«… Во всяком сердце есть темные уголки… Только не всякий об этом знает…»
Насколько я люблю книги, настолько я равнодушно отношусь к тем, кто стоит за их написанием. Мне абсолютно неважна личность творца — если мне нравится его творение, каким бы он ни был, мое впечатление от результатов его деятельности не поменяется. Если созданное им произведение гениально, то оно гениально для меня независимо от личностных перипетий автора. Попытка разузнать что за личность стоит за произведением, разнюхать что и как привело к созданию автором его детища для меня выглядит как-то неприлично — как вмешательство во что-то слишком личное… Поэтому для меня практически всегда писатель и его книга идут врозь. И вот в игре мне выпала весьма для меня нетипичная книга, в которой главным героем выступает не кто иной Федор Михайлович Достоевский. Перед нами — вырванный фрагмент из его жизни в стиле альтернативной истории. События в книге — плод фантазии автора, так как факты, приведенные им в книге, не соответствуют действительности.
Даже про моем невнимательном отношении к личностям писателей и их жизни, меня, конечно же, не могли обойти стороной некие слухи, витающие вокруг прославленного русского классика. Чего в них только не было! Поэтому за «Осень в Петербурге» я бралась с некой опаской — страшилась того, каким покажет мне Кутзее Федора Михайловича. И в какой-то мере мои страхи оправдались, так как тот Достоевский, которого я увидела на страницах данного произведения, вызвал у меня какое-то чувство гадливости и омерзения.
Во-первых, потому что автор изображает своего героя неким сластолюбцем, кого-то возбуждают практически все представительницы женского пола. Находясь в Дрездене, Достоевский получает известие о смерти своего пасынка Павла Исаева и отправляется в Петербург, якобы убитый горем. Однако видимо горе от утраты Павла не настолько велико, чтобы от оказаться от похотливых мыслишек! По образу писателя, который нарисовал нам Кутзее, у меня создалось впечатление, что ему абсолютно не важно, что за женщина перед ним — при желании он может возжелать любую! Будь это квартирная хозяйка Анна Сергеевна, будь это ее десятилетняя дочь Марфа, будь то чухонка, с которой водил знакомство его пасынок! И это при том, что в Германии его ждет молодая жена! Чтоб не быть голословной приведу несколько цитат из текста, при чем все они относятся к разным женщинам.
«… Он видит чухонку голой, восседающей на багряных подушках, раздвинувшей громоздкие ноги, разведшей в стороны руки, выставив напоказ груди, круглый живот, безволосое, голое зрелое лоно. И коленопреклоненного Павла, ждущего, когда его покроют и пожрут…»
«… Он видел себя распростершимся на ней, точно лев, тычущимся мордой в волоски на ее шее, зарывающимся носом в подмышку, трущимся лицом меж ее ног…»
«… Его посещает грубое в своей чувственности видение Анны Сергеевны. Нижняя юбка задрана так высоко, что оголяет ей груди. Он лежит между ног ее, стиснутый долгими, бледными бедрами. Лицо Анны отвернуто, глаза закрыты, дыхание тяжко. И хоть мужчина, совокупляющийся с нею, это он сам, картина видится ему такой, точно он стоит пообок кровати. Главное в картине — бедра: руки его обвивают их, он прижимает их к своим бокам…»
Я абсолютно не ханжа и к элементам эротики в литературе обычно отношусь абсолютно спокойно, но конкретно эти моменты в данной книги меня порядком раздражали. Ну не вяжется у меня Достоевский с образом героя-любовника вообще! Особенно после того как автор дал ему такую характеристику: «…Он понимает, что от одежды его начинает попахивать, кожа его суха и шелушится, что зубные протезы клацают при разговоре. Тоже и с геморроем его хлопот не оберешься…» А если вспомнить про его постоянные приступы эпилепсии, при которых он испытывает судороги, а после стирает свое испачканное белье, то навязанный Кутзее образ как-то вообще распадается…
Во-вторых, я хоть и была по ту сторону книги, но откровенно боялась главного героя. Я прекрасно понимаю, что в силу этих припадков, его психика часто давала сбой. Но когда он с первых страниц книги испытал желание причинить физическую боль поочередно то маленькой Марфе, то ее матери, это меня насторожило… А некоторые фразы откровенно пугали: «…Если бы здесь случился сейчас новорожденный младенец, он вырвал бы его из материнских рук и размозжил голову его о камень…» или «…эту девчонку, которую он готов разорвать в куски за одну лишь кротость ее….»
В-третьих, я не поверила в то, что Федор Михайлович так уж привязан к пасынку и так уж печалится о его смерти. У меня создалось ощущение, что он находил определенное удовольствие в той роли, которую примерил на себя — скорбящего отчима, потерявшего ребенка, с которым он был, будем говорить откровенно, не слишком-то и близок.Он обманывал себя видимостью того, что они с Павлом хорошие друзья, но что пасынок думал об отчиме на самом деле мы узнаем из его дневников и это далеко не приятельское или родственное расположение. Все мы теряем близких людей, но я очень сомневаюсь, что кому-либо в такие минуты приходят похотливые мысли, а вот Достоевский вступил в связь с квартирной хозяйкой именно потому что он якобы считал, что так он будет ближе к Павлу! Не не бред ли?!
Кстати, о бреде. Жутко не люблю когда в литературе описываются сны героя либо какие-то видения, порожденные больным разумом. Мне неинтересно это читать, во-первых. А во-вторых, порой бывает сложно понять, где герой действительно бредит, а где описываются реальные события. Так вот моменты, порожденные больным воображением главного героя, были скучнейшими моментами в это книге. Хорошо хоть, что Федор Михайлович это осознавал: «… Еще произнося эти фразы, он сам улавливал звучащее в них безумие. Похоже он способен впадать в помешательство и выпадать из него с легкостью мухи, снующей взад-вперед сквозь открытую форточку…»
Но нужно кое в чем все таки отдать должное автору. Несмотря на то, как я негативно отнеслась к его герою, не могу не отметить, что по стилистике книга очень похожа на произведения самого Достоевского. Правда, может быть это успешная работа переводчика… В любом случае, получилось очень похоже! Да и вообще с точки зрения языка повествования читать книгу было приятно. Чего мне хотелось бы несколько больше — это атмосфера осени и Петербурга. Я люблю, когда в книгах автор так описывает время и место действия, что физически начинаешь ощущать свою причастность к событиям книги. Например, как Карлос Руис Сафон рассказывает о Барселоне. Но было интересно еще и находить в этом романе отголоски героев и событий из «Бесов».
Финал книги мне остался непонятнен и показался каким-то оборванным. Хотя и надо признать — под стать главному герою. Да и остальные герои этой книги показались слегка не в себе. Взять хотя бы ту же Анну Сергеевну — знает, что у Достоевского в Германии есть жена и ребенок, знает, что он слегка не в себе, ловит его безумные взгляды на собственной дочери и все равно ложиться с ним в постель… Сам Достоевский бросил двадцатидвухлетнего пасынка в другой стране, знает, что он в жизни не устроен и ничем не занят — логично было бы предположить, что эту лакуну в жизни он заполнит чем-нибудь и скорее всего какой-то ерундой… К чему потом удивляться, что он связался с определенной компанией.
В общем, книга оказалась не моей. С завидным постоянством раз в 5-7 страниц мне хотелось бросить чтение, но упорство боролось с негодованием и победило его! 🙂 У Кутзее попробую почитать что-нибудь еще — манера его письма мне понравилась, просто с сюжетом и героями не срослось…
Отзывы о книге Осень в Петербурге
Так, начну с того, что я не читала «Бесов» Достоевского и поэтому не могу проанализировать «Осень в Петербурге» с этой стороны. Но некие выводы я все же из этого произведения сделать могу.
Самое трудное при чтении Кутзее, не сорваться в любование слогом, а вчитываться именно в рассуждения. Он, зараза такая, рассуждает так красиво, что ты поддаешься красоте именно слова или связки из слов и нужно возвращаться обратно, чтобы понять, что он этими словами и связками сказать-то хотел, потому что смысл намного важнее того из чего он его собирал.
Кутзее очень интересует человек. И он старается рассмотреть его со всех сторон, понять человека. Любого. Если сосредоточить свой взгляд только на какой-то одной теме, то это будет ошибкой. Можно рассуждать с ним об одной теме, которая понятна, это да, но нужно понимать, что он ей не ограничивается. Он не только забирается в психологию толпы и одного человека, не только в то, как мир воспринимают совсем разные люди и как рассуждают, даже не только в тему отцов и детей, его человек многогранен, вот эти вот миллионы граней индивидуальности, за которые мы боремся и потрясаем кулачками, что имеем право, вот они все сразу его темы для размышлений и обсуждений. Для Кутзее в этом труде нет человека с одной гранью, он пытается понять всего человека. Безумство, логику, любовь, ненависть, силу и трусость, творчество и низменность. Он не протаскивает человека через огонь, воду и медные трубы, он смотрит на человека в довольно спокойной жизни. Ему интересны терзания, то как человек сам себя затягивает в паутину наркомании от эмоций. Вспышки безумия, то как мы их объясняем, на что идем, чтобы казаться самим себе живым.
Книгу, конечно, нельзя прочитать за несколько часов или дней, ее надо читать долго, ее надо перечитывать, потому что нормальный человек, без двух букеров, не способен сразу охватить все темы. Ему нужно понять и охватить полностью одну тему из истории, потом следующую. Даже, если он увидел рассуждения о другой грани человека, ему нельзя отвлекаться от первоначальной темы, потому что многогранный разброс собьет его, уведет в сторону, запутает и всю глубину рассуждений нельзя будет познать. Говорю это как человек, который перечитывал абзацы и записывал всплывающие в книге темы и видел их дальнейшее развитие, не просто обозначение темы, а именно рассуждения. Так вот ни один листочек не способен помочь охватить все, что трогает Кутзее в человеке)
Мне, конечно, понравилась книга, она не только передает талант автора в том, чтобы знать мир только через книги суметь его воссоздать, знать человека только через его книги и биографию воссоздать и его живого. Не только суметь погрузиться в чужой мир и остаться самим собой, потому что, раз прочитав как Кутзее рассуждает о телах, любви, сексе, вы сможете узнать его в любой книге. Но и умение рассмотреть человека, умение понять его, каждую чертову человеческую жды (сколько будет дважды два? Что такое жды?). И главное любить человечество так, чтобы продолжать его узнавать, находить все то, за что нам бывает стыдно, рассматривать это и суметь это понять, чтобы принять человека таким какой он есть. Ведь ни в одной книге он не осуждает, он лишь рассматривает человека, раскладывает его на миллион составляющих. Да кто еще способен такое сделать на паре сотен страниц, чтобы книгу читать не один год чтобы понять в ней все?!
Отзывы о книге Осень в Петербурге
Так, начну с того, что я не читала «Бесов» Достоевского и поэтому не могу проанализировать «Осень в Петербурге» с этой стороны. Но некие выводы я все же из этого произведения сделать могу.
Самое трудное при чтении Кутзее, не сорваться в любование слогом, а вчитываться именно в рассуждения. Он, зараза такая, рассуждает так красиво, что ты поддаешься красоте именно слова или связки из слов и нужно возвращаться обратно, чтобы понять, что он этими словами и связками сказать-то хотел, потому что смысл намного важнее того из чего он его собирал.
Кутзее очень интересует человек. И он старается рассмотреть его со всех сторон, понять человека. Любого. Если сосредоточить свой взгляд только на какой-то одной теме, то это будет ошибкой. Можно рассуждать с ним об одной теме, которая понятна, это да, но нужно понимать, что он ей не ограничивается. Он не только забирается в психологию толпы и одного человека, не только в то, как мир воспринимают совсем разные люди и как рассуждают, даже не только в тему отцов и детей, его человек многогранен, вот эти вот миллионы граней индивидуальности, за которые мы боремся и потрясаем кулачками, что имеем право, вот они все сразу его темы для размышлений и обсуждений. Для Кутзее в этом труде нет человека с одной гранью, он пытается понять всего человека. Безумство, логику, любовь, ненависть, силу и трусость, творчество и низменность. Он не протаскивает человека через огонь, воду и медные трубы, он смотрит на человека в довольно спокойной жизни. Ему интересны терзания, то как человек сам себя затягивает в паутину наркомании от эмоций. Вспышки безумия, то как мы их объясняем, на что идем, чтобы казаться самим себе живым.
Книгу, конечно, нельзя прочитать за несколько часов или дней, ее надо читать долго, ее надо перечитывать, потому что нормальный человек, без двух букеров, не способен сразу охватить все темы. Ему нужно понять и охватить полностью одну тему из истории, потом следующую. Даже, если он увидел рассуждения о другой грани человека, ему нельзя отвлекаться от первоначальной темы, потому что многогранный разброс собьет его, уведет в сторону, запутает и всю глубину рассуждений нельзя будет познать. Говорю это как человек, который перечитывал абзацы и записывал всплывающие в книге темы и видел их дальнейшее развитие, не просто обозначение темы, а именно рассуждения. Так вот ни один листочек не способен помочь охватить все, что трогает Кутзее в человеке)
Мне, конечно, понравилась книга, она не только передает талант автора в том, чтобы знать мир только через книги суметь его воссоздать, знать человека только через его книги и биографию воссоздать и его живого. Не только суметь погрузиться в чужой мир и остаться самим собой, потому что, раз прочитав как Кутзее рассуждает о телах, любви, сексе, вы сможете узнать его в любой книге. Но и умение рассмотреть человека, умение понять его, каждую чертову человеческую жды (сколько будет дважды два? Что такое жды?). И главное любить человечество так, чтобы продолжать его узнавать, находить все то, за что нам бывает стыдно, рассматривать это и суметь это понять, чтобы принять человека таким какой он есть. Ведь ни в одной книге он не осуждает, он лишь рассматривает человека, раскладывает его на миллион составляющих. Да кто еще способен такое сделать на паре сотен страниц, чтобы книгу читать не один год чтобы понять в ней все?!
Жизнь без чести.
Предательство без предела.
Исповедь без конца.
Я не знаю, можно ли восторгаться подобными книгами. Книгами тяжелыми, унылыми, мрачными, в которых каждая мысль, каждое мимолетное желание героя рассматривается, словно под микроскопом, докапываясь до самой сути, где надежде, вере, прощению нет и шанса. А я не то, чтобы восторгаюсь, я даже в какой-то степени получаю «разлагающее, мертвящее удовольствие».
Только сама тема, герой книги уже достойны внимания. Часто ли вам встречались книги, где главный персонаж Федор Михайлович Достоевский? Где каждая страница, каждое описание и бесконечный поток сознания пропитаны им? Я поверила Кутзее, мне кажется, он прекрасно передал дух и настроение эпохи, в его мрачном революционном Петербурге не возможно не утонуть. Я часто ловила себя на мысли, что если бы этот роман писал Достоевский, сходство было бы огромным.
Федор Михайлович, под чужим именем, прибывает в Петербург из-за смерти сына, обстоятельства которой не полностью известны. Он пытается понять, почему так случилось, осознать свои ошибки в отношении с дорогим человеком, и заодно разобраться в своих чувствах. Но все оказалось совсем непросто, если смерть вообще может быть простой. Мысли, воспоминания съедают его, он чувствует вину в случившемся, понимает, что покинул сына раньше, чем тот его. История, конечно же, вымышленная, но переживания и размышления реальны, они способны достучаться до сердца, заставить задать себе те непростые вопросы, которые терзают и главного героя.
Я не могу не сказать про чудесный язык Кутзее. Это действительно эстетическое наслаждение, я, например, читала эту книгу вслух. Не знаю зачем, это получилось непроизвольно. Появляется жадность, ненасытность, хочется перечитывать некоторые отрывки, хочется, чтобы не только глаза, но и уши смогли испытать такое удовольствие.
Да, и я прекрасно понимаю и принимаю все недостатки. Повествование медленное, тягучее, удручающее. Ну и прекрасно…Герой, своей безысходностью и самокопанием угнетает, да еще и похож на персонажа ранее прочитанного мною романа «Бесчестье» (охотно верю, что они у Кутзее все такие). Я люблю таких персонажей… Желания и помыслы героев неоднозначны, спорны, извращенны (привет Фрейду). Но мне это нравится… Если все это не для вас смело проходите мимо, а я все же продолжу читать Кутзее.
Цитаты из книги «Осень в Петербурге»
Так, начну с того, что я не читала «Бесов» Достоевского и поэтому не могу проанализировать «Осень в Петербурге» с этой стороны. Но некие выводы я все же из этого произведения сделать могу.
Самое трудное при чтении Кутзее, не сорваться в любование слогом, а вчитываться именно в рассуждения. Он, зараза такая, рассуждает так красиво, что ты поддаешься красоте именно слова или связки из слов и нужно возвращаться обратно, чтобы понять, что он этими словами и связками сказать-то хотел, потому что смысл намного важнее того из чего он его собирал.
Кутзее очень интересует человек. И он старается рассмотреть его со всех сторон, понять человека. Любого. Если сосредоточить свой взгляд только на какой-то одной теме, то это будет ошибкой. Можно рассуждать с ним об одной теме, которая понятна, это да, но нужно понимать, что он ей не ограничивается. Он не только забирается в психологию толпы и одного человека, не только в то, как мир воспринимают совсем разные люди и как рассуждают, даже не только в тему отцов и детей, его человек многогранен, вот эти вот миллионы граней индивидуальности, за которые мы боремся и потрясаем кулачками, что имеем право, вот они все сразу его темы для размышлений и обсуждений. Для Кутзее в этом труде нет человека с одной гранью, он пытается понять всего человека. Безумство, логику, любовь, ненависть, силу и трусость, творчество и низменность. Он не протаскивает человека через огонь, воду и медные трубы, он смотрит на человека в довольно спокойной жизни. Ему интересны терзания, то как человек сам себя затягивает в паутину наркомании от эмоций. Вспышки безумия, то как мы их объясняем, на что идем, чтобы казаться самим себе живым.
Книгу, конечно, нельзя прочитать за несколько часов или дней, ее надо читать долго, ее надо перечитывать, потому что нормальный человек, без двух букеров, не способен сразу охватить все темы. Ему нужно понять и охватить полностью одну тему из истории, потом следующую. Даже, если он увидел рассуждения о другой грани человека, ему нельзя отвлекаться от первоначальной темы, потому что многогранный разброс собьет его, уведет в сторону, запутает и всю глубину рассуждений нельзя будет познать. Говорю это как человек, который перечитывал абзацы и записывал всплывающие в книге темы и видел их дальнейшее развитие, не просто обозначение темы, а именно рассуждения. Так вот ни один листочек не способен помочь охватить все, что трогает Кутзее в человеке)
Мне, конечно, понравилась книга, она не только передает талант автора в том, чтобы знать мир только через книги суметь его воссоздать, знать человека только через его книги и биографию воссоздать и его живого. Не только суметь погрузиться в чужой мир и остаться самим собой, потому что, раз прочитав как Кутзее рассуждает о телах, любви, сексе, вы сможете узнать его в любой книге. Но и умение рассмотреть человека, умение понять его, каждую чертову человеческую жды (сколько будет дважды два? Что такое жды?). И главное любить человечество так, чтобы продолжать его узнавать, находить все то, за что нам бывает стыдно, рассматривать это и суметь это понять, чтобы принять человека таким какой он есть. Ведь ни в одной книге он не осуждает, он лишь рассматривает человека, раскладывает его на миллион составляющих. Да кто еще способен такое сделать на паре сотен страниц, чтобы книгу читать не один год чтобы понять в ней все?!
Вчера было +18! рекорд за всю историю.
Я последовательно приветствую глобальное потепление, благо от человека здесь ничего не зависит.
2018 год выдался на удивление теплым, первый раз на моей памяти в мае не было снега, и октябрь очень радует.
Далее следует набор попсовых фоток центра Петербурга.
Никакой политики, драмы и проблем!
полуголые люди в октябре! невиданное зрелище!
последний шанс прокатиться в кабриолете!
ну и куда же без котика!