительства. В том же соглашении французы получили полную юрисдикцию над своими гражданами и всеми католиками в Османской империи. Фактически это означало, что правительство Османской империи не имело полномочий применять законы в отношении любого из этих людей, даже если они находятся на границах империи.
Капитуляция 1700-х и 1800-х годов была одной из главных причин упадка Османской империи в то время.Эта серия унизительных контрактов поставила империю в подчиненное положение перед европейскими странами, которые назвали ее «Больным Европы».
Религиозные изменения — Танзимат
С самого начала Османской империи в начале 1300-х годов ислам был основой государства. Османы основывались на традициях исламского правления средневековой сельджукской империи, которая в свое время гордилась тем, что была защитницей ислама. Османы видели себя в том же свете.По мере того как империя росла и расширялась на протяжении веков, османы официально закрепили свою позицию защитников ислама, а султаны приняли титул халифа (халифа) мусульманского мира. Законом страны был шариат, религиозные законы ислама, переданные через пророка Мухаммеда (мир ему) в пустынях Аравии в 600-х годах.
Однако в поздней Османской империи все начало меняться. С политическим и экономическим подъемом Европы перед лицом упадка Османской империи, который обсуждался в части 1, начали задаваться вопросы о направлении Османской империи.Многие люди в правительстве империи начали думать, что для того, чтобы стать более могущественной, как европейцы, Османская империя должна стать больше похожей на европейские страны.
Эти верования достигли уровня османского султана в начале 1800-х годов. Вскоре реформы, призванные сделать Османскую империю более европейской, коснулись всех аспектов османской жизни. В 1826 году султан Махмуд II (правил в 1808–1839 годах) ввел реформу одежды для всех правительственных чиновников. Вместо традиционных мантий и тюрбанов, которые носили султаны и правительственные служащие, теперь они были одеты в военную одежду европейского образца.Однако вид европейцев — не единственная реформа. Махмуд также упразднил древних янычар, воинские части, пришедшие со всех концов империи. Вместо этого он основал новый корпус под названием Низам-чедид, который набирался только из турецких граждан империи.
Реформы Махмуда II только положили начало радикальным изменениям, которые Османская империя претерпит в неспокойном 19 веке. Изменения завершатся реформами Танзимата при султане Абдулмеджиде в 1839 и 1856 годах.«Танзимат» означает реорганизацию на османском турецком языке, и это именно то, чем были эти изменения: полная реорганизация османского правительства. Танзимат представлял собой серию законов, призванных модернизировать Османскую империю по европейским образцам. Старая система правления, основанная на шариате, исчезла. Исламские законы и нормы были утеряны правительством. Справедливая и равноправная исламская социальная структура империи исчезла.
Султан Абдулмеджид I, учредивший реформы Танзимата
Принимая во внимание политические и экономические проблемы, с которыми столкнулась империя из части 1 этой статьи, Османская империя, безусловно, нуждалась в реформировании.По сравнению с западноевропейскими странами, он быстро терял свою мощь. Однако путь, по которому пошли османы, заключался в том, чтобы стереть ислам из политической структуры османского государства. За это время Европа в основном избавилась от религиозного влияния в политике. Французская революция в начале 1800-х годов отделила церковь от государства и создала светское общество. Сила англиканской церкви в английской политике была далека от ее прежнего могущества. Папа в Риме был всего лишь подставным лицом. В то время всеобъемлющей идеей в Европе было то, что , если вы откажетесь от религии в целом, вы станете более успешным .Османы скопировали ту же формулу.
Некоторые изменения включали: светские суды заменили исламских судей, финансовую систему, основанную на французской модели, легализацию гомосексуализма, фабрики заменили гильдии ремесленников, насаждение «османской» идентичности вместо уникальной культурной идентичности и реформу образовательной система должна быть основана на учебной программе по науке и технологиям, а не на традиционных предметах, таких как Коран, исламоведение и поэзия. Хотя было много других реформ, которые были необходимы и не изменили роль ислама в империи, многие из новых законов были направлены на удаление ислама из общественной жизни.Османы привезли из Европы людей, известных как «французские знающие», чтобы они реформировали свое общество.
Европейское влияние проявилось даже в архитектуре. Дворец Долмабаче, построенный султаном Абдулмецидом, должен был выглядеть как европейские дворцы того времени.
Эта попытка убрать ислам из общественной жизни оставила у многих в империи чувство, будто их традиции маргинализируются в пользу европейских норм, которые не вписывались в империю. Роль учителей, шейхов и исламских судей внезапно стала маргинальной.Значительные слои населения выступили против попыток Танзимата изменить свою жизнь. Исламские восстания против правительства начались в таких местах, как пустыни Аравии (первое государство Саудовской Аравии), Босния и Египет. Османская империя исторически использовала ислам для объединения различных народов своих земель, но с исчезновением ислама этот связующий агент постепенно разрушал империю.
Султан Абдулхамид II
В середине всех этих изменений и реформ, касающихся роли ислама, в 1876 году появился новый султан: Абдулхамид II.Хотя он был сторонником тех частей Танзимата, которые не противоречили исламу и действительно приносили пользу империи, он был категорически против упадка роли ислама в империи. С 1517 года османские султаны были также халифами мусульманского мира, по сути, официальными лидерами и защитниками мусульман во всем мире. Большинство султанов недавно перестали играть роль халифов. Абдулхамид, с другой стороны, подчеркивал исламские аспекты своей работы.
В конце 1800-х годов султан Абдулхамид II попытался вернуть исламский характер Османской империи.
Во время своего правления Абдулхамид построил железную дорогу Стамбул-Медина, которая значительно облегчила паломникам поездку в Хадж. Во время его правления Стамбул стал центром исламского книгопечатания, где были выпущены тысячи экземпляров Корана для распространения по всему мусульманскому миру. В 1889 году он основал «Дом ученых», целью которого было продвижение исламских наук по всей империи. Возможно, его самая смелая и заметная защита ислама и мусульман произошла, когда сионистский лидер Теодор Герцль предложил Абдулхамиду II и 150 миллионов фунтов золотом в обмен на землю Палестины .Ответ Абдулхамида был легендарным:
™ Даже если бы вы дали мне столько же золота, сколько весь мир, не говоря уже о 150 миллионах английских фунтов золотом, я бы вообще не принял это. Я служил исламской милле и умме Мухаммеда более тридцати лет и никогда не очернял страницы мусульман — моих отцов и предков, османских султанов и халифов. И поэтому я никогда не приму твои просьбы.
Несмотря на все усилия Абдулхамида, нарастающая волна европейского секуляризма была слишком сильной, чтобы противостоять ей.В 1909 году младотурки, либеральная светская группа, свергли Абдулхамида и посадили на трон его брата Мехмеда V. Мехмед не должен был иметь реальной власти, поскольку контроль над империей находился в руках группы из трех младотурков, которых называли «Три паши». Абдулхамид II был последним османским султаном, осуществившим реальную власть над империей. Всего через 13 лет после Первой мировой войны империя будет разрушена, а два года спустя, в 1924 году, будет разрушен халифат.
Система проса
Прежде чем смотреть на то, как национализм повлиял на османов, мы должны взглянуть дальше назад, на то, как разные национальности изначально были источником силы для османов.После того, как султан Мехмед II завоевал Константинополь в 1453 году, перед ним встала уникальная проблема: как справиться с значительным христианским меньшинством в его королевстве. В исламе есть множество правил о том, как обращаться с религиозными меньшинствами и какие права им предоставляются. Работая в рамках этих правил, султан Мехмед установил систему, позже известную как просо , система (просо происходит от арабского слова ملة, означающего «нация»).
Султан Мехмед II установил систему проса, предоставив религиозную свободу меньшинствам в Османской империи
Согласно системе проса, христианам в Османской империи разрешалось жить так же, как и до османского владычества.Им было разрешено выбирать своих религиозных лидеров, собирать свои налоги, использовать свой собственный язык и даже иметь свои собственные суды, в которых христиан судили по христианским, а не мусульманским законам. Этот тип системы был революционным в то время в Европе, где в регионах, где доминировали христиане, не существовало концепции религиозной свободы или прав меньшинств.
Со временем система проса расширится и включит больше, чем одну группу христиан. Чтобы вместить все различные формы христианства в пределах Османского царства, каждой церкви было предоставлено собственное просо и разрешено действовать по своим собственным правилам.Евреям также разрешалось иметь собственное просо. Во время правления сына Мехмеда II, Баязида II, тысячи евреев, которые подвергались религиозным преследованиям со стороны католиков Испании, были приняты в Османскую империю, где им было предоставлено гораздо больше религиозной свободы, чем где-либо еще в мире в то время.
Система проса позволила процветать разным национальностям, этническим группам, культурам и религиям. Люди обычно думают об Османской империи как «турецкой» империи.Это далеко от правды. Хотя султаны с начала и до конца были турками, в основном население составляли самые разные народы. Люди, жившие в просе, смогли подняться в обществе до выдающихся должностей. Фактически, многие из визирей (министров) султана были выходцами из Греции, Боснии, Арабского или Персидского происхождения.
Европейский национализм
В 1789 году во Франции началась революция, которая изменила мировую историю. Французская империя, возглавляемая тираническим королем, была потрясена до основания.Революция помогла выдвинуть на передний план в Европе идеи Просвещения, такие как естественные права, народное правление и теория общественного договора. Однако помимо политических последствий революции принимал форму гораздо более важный социальный эффект: национализм.
В Европе концепция национализма приняла форму людей, возглавляемых этнически похожими людьми. Крупные многонациональные империи прошлого, такие как Священная Римская империя или Испанская империя, рассматривались как изначально слабые из-за множества национальностей и языков внутри империи.Этнические / языковые группы начали восстать. Цель многих из этих групп заключалась в том, чтобы руководить кем-то, кто имел ту же национальность и язык, что и они. Так, например, голландские голландцы отвергли испанское правление, как и итальянцы на Сицилии. На европейском континенте вспыхнули революции, основанные на идее создания национальных государств: стран, в которых есть только одна национальность и которыми управляет кто-то из этой национальности.
Эта волна национализма распространилась и на Османскую империю.Хотя система проса давала людям их права и позволяла им управлять собой, европейский национализм диктовал, что у этнических меньшинств Османской империи не должно быть турецкого султана. Национализм означал, что они должны были вырваться из Османской империи и возглавить их собственный народ.
Такая идея возникла сама по себе не в Османской империи. Как указывалось ранее, система проса обеспечила основу для различных национальностей, чтобы иметь права и свободы в пределах Османской империи.При таком довольстве среднестатистические люди вряд ли восстанут против своих османских губернаторов. Чтобы обеспечить основу для таких революций, в дело вмешались крупнейшие европейские державы того времени — Великобритания, Франция и Россия.
Восстания против Османского правительства
Европейские державы активно поощряли народы Османской империи к восстанию на протяжении 1800-х годов. Например, греческая революция 1821–1832 годов сильно поощрялась другими европейскими державами, которые стремились подорвать и ослабить османов.Не все греки выступали за независимость, на самом деле православный патриарх, которого выбрали греки в соответствии с системой проса, открыто осудил мятежников в пользу единства с османами. Однако греческим революционерам сильно помогли британцы, которые послали свой флот (вместе с русскими и французами) на битву с османами от имени греков. Из-за политической и экономической напряженности, с которой османы уже столкнулись в то время, они не смогли победить это вмешательство Европы, и Греция была провозглашена независимой от Османской империи.
После успешного националистического восстания греков другие меньшинства в империи были поощрены к восстанию. Реформы Танзимат, которые обсуждались в посте 2, также способствовали усилению националистических восстаний. Танзимат поощрял всех людей в Османской империи подчиняться единому кодексу законов, вместо того, чтобы давать им право жить в соответствии с их собственными этническими / религиозными правилами. Таким образом, последовали новые восстания. Сербы продолжали вооруженное восстание против османов на протяжении 1800-х годов и были сильно поддержаны русскими.Армяне по всей Анатолии также восстали и были поддержаны русскими. Даже братья-мусульмане, боснийцы начали борьбу за независимость как из-за националистических идей, так и в знак протеста против неисламских реформ в Танзимате.
Турецкий национализм
Пожалуй, наиболее озадачивающими формами национализма во время упадка Османской империи были националистические идеи турок и арабов. С 1517 года турки и арабы были тесно связаны в Османской империи.Их культура и история смешались, что объясняет огромное количество заимствованных слов друг от друга в обоих языках сегодня. Оба играли очень важную роль в Османской империи, и должны были иметь все основания, чтобы добиться успеха. Однако нарастающая волна европейского национализма затронула и их.
В ответ на восстания греков, армян, сербов и других, турецкие лидеры Османской империи должны были найти способ противодействовать последствиям таких революций. В то время как решением султана Абдулхамида II была панисламская солидарность и «османская» идентичность вместо националистической идентичности в империи, многие другие начали думать об Османской империи как чисто турецком государстве.Они продвигали идеи о том, что турецкая гордость должна подчеркиваться так же, как националистическая гордость преобладала во всей Европе. Турки начали продвигать себя во всем правительстве и исключать других. Эту политику продвигала та же группа (младотурки), которая пропагандировала секуляризм и движение от ислама на протяжении 1800-х годов.
Первая мировая война и арабский национализм
В ответ на рост турецкого национализма некоторые арабские мыслители и политические лидеры начали формулировать идеи арабского национализма.Они вспомнили времена Аббасидов и Омейядов, когда арабы были лидерами мусульманской империи, и надеялись создать нечто подобное. По их мнению, турки-османы препятствовали прогрессу арабского мира и сдерживали их.
К тому времени, когда летом 1914 года началась Первая мировая война, Османская империя была не чем иным, как оболочкой самого себя. Его бывшие земли в Европе теперь исчезли, поскольку греки, болгары, сербы и боснийцы были либо независимыми, либо находились под европейским контролем.Все, что осталось, — это преимущественно турецкие земли Анатолии и арабские земли к югу от нее, включая нынешнюю Сирию, Ирак, Палестину и Саудовскую Аравию.
Солдаты арабского восстания. Флаг арабского восстания (разработанный британцами) стал основой современных националистических флагов многих арабских стран.
В Первой мировой войне османы встали на сторону немцев и австрийцев против России, Франции и Великобритании. Из-за турецкого национализма армия почти полностью состояла из турок, за исключением арабов.Из-за этого британцы увидели возможность дальнейшего развала Османского государства. Британцы предложили арабскому губернатору Мекки Шерифу Хуссейну его собственное арабское королевство, если он встанет на их сторону и восстанет против османов. Британцы прислали позже известного Т.Э. Лоуренс (он же Лоуренс Аравийский) Хусейну, чтобы убедить его восстать и предоставить ему огромные суммы денег и оружия.
При поддержке британцев группа арабов из Хиджаза (Западный Аравийский полуостров, включая Мекку и Медину) восстала против своих братьев по исламу и встала на сторону британцев.С 1914 по 1918 год арабы преследовали османские силы по всему арабскому миру. Из-за арабского восстания британцы смогли легко завоевать Ирак, Палестину и Сирию у Османской империи. Впервые с 1187 года священный город Иерусалим оказался под контролем христианской Европы, на этот раз из-за помощи, оказанной им арабами-националистами.
Окончательное разрушение Османской империи
Первая мировая война не закончилась для османов.Османская империя, на которую вторглись европейские державы и против которой восстали арабы, практически прекратила свое существование к моменту окончания войны в 1918 году. Ультранационалистический лидер Турции Мустафа Кемаль Ататюрк пришел к власти в стране, которая теперь была известна как Турция, и объявил его чисто турецким государством. В этой новой нации не приветствовали другие национальности. Фактически, между Грецией и Турцией происходили огромные перемещения населения, каждая из которых изгоняла другую этническую группу из своих границ.
Соглашение Сайкса-Пико 1916 года разделило Османскую империю между британцами и французами.
В арабском мире британцы (конечно) не сдержали своего обещания, данного шерифу Хусейну. Одновременно они решили разделить арабский мир между Великобританией и Францией. На карте были проведены произвольные линии, разделившие арабский мир на новые государства, названные Трансиорданией, Сирией, Ираком, Ливаном и Палестиной. Сионистским евреям было предложено поселиться в Палестине, создав новое еврейское государство — Израиль. Египет продолжал оставаться под британским господством, чтобы стать собственной страной, отдельной от остального арабского мира.То, что когда-то было великой Османской империей, больше не существует, ее заменили многочисленные конкурирующие и разобщенные националистические государства.
Выводы
Как и все империи на протяжении всей истории ислама и мировой истории в целом, османы не существовали вечно. Они были последней великой мусульманской империей, закончившейся всего одно поколение назад. Причин их упадка много. Политическая коррупция ослабила их перед лицом растущей мощи Европы. В экономическом плане многие факторы (как внутри, так и вне контроля Османской империи) помогли принести бедность и отчаяние в империю, которая когда-то была экономическим центром Европы.Исламистский характер империи был утерян. И, наконец, европейская идея национализма нанесла империи смертельный удар. Цель этой серии — не томиться в прошлых неудачах и ошибках. Он призван научить людей, как мусульман, так и неверующих, понимать ошибки прошлого, чтобы помочь предотвратить те же ошибки в будущем.
Межкультурная региональная интеграция: Австрия и Османская империя в восемнадцатом веке
На протяжении восемнадцатого века Габсбургская монархия и Османская империя развивали коммерческие отношения, основанные на «свободной, безопасной и мирной торговле», которые изменили городской ландшафт Вены, Триеста и Пешта, и которые повлияли как на внутреннюю, так и на внешнюю политику двух империй.Османские купцы, независимо от их религиозной принадлежности, смогли не только соединить различные контролируемые Габсбургами территории в Центральной Европе, несмотря на их различную правовую конфигурацию, но и интегрировать их в глобальную османскую торговлю. Эта коммерческая интеграция была возможна только благодаря индивидуальной поддержке, оказываемой правящими семьями Австрии османским купцам, и установлению трансимперского патронажа. Австрийские клиенты и связанные с ними обращения перекрывали географию османской торговли, взаимодействовали с ней и иногда вовлекали местных властителей Османской империи и министров.Если этот процесс останется незавершенным, он оставляет открытой возможность изучения динамики, которая привела к региональной интеграции между двумя разными и асимметричными империями в кросс-культурном контексте. Это побуждает ученых: 1) отказаться от идеи, что региональная интеграция необходима для продолжения в рамках однородного культурного пространства; 2) держаться на некоторой дистанции с повествованием о Восточном вопросе и политическом ориентализме. До национальных восстаний на Балканах общими частными и общественными интересами австрийской и османской экономической и политической элиты было сохранение двух империй, а не крах Порты.
Давид До Пасу — историк Европы восемнадцатого века в Science Po и младший научный сотрудник IAS CEU. Он получил докторскую степень. из Парижского университета 1 Пантеон-Сорбонна в 2012 году после исследования австро-османской среды в Вене в восемнадцатом веке, затем он присоединился к программе Макса Вебера в EUI. Книга, созданная на основе его докторского исследования, L’Orient à Vienne au dix-huitième siècle , была опубликована в мае 2015 года в Оксфорде Фондом Вольтера.Его нынешние исследовательские интересы сосредоточены на социальных явлениях в межкультурном контексте и связаны с историей городов, международными исследованиями и исследованиями диаспоры.
Краткая история поздней Османской империи
Уильям Армстронг — [email protected]
«Краткая история поздней Османской империи» М. Шюкрю Ханиоглу (Princeton University Press, 2008, 50 TL, стр. 242) века »немногим более 200 страниц.Чтобы сделать это ясным, сбалансированным и авторитетным образом, требуются не только глубокие научные знания, но и значительное чутье. К счастью, М. Шюкрю Ханиоглу демонстрирует и то, и другое в этой книге, написав проницательную историю, которая не только глубоко информативна, но и доставляет настоящее удовольствие читать.Для Османской империи возраст был определен вызовом, брошенным европейской современностью. Его ответ на этот вызов в конечном итоге привел к полному разрушению старого имперского порядка и неуклонной трансформации его руководящих принципов.Чтобы обрисовать предысторию этого процесса, книга открывается кратким описанием того, насколько разнообразной, фрагментированной, разрозненной и децентрализованной стала к XVIII веку империя — в социальном, политическом, юридическом, экономическом и лингвистическом отношении. В некотором смысле децентрализация была наиболее заметной характеристикой Османского государства, «его административное учреждение, экономическая система и социальная организация — все это напоминает структуру досовременного государства». Однако со слабым центральным контролем, иррациональными нюансами, беспорядочными компромиссами и уважением к местным практикам такая структура управления больше не была жизнеспособной в наполеоновскую эпоху.К концу 18 века отказ от старого устройства империи и приспособление к новым реалиям в Европе стали тем, что Ханиоглу называет «экзистенциальным императивом».
Неотъемлемой частью стремления к модернизации была попытка центра получить контроль над периферией, и это напряжение — одна из основных нитей, проходящих через книгу. Как пишет Ханиоглу: «Возможно, основная тема поздней истории Османской империи — это попытка центрального правительства в имперской столице утвердить свой контроль над слабо удерживаемой периферией, которая постепенно накапливала административную, экономическую и даже дипломатическую независимость от центра.«От первых шагов к реформе во время правления Селима III (1789–1807), через эпоху Танзиматов в середине 19 века, через Абдулхамида II, до« младотурецкой »революции Комитета Союза и Прогресса, все разделял импульс к централизации. Таким образом, борьба между центром и периферией продолжалась в различных интеллектуальных обличьях периода модернизации. При всей своей идеологической несовместимости каждый администратор поздней Османской империи понимал, что ее старая структура стала политически несостоятельной и что выживание зависит от эффективной централизации имперской администрации.
В самом деле, одно из основных предположений книги — подозрение в идеологии как двигателе социальных изменений. В почти толстовских терминах Ханиоглу пишет, что «движущей силой истории» на самом деле была «гнетущая тяжесть обстоятельств, которые ограничивали свободу реалистичных политиков, стремившихся к инновациям». Иллюстрацией этой давящей тяжести обстоятельств является неразрешимый парадокс, к которому централизация привела в такой неоднородной империи — каким бы экзистенциально императивным она ни была.Сами реформы, которые были разработаны для создания более последовательного, единого общества и более централизованного государства, основанного на универсальных, стандартизированных законах, на самом деле привели к выявлению и углублению трещин в османском государстве и обществе. В конце концов, центр не смог удержать, «отказ от старого порядка … закончился тем, что спровоцировал сам процесс фрагментации, который реформы были призваны обратить вспять». В конечном итоге создается впечатление, что эти внутренние парадоксы в конечном итоге непреодолимы.
Ханиоглу понимает неизбежно трагическую дугу поздней истории Османской империи, которую он описывает с методической точностью. Книга написана для специализированной аудитории, но ее аргументы остаются кристально ясными, без ущерба для их сложности. Все это составляет очень впечатляющий подвиг.
Примечательный недавний выпуск
«Я — Стамбул», Букет Узунер
(Dalkey Archive Press, 25TL, стр. 421)
Уильям Армстронг,
туристических изображений между Европой и Османской империей
Эпизод 473
На протяжении веков люди документировали свои путешествия изображениями, которые якобы служат визуальным свидетельством чьего-то опыта вдали от дома.Так было и с европейцами, путешествующими по османским землям, которые создали целую индустрию продажи картин, сделанных в свое время за границей. В этом эпизоде Элизабет Фрейзер объясняет, как западноевропейские художники на рубеже восемнадцатого века начали создавать новый тип популярных медиа — иллюстрированные книги о путешествиях. Но это были не маленькие путеводители, которые можно было бы спрятать в кармане, это были масштабные роскошные издания для взыскательных путешественников с креслами. Огромный размер и высокое качество изготовления этих книг и сопровождающих их изображений означает, что они были работой не одного человека, а большой группы художников.Размышляя над этими вопросами аутентичности, д-р Фрейзер обсуждает, как ее исследование направлено на более детальный взгляд на сложности межкультурного взаимодействия.
Участник Bios
| Элизабет Фрейзер — профессор истории искусств в Университете Южной Флориды, Тампа, где она ведет занятия по искусству и путешествиям, межкультурному коллекционированию и глобальной материальной культуре. Недавно она отредактировала сборник эссе «Мобильность людей и вещей в Средиземноморье раннего Нового времени» и в настоящее время пишет книгу об альбомах османских костюмов и их связи с европейской культурой печати «Одеваем Османскую империю: альбомы костюмов раннего модерна и транскультурация». . | |
| Эмили Ноймайер — доцент кафедры истории искусств Университета Темпл. Ее исследования касаются искусства и архитектуры исламского мира, особенно Османской империи и Турецкой республики. Она со-куратор нашей серии о Визуальном прошлом. |
Дальнейшее прослушивание
Кредиты
Эпизод No. 473
Дата выпуска: 25 августа 2020
Место записи: Тампа, Флорида,
Аудиомонтаж Марьям Паттон и Эмили Ноймайер
Музыка: «Вольфганг Амадей Моцарт — Рондо Алла Турка (Alaturka Remix)» Аллерлетт, 2016 и «Эбали» Костаса Гадиниса, 1940
Библиография и ссылки любезно предоставлены Dr.Элизабет Фрейзер
Изображения
| |
| Рис. 1. Вид театра в Телмиссусе. Ж. Дамбрун, гравюра по Дж. Б. Хилаиру. Тарелка 71 из Шуазель-Гуффье, Voyage pittoresque de la Grèce, 1782. |
| |
| Рис. 2. Храм Солнца в Пальмире, деталь. Ж.-Б. Льенар по мотивам Луи-Франсуа Кассаса, офорт и гравюра. Таблица 33 из Кассаса, Voyage pittoresque de la Syrie, de la Phoenicie, de la Palaestine, et de la Basse Aegypte, vol.1, 1799. |
| |
| Рис. 3. Адам и Ева. Дж. Б. Тиллиард, гравюра после Дж. Б. Хилаира? Таблица 1 из Ohsson, Tableau général de l’Empire Othoman, vol. 1, 1787. |
| |
| Рис. 4. Вид на площадь и казармы Топхана, фрагмент. Ж.-Н. Ле Руж, Ф. Шредер по мотивам Антуана-Игнаса Меллинга, офорт и гравюра.Таблица 21 из Меллинга, Voyage pittoresque de Constantinople et des rives du Bosphore, 1819. |
| |
| Рис. 5. A Греческий: Логотеты Ливадии, фрагмент. Луи Дюпре, раскрашенная вручную литография. Тарелка XV из Дюпре, Путешествие в Афины и Константинополь, 1825 г. |
Библиография
Фрейзер, Элизабет. Встречи в Средиземноморье: художники между Европой и Османской империей, 1774-1839 гг.Penn State University Press, 2017.
Оцифрованные путеводители, доступные для просмотра в Интернете
Дополнительная литература
Аксан, Вирджиния. «Кто был османом? Размышления о« Носить шляпы »и« Турок повернуть »». In Europa und die Türkei im 18. Jahrhundert / Европа и Турция в восемнадцатом веке, под редакцией Барбары Шмидт-Хаберкамп, 304–18. Бонн: Издательство Боннского университета, 2011.
Авджиоглу, Небахат. Тюркери и политика представительства, 1728–1876 гг. Берлингтон, VT: Ashgate, 2011.
Браммет, Пальмира. Составление карты османов: суверенитет, территория и идентичность в Средиземноморье раннего Нового времени. Нью-Йорк: Cambridge University Press, 2015.
До Пасу, Дэвид. L’Orient à Vienne au dix-huitième siècle. Оксфорд: Фонд Вольтера, 2015.
Доби, Мадлен. «Перевод в зоне контакта: Mille et une nuits Антуана Галланда: Contes arabes». В «Арабских ночах в историческом контексте: между Востоком и Западом» под редакцией Сари Макдиси и Фелисити Нуссбаум, 25–49.Oxford: Oxford University Press, 2008.
Гобриал, Джон Пол А. Шепот городов: информационные потоки в Стамбуле, Лондоне и Париже в эпоху Уильяма Трамбалла. Оксфорд: Oxford University Press, 2014.
Hamadeh, Shirine. Городские удовольствия: Стамбул в восемнадцатом веке. Сиэтл: Вашингтонский университет, 2007.
Ландвебер, Джулия. «Создание национальности и идентичности в восемнадцатом веке: граф де Бонневаль в Османской империи». Обзор международной истории 30, вып.1 (март 2008 г.): 1-31.
Филлиу, Кристина. Биография империи: управление османами в эпоху революции. Беркли: Калифорнийский университет Press, 2011.