В Африке зарегистрировано рекордное число смертей от COVID-19
За неделю с 26 июля по 1 августа в африканских странах в результате заболевания коронавирусом скончались 6400 человек, на 2 процента больше, чем неделей ранее. 55 процентов всех смертей от COVID-19 на континенте пришлись на Тунис и Южную Африку.
«Это печальный день для Африки. Мы соболезнуем всем, кто потерял друзей и близких. Смертность на континенте росла неделя за неделей, и после небольшого спада число случаев COVID-19 снова на подъеме. Последние данные говорят о том, что Африка все еще находится на гребне третьей волны», – сказала д-р Фиона Атухебве, представитель Африканского бюро ВОЗ.
Рост смертности в течение прошедшей недели наблюдался в 15 африканских странах. Большинство из них сообщили о том, что показатели смертности сейчас превышают средний недельный показатель по Африке за июль, который составил 2,5 процента.
Всего на континенте с начала пандемии от COVID-19 скончались 172 тысячи человек.
Читайте также
Быстро распространяющийся Дельта-вариант коронавируса ведет к росту заболеваемости и смертности
В ВОЗ отмечают, что объемы поставок вакцин в Африку сейчас растут. Только в июле страны континента получили через механизм COVAX 12 миллионов доз вакцин – больше, чем за апрель, май и июнь вместе взятые. Всего на сегодняшний день в Африку поступил 91 миллион доз.
Однако уровень иммунизации на континенте по-прежнему очень низкий. 24 миллиона человек, что составляет лишь 1,7 процента населения Африки, прошли полный курс вакцинации. Требуется еще 183 миллиона доз для того, чтобы привить хотя бы 10 процентов населения континента к концу сентября.
Представители COVAX сообщают, что собираются до конца текущего года доставить в Африку 520 миллионов доз вакцин, 90 миллионов из них – до конца сентября.
«По прошествии трех тяжелых месяцев мы видим более позитивные тенденции с точки зрения поставок вакцин в Африку. Нерегулярность поставок была главной причиной медленного развертывания кампаний вакцинации против COVID-19 в Африке, поэтому по мере увеличения объема поставок крайне важно, чтобы африканские страны внедрили комплексные стратегии вакцинации для быстрой и эффективной защиты наиболее уязвимых [групп населения]», – сказала Атухебве.
Напомним, что накануне глава ВОЗ д-р Тедрос Гебрейесус призвал богатые страны повременить с ревакцинацией населения и ввести мораторий на третью, или в некоторых случаях – вторую, бустерную дозу прививок. Он призвал их поделиться препаратами с бедными странами, многие из которых до сих пор не смогли вакцинировать даже медиков.
Наша работа в Африке | UNEP
На континенте сосредоточена огромная доля мировых природных ресурсов, как возобновляемых, так и невозобновляемых.В Африке сосредоточено примерно 30 % мировых запасов полезных ископаемых, 8 % мировых запасов природного газа, 12 % мировых запасов нефти; на континенте находится 40 % золота мира и до 90 % хрома и платины. Самые большие запасы кобальта, алмазов, платины и урана в мире находятся в Африке. Африке принадлежит 65 % пахотных земель в мире, 10 % внутренних возобновляемых источников пресной воды.
В большинстве африканских стран природный капитал составляет от 30 до 50 % от общего богатства. Более 70 % людей, живущих в странах Африки к югу от Сахары, зависят от лесов и лесных массивов, которые служат для них источником средств к существованию. Земля является активом для экономического развития, а также социально-культурным ресурсом. Однако значительная доля этих ресурсов используется нестабильно, в то время как другая часть теряется в результате незаконной деятельности, что со временем приводит к уменьшению выгод, получаемых от этих ресурсов.
В целом, континент мог бы много выиграть от использования своих обширных природных ресурсов для финансирования программы развития, направленной на его большее процветание; необходимо также обеспечить, чтобы будущий рост и эксплуатация природных ресурсов были ориентированы на результаты, устойчивы к изменению климата и стабильны.
Африканская министерская конференция по окружающей среде (АМСЕN) признает, что природный капитал лежит в основе экономики континента, подтверждая, что использование природного капитала для создания материальных благ и инвестиций позволит предпринять действия, необходимые для достижения Повестки дня Организации Объединенных Наций по устойчивому развитию и Целей в области устойчивого развития на период до 2030 года, а также Повестки дня Африканского союза на период до 2063 года (AU Agenda 2063) с помощью финансового, экономического, социального и экологического вкладов.
Работа ООН в сфере защиты окружающей среды
Региональная оценка ГЭП-6 (GEO-6 Regional Assessment for Africa) для Африки указывает на то, что состояние окружающей среды ухудшается быстрее, чем считалось ранее, подчеркивая, что правительства должны действовать быстрее, чтобы остановить наихудшие тенденции. В докладе признается, что Африка обладает природным капиталом и отмечается, что экономический рост континента зависит от стабильного управления его природным капиталом. Однако неустойчивая эксплуатация природных ресурсов Африки с ее растущим населением и медлительность властей в проведении разумной политики и в принятии нормативных положений, направленных на пресечение злоупотреблений и чрезмерной эксплуатации этих ресурсов, порождают проблемы. Природа показывает «красные карточки», о чем свидетельствуют многочисленные катастрофы, которые, если их не остановить, будут усугублять нехватку продовольствия, нехватку воды, болезни, конфликты, миграцию и бедность, и все это может привести к дестабилизации экономики.
На пути к устойчивому развитию Африки
Для того чтобы Африка могла воспользоваться теми экономическими и социальными выгодами, которые может дать ее природное богатство, необходимо срочно решить вопросы управления, экономического и экологического воздействия при условии стабильного использования природных богатств.
Африканское отделение помогает правительствам африканских стран преобразовывать решения и заявления, сделанные в отношении природных ресурсов, в практические действия и новаторские решения на региональном, национальном и местном уровнях в интересах населения этих стран. Это приведет к увеличению материальных благ, созданию рабочих мест, получению доходов, обеспечению продовольственной безопасности, социальной справедливости и созданию здоровой окружающей среды.
Коронавирус в Африке: ВОЗ призывает готовиться к худшему
- Юри Вендик
- Русская служба Би-би-си
Автор фото, AFP
Во всей необъятной Африке пока обнаружено меньше заразившихся коронавирусом, чем в одной Португалии. Почему так мало — никто точно пока сказать не может, но ВОЗ призывает страны континента готовиться к худшему.
По состоянию на понедельник, в Африке зарегистрировано 4847 случаев заражения коронавирусом Covid-19 и 155 смертей. Более половины обнаруженных носителей вируса приходится на четыре страны на крайнем юге и крайнем севере континента: ЮАР, Египет, Алжир и Марокко.
У специалистов пока нет однозначного ответа, почему по Африке, где многие страны имеют тесные связи с Китаем, вирус распространяется — по крайней мере, по официальной статистике — с таким запозданием и так медленно по сравнению с Европой.
Многие говорят, что Африка просто делает слишком мало тестов.
До пандемии на всем материке было всего две лаборатории, где можно было выявлять вирус — в Сенегале и ЮАР. Сейчас Всемирная организация здравоохранения рапортует, что тесты в срочном порядке доставлены уже в 47 из 54 стран континента.
Но тестов в большинстве стран все равно пока мало.
Например, нигерийский Центр контроля за распространением заболеваний к 22 марта проверил на коронавирус всего 152 человека. В Нигерии живут больше 200 миллионов.
18 марта генеральный директор Всемирной организации здравоохранения Тедрос Адханом Гебрейесус сказал, что на самом деле число заразившихся в Африке, скорее всего, гораздо больше, чем число обнаруженных носителей вируса, и посоветовал африканским странам «готовиться к худшему уже прямо сейчас».
В то же время ученые и медики полагают, что, поскольку в Африке уже есть инфраструктура борьбы с другими инфекционными заболеваниями, то серьёзная, масштабная вспышка новой болезни не могла бы остаться незамеченной — значит, в Африке ее пока нет.
«Если бы где-либо в Африке были крупные вспышки, такого масштаба, как в Италии или Иране, то, думаю, эти смерти уже попали бы в поле зрения», — сказал еще в начале марта британскому научному журналу New Scientist эпидемиолог, профессор Эдинбургского университета Марк Вулхауз.
Кто-то предполагает, что теплая погода может замедлять распространение вируса.
Часть специалистов говорит, что на африканскую статистику влияет ещё и то, что в большинстве стран континента — очень молодое население. В Нигерии, например, больше половины из 206 миллионов населения — младше 18 лет.
Как отмечают медики, молодежь и дети переносят Сovid-19 очень легко, а большинство и вовсе не заболевает.
Но уверенно судить, что в действительности происходит с распространением вируса в Африке, пока рано — слишком мало материала.
Зато о состоянии системы здравоохранения и общей обстановке в африканских странах сведений достаточно — достаточно, чтобы опасаться катастрофы.
Миллионы африканцев живут в трущобах, в условиях, где рекомендации чаще мыть руки и соблюдать «социальную дистанцию» звучат злой шуткой.
В Африке живет каждый шестой житель планеты, но ее суммарные расходы на здравоохранение составляют всего 1% от мировых, и почти вся центральная часть континента, по подсчетам ВОЗ, расходует на здравоохранение на душу населения в сотни раз меньше, чем Европа и Северная Америка.
Автор фото, AFP
Подпись к фото,Жители Мали теперь предпочитают приветствовать друг друга так
В международном Индексе уязвимости перед инфекционными болезнями (Infectious Disease Vulnerability Index, IDVI) большинство стран Африки — в самом низу. Больше 50 баллов по шкале от 0 до 100 имеют только ЮАР, Египет, Алжир, Марокко, Тунис — как раз те страны, которые провели больше всего тестов и обнаружили у себя больше всего заразившихся.
Выше всего всех из африканских стран в индексе IDVI стоит ЮАР — у нее 65 баллов. У стран Организации экономического сотрудничества и развития (объединение 36 зажиточных и развитых стран) — от 78 до 97 баллов.
Кроме того, новая зараза может наложиться на другие болезни, мучающие Африку — малярию, туберкулез и СПИД.
Опыт уже есть
С другой стороны, как полагают специалисты, Африке может помочь опыт борьбы с этими и другими эпидемиями.
«Африканские страны недавно повысили готовность к Covid-19.
Многие страны укрепили средства контроля в аэропортах и ввели измерение температуры в пунктах пересечения границы благодаря тому, что у них уже было оборудование, оставшееся после эпидемии лихорадки Эбола в 2013-2016 гг», — писала группа ученых из Сорбонны и других университетов Европы в исследовании, опубликованном в феврале в научном журнале Lancet.
Авторы этого исследования, собрав сведения о пассажирских авиаперевозках между Китаем и Африкой, предсказали, что больше всего «импорт» коронавируса угрожает ЮАР, Египту и Алжиру. Пока, судя по числу выявленных заразившихся, прогноз выглядит верным.
В последние дни африканские страны вслед за европейскими одна за другой закрывают границы и объявляют карантин.
Египет, Судан, Тунис, Гана, Камерун и Кения полностью закрыли границы для иностранцев. ЮАР, Алжир, Марокко, Мали, Нигерия, Кения, Танзания и Мадагаскар закрыли границы частично, то есть не для всех иностранных граждан. В понедельник в двух крупнейших городах Нигерии, Лагосе и Абудже, был объявлен двухнедельный карантин.
В ЮАР, где по состоянию на 29 марта было обнаружено 1280 инфицированных, с 26 марта на 21 день объявлен полный карантин — закрыто всё, кроме продовольственных магазинов, всем жителям 60-миллионной страны велено сидеть дома. Кроме того, власти запретили продажу алкоголя.
В 80-миллионной терзаемой нищетой и гражданскими конфликтами Демократической республике Конго власти объявили карантин с 29 марта только в столице Киншасе. 12-миллионная Киншаса закрыта для въезда и выезда, а ее жителям велено четыре дня сидеть дома, после чего им будет позволено в течение двух дней ходить на рынки и в магазины. Этот шестидневный цикл будет повторяться в течение по крайней мере трех недель.
Автор фото, Gallo Images
Подпись к фото,Соблюдение карантина в ЮАР контролируют военные и полиция
В Танзании закрыли все учебные заведения и отменили спортивные соревнования, но закрывать церкви и мечети президент Джон Магуфули отказался, сказав, что в них предлагают «настоящее исцеление».
Президент Мали Ибрагим Бубакар Кейта объявил в связи с коронавирусом чрезвычайное положение и ввел комендантский час с девяти вечера до пяти утра, но парламентские выборы при этом не отменил — они прошли 29 марта.
А в Камеруне одна из вооруженных сепаратистских группировок, действующих на юге страны — Силы обороны Южного Камеруна — объявила в связи с коронавирусом перемирие. Правда, другие группировки ее примеру пока не последовали.
Мир картофеля: Африка — Международный год картофеля 2008
| Производство, 2007 |
|---|
| Убранная площадь |
| 1 541 498 га |
| Количество |
| 16 706 573 т |
| Урожайность |
| 10,8 т/га |
| Источник: FAOSTAT |
Картофель пришел в Африку поздно, приблизительно на рубеже 20-го столетия. В последние десятилетия его производство постоянно росло и увеличилось с 2 миллионов тонн в 1960 году до беспрецедентных 16,7 миллионов тонн в 2007 году.
В Африке картофель выращивают в самых разнообразных условиях – начиная с орошаемых коммерческих ферм в Египте и Южной Африке и заканчивая интенсивным возделыванием этой культуры на тропических высокогорьях Восточной и Центральной Африки, где картофель является, в основном, сельскохозяйственной культурой мелких фермеров.
1. Египет
البطاطس |
| Производство, 2007 |
|---|
| Убранная площадь |
| 105 000 га |
| Количество |
| 2 600 000 т |
| Урожайность |
| 24,7 т/га |
| Источник: FAOSTAT |
Картофель был ввезен в Египет в 19-м веке, а крупномасштабное культивирование его началось во время Первой мировой войны, когда британские колониальные чиновники поощряли производство картофеля, чтобы обеспечить свои войска продовольствием. Впрочем, после окончания войны росту производства картофеля воспрепятствовали низкое качество импортированного семенного материала и отсутствие у крестьян опыта возделывания данной культуры.
Но ситуация изменилась. Начиная с 1961 года производство картофеля в Египте на орошамых землях – сконцентрированных в дельте реки Нил на севере страны – росло более чем на 5 процентов ежегодно. На протяжении 1990-2007 годов годовой объем производства увеличился с 1,6 миллиона тонн до приблизительно 2,6 миллиона тонн, что позволило Египту стать производителем картофеля №1 на африканском континенте.
Египет также входит в число ведущих мировых экспортеров картофеля – в 2004 году валовой экспорт составил более чем 380 000 тонн свежего картофеля и 18 000 тонн продуктов из замороженного картофеля, которые были поставлены главным образом на европейские рынки.
2. Малави
mbatata, potato |
| Производство, 2007 |
|---|
| Убранная площадь |
| 185 000 га |
| Количество |
| 2 200 000 т |
| Урожайность |
| 11,9 т/га |
| Источник: FAOSTAT |
Картофель был завезен в Восточную Африку в 19-м столетии миссионерами и европейскими колонизаторами.
Но эта сельскохозяйственная культура приобрела важное значение в жизни малавийцев не ранее чем в 1960-х годах, когда объем производства достиг приблизительно 60 000 тонн в год.
Сегодня Малави является крупнейшим производителем картофеля в регионе к югу от Сахары. Урожай 2007 года составил 2,2 млн. тонн. Картофель выращивается главным образом в высокогорных южных и центральных районах страны, при этом наиболее пригодными для картофелеводства являются земли, расположенные на высотах между 1 000 и 2 000 метров, где выпадает более 750 миллиметров осадков в год. Кое-где в южных районах фермеры могут выращивать до двух урожаев в год. Картофель зачастую высаживают рядом с кукурузой и бобами на протяжении основного сельскохозяйственного сезона с октября по март.
Лишь незначительная часть малавийского картофеля отправляется на экспорт. Объем ежегодного производства более чем утроился на протяжении последних пятнадцати лет и составил достаточно высокую цифру – 88 кг на душу населения.
3. Южная Африка
aartappel, igwili, itapile, izambane, letapola, potato… |
| Производство, 2007 |
|---|
| Убранная площадь |
| 58 000 га |
| Количество |
| 1 972 391 т |
| Урожайность |
| 34,0 т/га |
| Источник: FAOSTAT |
Скорее всего, голландские мореплаватели на своем пути в Восточную Азию привезли картофель в Южную Африку еще в 17-м веке (предполагается, что моряки поощряли культивирование картофеля в портах захода, чтобы пополнять собственные запасы свежих клубней, необходимых им во время продолжительных океанских странствий).
Объем производства картофеля ощутимо вырос на протяжении последних пятнадцати лет – с 1,2 миллиона тонн в 1990 году до рекордных 1,97 миллиона тонн в 2007 году. В то же самое время площадь сельскохозяйственных угодий, отведенных под картофель, фактически сократилась с 63 000 до 58 000 га.
Большинство картофеля выращивается на относительно крупных фермах, все чаще с применением методов ирригации, при этом урожайность в среднем составляет около 34 тонн с гектара.
В Южной Африке существует разветвленная индустрия производства семенного картофеля и – во многом благодаря стремительным темпам урбанизации страны – динамичный сектор переработки картофеля, потребляющий около 250 000 тонн картофеля в год, главным образом для производства картофеля-фри и чипсов. Годовой объем потребления картофеля составляет около 30 кг на душу населения.
4. Алжир
البطاطس |
| Производство, 2007 |
|---|
| Убранная площадь |
| 90 000 га |
| Количество |
| 1 900 000 т |
| Урожайность |
| 21,1 т/га |
| Источник: FAOSTAT |
После распространения в середине 19-го века в Алжире Solanum tuberosum‘, картофель выращивался в этой стране главным образом для экспорта на французские рынки.
После завоевания национальной независимости от Франции в 1962 году, алжирские фермеры собирали ежегодно в среднем 250 000 тонн картошки, при этом около одной трети урожая направлялось на экспорт.
В дальнейшем картофель постепенно превращался во все более важную сельскохозяйственную культуру, а его производство в 2006 году достигло рекордных 2,18 миллиона тонн. Картофель выращивается на площади около 90 000 га и может плодоносить в любом районе Алжира практически в любое время года.
Основные районы картофелеводства расположены вдоль средиземноморского побережья, чей мягкий климат позволяет обеспечить производство круглый год. Картофель также выращивают на высоте 500 метров на возвышенностях и в долинах, расположенных между побережьем и Атласными горами, а также в районах высокогорных плато. Ежегодное потребление картофеля в Алжире увеличилось с 35 кг в 1990 году до примерно 57 кг в 2005 году.
5. Марокко
البطاطس |
| Производство, 2007 |
|---|
| Убранная площадь |
| 60 000 га |
| Количество |
| 1 450 000 т |
| Урожайность |
| 24,2 т/га |
| Источник: FAOSTAT |
Картофель широко распространился в Марокко, вероятно, еще до того, как эта страна стала французским протекторатом в 1910 году.
На протяжении последующих ста лет – особенно после обретения независимости в 1956 году – производство значительно увеличилось и возросло с примерно 150 000 тонн в 1961 году до рекордных 1,56 миллиона тонн в 2006 году. На протяжении того же периода времени урожайность возросла с 10 тонн до более чем 26 тонн с гектара.
Уже по одной только своей массе картофель в настоящее время является третьей по значению сельскохозяйственной культурой Марокко после сахарной свеклы и пшеницы, и занимает второе место после томатов среди экспортируемых овощей, а в 2005 году в Европу было отправлено более 40 000 тонн марокканского картофеля.
Картофель выращивается на протяжении всего года, за исключением короткого периода в зимние месяцы (с мая по июль). Производство свежего картофеля сосредоточено вдоль атлантического побережья к северу и югу от Касабланки, где местная разновидность средиземноморского климата создает весьма благоприятные условия для возделывания картофеля.
Картофель также выращивают в высокогорных пересеченных районах Атласных гор на высоте более 3 000 метров. Среднестатистический марокканец потребляет около 42 кг картофеля в год.
6. Руанда
ibirayi, potato,pomme de terre |
| Производство, 2007 |
|---|
| Убранная площадь |
| 133 000 га |
| Количество |
| 1 200 000 т |
| Урожайность |
| 9,0 т/га |
| Источник: FAOSTAT |
Картофель пришел в Руанду в начале 20-го века вместе с немецкими солдатами и бельгийскими миссионерами. Сегодня ibirayi – слово возникшее от другого похожего слова uburayi («прибывший из Европы») – является второй по значению сельскохозяйственной культурой страны после бананов, а среди стран региона к югу от Сахары Руанда занимает третье место по производству картофеля.
Начиная с 1961 года производство картофеля в Руанде возросло с менее чем 100 000 тонн до рекордного показателя 1,3 миллиона тонн в 2005 году.
Урожай 2007 года оказался лишь немного меньше. Картофель хорошо растет в нескольких районах страны – главным образом на высотах более 1 800 метров – а на некоторых землях удается собирать по два урожая в год. Сектор картофелеводства охватывает в основном мелкие семейные фермы, сочетающие выращивание картофеля с возделыванием бобов и кукурузы, а урожайность в среднем достигает почти 10 тонн с гектара.
На картофеле держится продовольственная безопасность Руанды. Годовой объем потребления составляет очень высокую цифру – 125 кг на душу населения, что превращает картофель во второй по важности источник поступления калорий после касавы (маниока).
7. Нигерия
potato, nduko, dankalin turawa, duku, atsaka |
| Производство, 2007 |
|---|
| Убранная площадь |
| 270 000 га |
| Количество |
| 843 000 т |
| Урожайность |
| 3,1 т/га |
| Источник: FAOSTAT |
В картофельном мире самая многонаселенная страна Африки, Нигерия, занимает особое место: она является четвертым крупнейшим производителем картофеля в регионе к югу от Сахары, площадь ее картофельных полей почти равна соответствующему показателю Германии, а производство картофеля в Нигерии на протяжении последнего десятилетия увеличилось в семь раз и составило в 2007 году 840 000 тонн.
Основным картофелеводческим районом является плато Джос (Jos), расположенное на высоте между 1 200 и 1 400 метрами, в результате чего температура на плато летом редко превышает 35°C, что обеспечивает весьма благоприятный температурный режим для производства картофеля. Тем не менее рост производства сдерживается вследствие отсутствия подходящих сортов, высокой стоимости земли и труда. Фактически, в Нигерии отмечаются одни из самых низких средних показателей урожайности картофеля в мире, которые составляют немногим более 3,1 тонны с гектара.
Уровень потребления картофеля также очень низок, приблизительно 3,2 кг на душу населения в год. Однако нигерийский аппетит к картофелю, особенно в стремительно развивающихся городских районах, растет – начиная с 2000 года, импорт сырого и переработанного картофеля увеличился с менее чем 9 000 тонн до 40 000 тонн в год.
8. Кения
kiazi, egiasi, mbatata, potato, enkwashei |
| Производство, 2007 |
|---|
| Убранная площадь |
| 120 000 га |
| Количество |
| 800 000 т |
| Урожайность |
| 6,7 т/га |
| Источник: FAOSTAT |
Значение картофеля, ввезенного в Восточную Африку британскими фермерами в 1880-х годах, на протяжении последних тридцати лет возросло – как в качестве массового вида продовольствия, так и источника фермерских доходов.
С точки зрения величины собранного урожая, картофель в настоящее время является второй по значению сельскохозяйственной культурой страны, уступая в этом лишь кукурузе, а объем его производства в 2007 году составил около 800 000 тонн.
Картофель в Кении выращивают главным образом мелкие фермеры, среди которых много женщин, хотя некоторые крупные производители специализируются и на коммерческом производстве. Районы картофелеводства сосредоточены на высокогорьях, расположенных от 1 200 до 3 000 метров над уровнем моря.
Почти весь кенийский картофель потребляется там же, на местах, а средние показатели потребления составляют почти 25 кг на душу населения в год. Картофель, называемый в Кении kiazi, ценится не только выращивающими ее крестьянами, но и зажиточными горожанами – и, хотя в некоторых африканских странах картофель считается «пищей бедных», в Кении он является высококачественным и престижным пищевым продуктом.
9.
Угандаkiazi, lumonde, potato |
| Производство, 2007 |
|---|
| Убранная площадь |
| 93 000 га |
| Количество |
| 650 000 т |
| Урожайность |
| 7,0 т/га |
| Источник: FAOSTAT |
В Уганде картофель стали выращивать в начале XX века, чему, возможно, способствовала деятельность миссионеров из Конго. К середине столетия выращивание картофеля было уже широко распространено в прохладных высокогорных районах. В отдельных регионах картофель считали сорняком из-за его высокой плодоносности.
В 1960-х годах Министерство сельского хозяйства Уганды начало реализацию программы развития картофелеводства, благодаря которой средняя урожайность картофеля увеличилась до 10 тонн с гектара. В 1970-х годах производство картофеля возросло до рекордных 350 000 тонн. Однако гражданская война, разразившаяся в Уганде в последующее десятилетие, привела к резкому спаду производства картофеля.
Начало 1990-х годов ознаменовалось постепенным восстановлением и наращиванием объемов производства – с 224 000 тонн до рекордных 650 000 тонн в 2007 году. В этот же период размеры площадей, занятых под выращивание картофеля, увеличились в три раза до примерно 90 тысяч гектар. Почти половина выращенного в стране картофеля приходится на гористую местность Кабале, расположенную на высоте 2000 м над уровнем моря примерно в 400 км к юго-западу от Кампалы.
10. Ангола
batata, ekapa, mbala za puto, hapa, lumbatata wa imbari, muanza, epa, nbala |
| Производство, 2007 |
|---|
| Убранная площадь |
| 120 000 га |
| Количество |
| 615 000 т |
| Урожайность |
| 5,1 т/га |
| Источник: FAOSTAT |
В начале XVI века португальские суда привезли картофель и сладкий картофель на земли, которые позже войдут в состав Португальской колонии в Западной Африке.
Местные фермеры начали широко выращивать сладкий картофель, но районы возделывания обычного картофеля были ограничены центральным плато, на котором благодаря высоте и антарктическим океанским течениям существуют умеренные климатические условия.
После получения независимости в 1975 году ежегодный объем производства картофеля в Анголе составлял около 32 000 тонн, при этом большая часть картофеля собиралась в горных районах провинции Хуамбо. На протяжении последующих 27 лет гражданской войны производство пережило застой. Но как только мир был восстановлен, начался стремительный подъем – на протяжении периода времени между 2002 и 2007 годами площадь сельскохозяйственных угодий, занятых под картофель, увеличилась в три раза, а общий объем производства более чем удвоился с 260 000 тонн до рекордных 615 000 тонн.
Годовой объем потребления картофеля, по оценкам специалистов, составляет 15 кг на душу населения и эта цифра стремительно растет по мере урбанизации страны.
В то же время производство сдерживается низкими показателями урожайности, достигающими 5 тонн с гектара, высокими потерями после уборки урожая, а также зависимостью от импортированного семенного картофеля. Чтобы удовлетворить внутренний спрос, Ангола также импортирует картофель из Южной Африки.
11. Эфиопия
| Производство, 2007 |
|---|
| Убранная площадь |
| 73 095 га |
| Количество |
| 525 657 т |
| Урожайность |
| 7,2 т/га |
| Источник: FAOSTAT |
Считается, что картофель в Эфиопию ввез в 1858 году иммигрант из Германии. На протяжении последующих десятилетий, фермеры на высокогорьях Эфиопии начали осваивать новую сельскохозяйственную культуру, которой отводили роль своеобразной «страховки» на случай неурожая зерновых.
Среди всех африканских стран Эфиопия обладает, пожалуй, самым значительным потенциалом в плане производства картофеля: предполагается, что 70 процентов ее пахотных полей – расположенных, главным образом, в горных районах на высоте более 1 500 метров – пригодны для возделывания картофеля.
Поскольку в горных районах проживает почти 90 процентов населения Эфиопии, картофель может сыграть ключевую роль в обеспечении национальной продовольственной безопасности.
В настоящее время картофель по-прежнему широко рассматривается в качестве второстепенной культуры, а годовой объем потребления на душу населения составляет по оценкам всего 5 кг. Впрочем, масштабы производства картофеля постоянно растут: согласно оценкам ФАО, производство увеличилось с 280 000 тонн в 1993 году до 525 000 тонн в 2007 году.
Источники: CIP World Potato Atlas; FAOSTAT; World Potato Congress; Potatoes South AfricaАфрике необходимо воспользоваться этой возможностью экономического роста
Вмешательство государства и корыстные интересы – факторы, сдерживающие развитие в регионе
Инвестиционный саммит «Великобритания-Африка», проходящий на этой неделе, послужит удачной деловой площадкой, на которой лидеры смогут проанализированы проблемы и возможности для стран Африки./nginx/o/2017/12/27/7436495t1h6a92.jpg)
В ходе работы этого форума я будут подчёркивать важность – и сложность – совершенствования экономических программ так, чтобы обеспечить преобразования. Более устойчивый, всеобъемлющий и быстрый экономический рост – это единственный способ создания рабочих мест и стабильности, которые нужны миллионам молодых людей, вступающих в трудоспособный возраст; он также абсолютно необходим для того, чтобы Всемирный банк мог выполнять свою миссию, связанную с сокращением масштабов бедности и повышением уровня жизни.
Инвесторы крайне заинтересованы в том, чтобы внести положительный вклад в развитие, и при этом они желают диверсифицировать свои портфели и получить разумный доход. Формирование таких инвестиций было сопряжено с определёнными сложностями, однако при условии приложения усилий и инициативности у многих стран Африки имеется возможность стать конкурентоспособными. За последнее десятилетие в Африке был достигнут существенный прогресс благодаря действиям нового поколения лиц, ответственных за выработку политики, и руководителей бизнеса, которые появляются по всему континенту.
В таких странах, как Эфиопия, граждане призывают свои правительства осуществлять смелые и масштабные реформы. Распространение новых технологий и более грамотное финансовое регулирование, в частности, в Кении, позволили предоставлять цифровые финансовые услуги, благодаря чему дополнительно миллионы людей, включая женщин и представителей малого бизнеса, могут воспользоваться экономическими возможностями. Инвестиции в энергетику, предусматривающие низкие выбросы углерода, в том числе те, что поддержаны Международной финансовой корпорацией, входящей в Группу Всемирного банка, способны стимулировать экономический рост.
Примеры успехов в Африке доказывают, что страны могут расти. Как иностранные инвестиции, так и международная помощь на цели развития – в частности, предоставляемая Великобританией – сыграли важную роль. Однако требуется сделать ещё гораздо больше.
Необходимые ингредиенты прогресса известны. Нужно, чтобы в странах присутствовали правовые нормы, которые поощряли бы конкуренцию, а их соблюдение должным образом обеспечивалось.
Устойчивая валюта, дисциплина в расходовании бюджетных средств, доступ к чистой воде и надёжным источникам электроэнергии – всё это требуется для достижения прогресса. Налогообложение и регулирование должны быть сбалансированными и способствовать устойчивому экономическому росту, причём на начальном этапе акцент следует делать на более производительных сельскохозяйственных секторах, действующих на рыночных принципах. Важно располагать достаточным капиталом, причём наиболее ценной его разновидностью является человеческий капитал. Сформировать такой капитал можно благодаря эффективной работе систем здравоохранения и образования, пристальному вниманию к результатам и внедрению организационно-правовых форм, которые всем давали бы возможность достигать успеха.
Многим африканским странам до создания таких условий ещё очень далеко. Слишком часто из-за наличия широкомасштабных, бессистемных стратегий и программ, которые осуществляются в директивном порядке, появляются возможности для представителей отдельных групп – как отечественных, так и зарубежных – преследовать собственные корыстные интересы и сопротивляться открытию рынков, из-за чего деловая среда в Африке оказывается менее привлекательной для инвестиций.
Представители таких групп очень часто способны влиять на тех, кто отвечает за выработку стратегий. Всё это сдерживает развитие, оставляя многие миллионы людей в ситуации неустойчивости и конфликта.
Одним из основных препятствий для иностранных инвестиций является то, что в последние годы ряд крупнейших экономик Африки (например, Нигерия, Южная Африка и Ангола) демонстрируют не самые хорошие результаты. Ещё одна проблема связана с тем, что международная торговля и инвестиции, которые жизненно необходимы для экономического роста, не обеспечивают достаточного прогресса, который позволил бы ускорить средние темпы роста на континенте. Корень обеих проблем — в наличии корыстных интересов определённых заинтересованных кругов.
Имеются четыре сферы, которые требуют неотложного внимания. Во-первых, это — реформирование государственных предприятий и демонополизация рынков с тем, чтобы повысить уровень конкуренции. Во многих странах присутствие государства в экономике остаётся чрезмерным, из-за чего частные структуры вытесняются из таких секторов как сельское хозяйство, транспорт и энергетика.
Во-вторых, в Африке необходимо снизить барьеры, мешающие трансграничной торговле. Из-за бюрократических препон и избыточного регулирования товары, услуги, идеи и ресурсы не могут свободно перемещаться между странами. Расширение масштабов торговли в регионе может способствовать формированию заинтересованности в совершенствовании инфраструктуры и появлению потребных для этого ресурсов.
В-третьих, ситуация с государственными заимствованиями и инвестициями должна стать более прозрачной. Благодаря этому граждане смогут оказывать более существенное влияние на контракты и обязательства, которые заключает и принимает на себя государство, что служит крайне важной предпосылкой для обеспечения верховенства права.
В-четвёртых, в регионе нужно решить проблему «образовательной бедности». Недавно нами было проведено исследование, в рамках которого оценивалась способность детей в возрасте десяти лет прочитать простой текст. В некоторых африканских странах сделать этого не могут до 80 процентов детей.
Руководство Великобритании, включая премьер-министра, активно поддерживает программы, которые позволяют девочкам оставаться в школе достаточно долго, чтобы приобрести навыки и компетенции и вырваться из бедности.
Все мы, как доноры и инвесторы, можем согласиться с тем, что момент для Африки настал. Не нужно ждать, пока все экономические условия сложатся наиболее оптимальным образом. Давайте воспользуемся этим моментом и начнём немедленно обеспечивать положительные результаты, благодаря которым можно будет достичь быстрых преобразований в экономике и улучшить жизнь людей.
В Африке нашли племя алкоголиков — Газета.Ru
Мбенджеле баяка — коренное племя охотников и собирателей из Конго. Это одна из нескольких популяций пигмеев, живущих в тропических лесах Центральной Африки. Исторически они полагались на натуральное хозяйство — оно подразумевает, что продукты производятся лишь для удовлетворения собственных потребностей, без участия их в обмене или торговле. Но увеличение вырубки лесов и местные природоохранные инициативы заставили племя вести более оседлый образ жизни и искать работу, что повлияло на образ жизни, психическое состояние и уровень потребления спиртного.
Проблемы, связанные с употреблением алкоголя, давно считаются одним из основных рисков для здоровья коренных общин. Но из-за удаленности и рассеянности племен охотников и собирателей в Африке изучать их было проблематично. Это удалось сделать антропологам Кембриджского университета. Детали они изложили в статье в журнале PLOS ONE.
«В прошлом была проведена значительная этнографическая работа, свидетельствующая о потенциальных негативных последствиях употребления алкоголя у народа баяка и других коренных народов, — говорит ведущий автор исследования доктор Нихил Чаудхари. — Наше исследование, наконец, предоставляет количественные данные, показывающие фактическую распространенность опасного пьянства и его конкретное воздействие на здоровье и благополучие этих общин».
Исследователи наблюдали за тремя поселениями мбенджеле баяка в лесу Ндоки в Конго. Как оказалось, почти половина членов племени значительно превышала определенную ВОЗ безопасную дозу алкоголя — 20 мл этанола за раз для женщин и 30 — для мужчин. За исключением полных трезвенников, большинство употребляло спиртное минимум трижды в неделю, но многие могли пить и всю неделю напролет. Чаще всего они пили по 2,3-4,2 порции алкоголя за раз, но количество могло превышать и 10 порций. Мужчины употребляли больше спиртного, чем женщины.
Для женщин беременность не становилась поводом отказаться от алкоголя — около 40% из них выпивали и во время вынашивания ребенка, и в период грудного вскармливания.
В основном жители предпочитали местный алкоголь, представленный различными вариациями самогона.
Годовое потребление алкоголя в пересчете на чистый этанол ученые оценили в 11,4 л на душу населения — 15,4 л для мужчин и 8,7 л для женщин. В среднем же в Конго мужчины потребляют около 12,4 л этанола в год, женщины — 2,8 л. Мужчины в племенах были более склонны к эпизодическому потреблению алкоголя в больших количествах. Интересно, что отказываться от алкоголя предпочитала в основном молодежь — между трезвенниками и теми, кто уходил в запои, было около 20 лет разницы.
Кроме рекомендаций ВОЗ есть и индивидуальные особенности — и, возможно, мбенджеле баяка страдали от превышения дозы алкоголя больше, чем можно предположить — средний рост мужчин-пигмеев не доходит и до 155 см, рост женщин еще меньше.
Такие скромные габариты делают обитателей Конго более уязвимыми к алкоголю, чем условного европейца.
«Мы обнаружили, что 44,3% нашей выборки потребляли алкоголь в опасных по стандартам ВОЗ количестве, — говорит Чаудхари. — Наше исследование выявило ряд вредных последствий для психического и физического здоровья, связанных с употреблением алкоголя в этих общинах — высокие показатели употребления алкоголя во время беременности и грудного вскармливания, насилие, вызванное алкоголем, высокое кровяное давление и увеличение распространенности диареи, одной из основных причин смертности среди коренного населения».
Еще пять лет назад от алкоголя воздерживалась почти половина членов племен Конго старше 15 лет, но в данной выборке таковых оказалось лишь 14%, отмечают исследователи.
Лишь единицы осведомлены о вреде алкоголя, некоторые же, наоборот, считают его полезным, в частности во время беременности и вскармливания.
Быстрые социально-экономические изменения, с которыми столкнулись мбенджеле баяка, сказались на их образе жизни и психическом состоянии, пишут авторы работы. Многие члены племен отмечали, что пьют, чтобы избавиться от переживаний, печали и дурных мыслей. Среди коренного населения Конго, в целом, довольно высока распространенность депресии и самоубийств из-за бедности, урбанизации, отсутствия культурной преемственности.
Ученые призывают информировать мбенджеле баяка и другие племена о вреде алкоголя — даже такая простая мера потенциально способна уменьшить потребление. Но в перспективе необходимы широкие изменения, направленные на улучшение положения народа баяка в местных и глобальных социально-экономических системах, поскольку социально-экономическое неравенство является одной из основных причин плохого здоровья, заключают они.
Социальные проблемы Африки южнее Сахары
№1, 2006
Социальная сфера
Вступив в новое, третье тысячелетие, мировая экономическая система остается крайне противоречивой и потому потенциально конфликтной. С одной стороны, все более активно идет глобализация мировой экономики, что ускоряет социальное развитие многих регионов мира. С другой стороны, сохраняются масштабные очаги отсталости, которые при условии действия тенденций, сформировавшихся во второй половине ХХ века, способны уже в ближайшем будущем сделать мир не менее, а более опасным, спровоцировать новые региональные конфликты, породить новые угрозы для здоровья и благополучия человека.
Одним из таких очагов отсталости является регион Африки южнее Сахары. По многообразию, масштабам и взаимопереплетенности социальных проблем регион отчетливо выделяется в развивающемся мире. В Африке южнее Сахары длительные неблагоприятные тенденции в области народонаселения, сочетаются с ужасающей бедностью, и большим неравенством в доходах, крайне неблагоприятной ситуацией в здравоохранении, образовании, высоким уровнем безработицы и масштабной вынужденной миграцией.
Корни социального кризиса суб-сахарской Африки имеют экономическую природу. Темпы экономического роста региона в 80-е и 90-е гг. были самыми низкими в мире. 33 из 45 государств Африки южнее Сахары относятся к наименее развитым странам. В структуре ВВП стран региона преобладают либо добывающая промышленность, как правило, представленная добычей одного — трех видов сырья, либо неэффективное сельское хозяйство, способное производить на экспорт также лишь узкий ассортимент продуктов. Низкая степень диверсификации производства оборачивается высокой нестабильностью доходов от экспорта и делает государства региона зависимыми от внешних заимствований. 31 страна Африки южнее Сахары относится по классификации МВФ к государствам с высокой степенью тяжести долгового бремени. В этих условиях большинство государств региона просто не располагают необходимыми ресурсами для проведения активной социальной политики. Положение также усугубляется тем, что в течение длительного времени достижение экономического роста рассматривалось в африканских странах (не без влияния некоторых международных экономических организаций) как самодостаточная цель, способная впоследствии чуть ли не автоматически преобразовать социальную сферу, что привело лишь к накоплению и приумножению социальных проблем региона.
ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ
Со второй половины ХХ века темпы роста населения в Африке южнее Сахары были исключительно высокими, а в последнюю четверть стали самыми высокими из всех регионов мира. Среднегодовой рост населения в Африке южнее Сахары составлял в 1965-1980 г.г. — 2,7%[1], в 1980-2001 г.г. — 2,7% и по прогнозу Мирового банка должен составить 1,9% в 2001-2015 г.г[2]. В результате доля населения региона в мировом населении достигла 11% в 2004 г., вырастет до 12,4% в 2015г[3]. и (даже, если темпы роста регионального населения снизятся в последующие пятнадцать лет до 1,4%) составит не менее 14% в 2030 г[4]. Подобные темпы прироста населения в условиях невысоких темпов экономического роста (3,9% в среднем за 2000-2004 гг.)[5] не способствуют, а тормозят социально-экономическое развитие.
Складывающаяся в регионе крайне неблагоприятная демографическая ситуация — прямое следствие высокой рождаемости, которая составляет 39 человек в расчете на тысячу человек населения против 10-12 человек в развитых и 22-26 человек в других регионах развивающегося мира.
Показатель рождаемости в Африке южнее Сахары более чем в два раза перекрывает показатель смертности, который, кстати, здесь тоже самый высокий из всех регионов мира (17 человек в расчете на тысячу человек населения)[6]. При этом высокая рождаемость в Африке южнее Сахары сочетается с крайне низкой продолжительностью жизни. Так, ожидаемая продолжительность жизни при рождении составляет здесь 46 лет, а ожидаемая продолжительность жизни лиц, достигших возраста 15 лет, — 41 год[7].
В результате демографическая нагрузка, то есть отношение лиц в дорабочем и послерабочем возрастах к лицам в рабочем возрасте, формируется в регионе в преобладающей степени за счет роста численности нетрудоспособной молодежи (лица от 0 до 14 лет) и при этом достигает запредельной величины — 0,9, в том числе — 0,8, если считать только по нетрудоспособной молодежи[8]. Это самые высокие показатели из всех регионов мира. Причем на страновом уровне демографическая нагрузка в целом ряде случаев еще выше. В Чаде, например, она составляет 1,2, В Анголе и Демократической Республике Конго — 1,1, а в Бенине, Буркина-Фасо, Бурунди, Гане, Зимбабве, Республике Конго, Мадагаскаре, Мали, Нигере, Сьерра-Леоне, Эритрее и Эфиопии равна единице[9].
Высокая демографическая нагрузка сильно ограничивает возможности накопления, а значит сдерживает экономический рост. Это проявляется как в низкой норме валового накопления (доля инвестиций в ВВП региона составляет 19%)[10], так и в неизбежном выделении меньших средств на социальные нужды. В Африке южнее Сахары положение усугубляется тем, что подавляющее большинство государств региона относится к странам с низким уровнем дохода. Средний ВНД по региону составляет всего 450 долл., что в 58 раз ниже среднего подушевого ВНД развитых стран[11]. Это самый низкий показатель из всех регионов мира. Итак, высокая демографическая нагрузка ведет в условиях Африки южнее Сахары лишь к умножению социальных проблем и, прежде всего, проблемы бедности.
БЕДНОСТЬ
Международный уровень бедности — это доход, обеспечивающий потребление менее чем на 2 долл. в день в ценах 1985г. или менее чем на 2,15 долл. в день в ценах 1993 г. Международный уровень чрезвычайной бедности (или иначе — сверхбедности) — доход, обеспечивающий потребление менее чем на 1долл.
в день в ценах 1985 г. или менее чем на 1,08 долл. в день в ценах 1993 г. По данным ООН, в Африке южнее Сахары проживает 25% всех сверхбедных мира. В абсолютном выражении это 250-300 млн. человек или 36-44% совокупного населения региона[12]. На страновом уровне показатель чрезвычайной бедности в целом ряде случаев еще выше. Например, менее чем на 1долл. в день вынуждено существовать порядка 70% населения в Центрально-Африканской Республике, 63% — в Замбии, 61% — в Буркина-Фасо и Нигере, 57% — в Сьерра-Леоне, 49% — на Мадагаскаре[13]. Уместно также отметить, что если в других регионах развивающегося мира в последние 20 лет отчетливо проявлялась тенденция к сокращению численности сверхбедных, то в Африке южнее Сахары наблюдался постоянный ее рост.
Последствия такого положения дел катастрофичны для населения региона. Достаточно сказать, что почти в половине стран Африки южнее Сахары от недоедания страдает от 20 до47% детей в возрасте до 5 лет[14]. Неутешительны и прогнозы сокращения масштабов сверхбедности в регионе.
Эксперты Мирового банка полагают, что к 2015 г. численность населения, вынужденного существовать в Африке южнее Сахары менее чем на 1долл. в день, не только не сократится, но, наоборот, возрастет по сравнению с 1990 г. на 35%[15].
Высокий уровень сверхбедности сочетается в регионе с большим неравенством в распределении доходов. Почти в половине стран Африки южнее Сахары коэффициент Джинидоставляет от 40 единиц и выше, в том числе в десяти — более 50 единиц.
В качестве конкретных примеров можно указать Ботсвану и Лесото (коэффициент Джини — 63), Центрально-Африканскую Республику (61), ЮАР (58).[16] Чрезвычайная бедность, с одной стороны, и высокая степень неравенства в распределении доходов, с другой, — главные причины социальной напряженности в регионе, порождающие гражданские и этнические конфликты.
КРИЗИС ЗДРАВООХРАНЕНИЯ
Неизбежным следствием неблагоприятных демографических тенденций в Африке южнее Сахары, низкого уровня доходов как государств, так и большей части населения выступает то крайнее напряжение, которое испытывает социальная инфраструктура региона и, прежде всего сфера здравоохранения.
В расчете на тысячу человек населения в регионе приходится всего 0,1 врача и 1,1 места в стационарных медицинских учреждениях[17]. Менее 58% детей в возрасте до 1 года проходят необходимую вакцинацию. Совокупные годовые расходы на здравоохранение составляют в Африке южнее Сахары в расчете на душу населения всего 29 долл. (против 2 735 долл. в развитых странах)[18].
В результате регион выступает эпицентром многих опасных заболеваний и, прежде всего, СПИДа, туберкулеза и малярии. Численность ВИЧ — инфицированных, например, оценивается здесь в 28,5 млн.человек, включая 2,6 млн детей в возрасте до 15 лет и 15 млн. женщин. На страновом уровне наибольшее распространение СПИД получил в Ботсване, Замбии, Зимбабве, Лесото, Малави, Мозамбике, Намибии и Свазиленде[19].
СПИД, малярия и туберкулез — одни из главных причин высокой смертности регионального населения. По оценкам ООН, 81% смертей, вызванных в мире СПИДом, 90%, вызванных малярией, и 23% мировых летальных исходов от заболевания туберкулезом приходятся на Африку южнее Сахары.
Указанные заболевания выступают в современных условиях и значимым тормозом экономического развития региона. Подсчитано, что СПИД снижает здесь ежегодный рост ВВП в среднем на 0,5 — 2,6%. По другим оценкам, региональный ВВП был бы больше на 100 млрд долл., если бы за последние десятилетия удалось искоренить малярию. В африканских странах с высокой степенью распространения туберкулеза связанные с этим потери производительности труда оцениваются в 4-7% ВВП ежегодно[20]. Таким образом, недостаточное внимание к здравоохранению, обусловленное в конечном итоге низким уровнем экономического развития стран Африки южнее Сахары, оборачивается еще большими экономическими проблемами и ведет по сути к консервации хозяйственной отсталости региона.
ПРОБЛЕМЫ ОБРАЗОВАНИЯ
В кризисном состоянии находится система образования стран Африки южнее Сахары. Быстрые темпы прироста населения вкупе с хроническим недофинансированием образования поставили образовательную инфраструктуру в регионе на грань выживания.
Государственные расходы на образование в странах Африки южнее Сахары являются самыми низкими в мире. При этом подавляющая часть расходов идет на школьное образование (на послешкольное остаются крохи), но и для школы этих денег катастрофически не хватает. Кроме того данные по целому ряду стран региона свидетельствуют о том, что начальное, среднее школьное обучение и высшее образование финансируются из государственных бюджетов большей частью на фонд заработной платы преподавателей. Так, в Кении на оплату преподавателей идет 96% государственных расходов на образование, в Демократической Республике Конго — 90%, в Танзании — 86%, еще в 14 странах, по которым имеются соответствующие данные, — от 68 до 86%[21]. Нет необходимости доказывать, что при такой структуре государственных расходов на образование учебные заведения испытывают острый недостаток средств на материально-техническое обеспечение учебного процесса, что нередко приводит к отсутствию в образовательных учреждениях даже самого необходимого, например, учебников.
Общее количество учащихся в регионе проявляет тенденцию к росту. Вместе с тем, процентная доля посещающих даже начальную школу в расчете от соответствующей возрастной группы на протяжении последних двадцати лет увеличивалась крайне медленно и непоследовательно. Так, если в 1980 г. 80% детей соответствующей возрастной группы были охвачены начальным образованием, то в середине 80-х гг. — только 76%, а в 2000 г. — 86%. Среднюю школу в 1980 г. посещало 15% детей соответствующей возрастной группы, а в 2000 г. — 27% от соответствующей возрастной группы. Наконец, послешкольным образованием были охвачены 1% от соответствующей возрастной группы в 1980 г. и 4% в 2000 г.[22]
Получается, что большинство детей в регионе если и оканчивают, то только начальную школу. Особенно трудная ситуация сложилась с обучением девочек. 36 миллионов девочек в странах Африки южнее Сахары вообще не охвачены школьным обучением. 50% девочек, поступивших в начальную школу, к четвертому году обучения покидают ее.
Среднюю школу посещают только 10% девочек соответствующей возрастной группы против 36% мальчиков. В то же время, по данным Африканской федерации в поддержку женского образования, увеличение среднего периода обучения в школе для девочек всего на четыре года могло бы обеспечить 8-9 процентный рост сельскохозяйственного производства в регионе, а увеличение этого периода лишь на один год могло бы понизить детскую смертность примерно на 6 случаев в расчете на тысячу младенцев.[23]
Именно с серьезными проблемами в школьном образовании связан высокий уровень неграмотности в регионе. В Африке южнее Сахары неграмотны 39% населения старше 14 лет. При этом на страновом уровне этот показатель часто гораздо выше. Например, в Нигере неграмотны 86% населения старше 14 лет, В Мали — 81%, в Чаде — 73%, в Сьерра –Леоне — 70%, в Бенине — 66%[24]
БЕЗРАБОТИЦА
Серьезной проблемой стран Африки южнее Сахары является безработица. По социальным данным на 2003 г. региональный уровень безработицы составляет 10, 9% совокупной рабочей силы.
(По этому показателю Африка южнее Сахары уступает только региону Ближнего Востока и Северной Африки (12,2%)[25].) Вместе с тем, достоверность уровня региональной безработицы в 10,9% вызывает сомнения и он представляется заниженным. Об этом косвенно свидетельствует ЮАР, где более тщательно ведется учет безработных, и где их численность составляла в 1998-2001 гг. более 23% национальной рабочей силы[26].
Безработица региона имеет ряд черт, которые еще больше обостряют проблему незанятости. В странах Африки южнее Сахары безработица носит преимущественно застойный характер. В отличие от большинства регионов развивающегося мира мужская безработица превышает женскую. В 2003 г. в Африке южнее Сахары безработица среди мужчин составляла 11,8% (11,6% в 2001 г.), а среди женщин — 9,6% (9,3 в 2001 г.)[27]. Наиболее быстро растет городская безработица. Среди молодежи безработица в 3-4 раза выше, чем среди лиц среднего возраста.
К вышеуказанному необходимо добавить, что имеющиеся данные международной статистики об уровне и характерных чертах безработицы в Африке южнее Сахары далеко не полностью отражают реальную ситуацию с незанятостью.
С одной стороны, наряду с собственно безработицей в регионе большое распространение получила неполная занятость. С другой стороны, значительных масштабов достигла занятость в теневом секторе региональной экономике, так называемая «неформальная» занятость. По некоторым данным последняя достигает в Африке южнее Сахары 72% от «световой» занятости в сферах промышленного производства и услуг[28].
ВЫНУЖДЕННАЯ МИГРАЦИЯ
Еще одной сложной социальной проблемой Африки южнее Сахары является вынужденная миграция. Согласно подходу, принятому в Верховном комиссариате ООН по делам беженцев, вынужденными мигрантами (беженцами) в отличие от мигрантов экономических считаются те, кто испытывают преследование по политическим расовым, религиозным, национальным мотивам или из-за принадлежности к определенным социальным группам. В соответствии с данным подходом в Африке южнее Сахары непосредственными причинами вынужденной миграции являются политические, этнические, религиозные, и гражданские конфликты, возникающие на фоне кризисной социально-экономической ситуации.
Именно они порождают исход из стран Африки южнее Сахары значительных масс населения. На 1 января 2005 г. общая численность беженцев в мире оценивалась в 19,2 млн. чел., из них порядка 4,9 млн. приходилось на страны региона[29].
Вынужденная миграция в Африке южнее Сахары проявляется как в региональном, так и межрегиональном разрезе. Так, в 2004 г. по данным Верховного комиссариата ООН по делам беженцев во всем мире имелось 10 основных потоков вынужденных мигрантов. 5 из них приходились на Африку южнее Сахары и при этом носили преимущественно внутрирегиональный характер (см. нижеследующую таблицу).
Численность, происхождения беженцев в Африке южнее Сахары
и основные страны их приема (2004 г.)
|
Страны происхождение беженцев |
Основные страны приема |
Численность |
|
Судан |
Эфиопия, Демократическая Республика Конго, Кения, Центрально-Африканская Республика, Чад |
730600 |
|
Демократическая Республика Конго |
Танзания, Замбия, Республика Конго, Бурунди, Руанда |
462200 |
|
Бурунди |
Демократическая Республика Конго, Руанда, Танзания, ЮАР |
485800 |
|
Сомали |
Кения, Йемен, Джибути, США, Великобритания |
389300 |
|
Либерия |
Гвинея, Кот Д’Ивуар, Сьерра-Леоне, Гана |
335500 |
Источник: Refugees by numbers 2005, UNHCR.
Одновременно высоки и масштабы беженцев из региона в развитые страны. Например, за 1992-2001 гг. в развитых странах обратились с просьбой о предоставлении убежища порядка 0,9 млн. выходцев из Африки южнее Сахары[30]. И это только обратилось. Реально же «просочилось» намного больше. При этом основными странами приема в этой ситуации выступают бывшие метрополии африканских государств.
Освещая вопрос о вынужденной миграции в Африке южнее Сахары, нельзя не отметить еще одно обстоятельство. Речь идет о том, что с учетом специфических социально-экономических условий региона, оценка в нем численности вынужденных мигрантов в соответствии с подходом, принятым в Верховном комиссариате ООН по делам беженцев, в реальности оказывается заниженной. Более конкретно имеется в виду следующее. Во-первых, принимая во внимание уровень чрезвычайной бедности в странах Африки южнее Сахары, значительная часть экономических мигрантов региона вполне может и, по нашему мнению, должна рассматриваться как вынужденные мигранты, (в силу принадлежности к особой группе населения, находящейся на грани человеческого выживания).
Во-вторых к этой же категории должны относиться так называемые, экологические мигранты, вынужденные покидать свои страны, например, по причине длительной засухи, потери урожая из-за набегов саранчи и других экологических бедствий.
Масштабы социального кризиса в Африке южнее Сахары указывают на то, что региону требуется четко сформулированная политика, нацеленная на решение важнейших проблем в социальной сфере.
Такая политика должна исходить из ясно очерченной системы приоритов, что особенно важно в условиях региона, являющегося одним из беднейших в мире. Такая политика далее должна предусматривать разные подходы к решению социальных проблем в городских и сельских районах африканских стран, по возможности максимально учитывая специфику последних. Наконец, региональная, и национальная социальная политика государств Африки южнее Сахары обязательно должна быть скоординирована с международной помощью, предоставляемой мировым сообществом региону. В этой связи, на наш взгляд, требуется, прежде всего, неукоснительное соблюдение всеми сторонами решений копенгагенсокго социального комитета ООН 1995 г.
и особенно принципа «двадцать на двадцать». Согласно этому принципу страны-доноры должны резервировать 20% своей помощи для нужд социального развития Африки, а страны-реципиенты выделять на те же цели 20% своих бюджетных расходов. Разумеется, выдерживать последнее — очень непростая задача для государств региона. Но ее необходимо стремиться выполнять, ибо только таким образом можно обeспечить преодоление африканского социального кризиса.
ЛИТЕРАТУРА
1. P.Hugon. The Economy of Africa. Pretoria,2004.
2. World Bank. A Continent in transition: Sub-Saharan Africa in the mid. 1990s. Washington D.C., 1995.
3. World Bank. Attacking Poverty. Washington D.C., 2000.
4. Report on the Economic and Social Situation in Africa, Addis Ababa, 1996.
5. К. Салиму. Социальные последствия структурной перестройки в странах Африки южнее Сахары // Актуальные проблемы глобальной экономики. М., 2003.
[1] World Development Report 1990.
— Washington D.C., The World Bank, 1990, p.229.
[2] 2003 World Development Indicators. — Washington D.C., The World Bank, 2003 p.40.
[3] Расcчитано по: 2003 World Development Indicators. — Washington D.C., The World Bank, 2003, p.40; World Development Report 2006 Washington D.C., The World Bank, 2006, p.293.
[4] Рассчитано по: 2004 World Development Indicators CD-ROM, The World Bank.
[5] World Development Report 2006. — Washington D.C., The World Bank, 2006, p. 293.
[6] 2003 World Development Indicators. — Washington D.C., The World Bank, 2003, p.40.
[7] 2004 World Development Indicators CD-ROM, The World Bank, 2003, p.40.
[8] 2003 World Development Indicators. — Washington D.C., The World Bank, 2003, p.40.
[9] Ibid.,pp.38-40.
[10] World Development Report 2006. — The World Bank, 2006, p.297.
[11] World Development Report 2004. — The World Bank, 2004, p.253.
[12] World Development Report 2003. — The World Bank, 2003, p.
2.
[13] Ibid., pp.236-237.
[14] World Development Report 2004. — Washington D.C., The World Bank, 2004, pp. 254-255.
[15] World Development Report 2004. — Washington D.C., The World Bank, 2004, p.3.
[16] World Development Report 2006. — Washington D.C., The World Bank, 2006, p.p280-281.
[17] World Development Indicators 2001. — Washington D.C., The World Bank, 2001, p.p. 100, 104.
[18] World Development Report 2004. — Washington D.C., The World Bank, 2004, p.p. 259,257.
[19] UN document E (2003) 17 13 May 2003, p.p. 11.
[20] Ibid., p.11.
[21] World Development Report 2004. — Washington D.C., The World Bank, 2004, p.40.
[22] World Development Report 2004. — Washington D.C. The World Bank, p.40.
[23] 2003 World Development Indicators. Washington D.C., The World Bank, 2003, p. 82; UN Document E/ECA/CM 22 April 1999, p. 29.
[24] World Development Report 2006. — Washington D.C., The World Bank 2006 pp.
292 — 293.
[25] Global Employment Trends, January 2004, ILO, p.2.
[26] 2003 World Development Indicators. — Washington D.C., The World Bank, 2003, p52.
[27] Global Employment Trends, January 2004, ILO, p.2.
[28] Women and Men in the Informal Economy: A Statistical Picture. — ILO, 2002, p.19.
[29] www.unhr.org/cgi-bin/texis/vtx/basics
[30] UNYCR Statistical Year book 2001, MNHCR, Geneva, p. 116.
Какая на самом деле Африка
С октября 2010 года по апрель 2012 года четверть миллиона человек умерли от голода в Сомали. Даже в годы войны никто не видел такой смерти. За несколько недель в середине 2011 года полмиллиона человек покинули свои дома на юге страны и пошли через пустыню в Могадишо, исход на сотни миль, отмеченный на вечность тысячами неглубоких могил. В лагерях, построенных выжившими из хвороста и пластиковых пакетов на военных руинах Могадишо, ежедневно умирали сотни людей.Когда холера и корь охватили лагеря, это число увеличилось до тысяч.
Вскоре живые и мертвые боролись за место. Матери возвращались к могилам детей, которые они похоронили накануне, и обнаруживали, что лагерь материализовался на том же месте за ночь. К концу катастрофы каждый десятый ребенок на юге Сомали в возрасте пяти лет и младше был мертв.
Может ты его помнишь? Возможно, вы давали деньги агентствам по оказанию помощи, которые покрывали первые полосы газет и рекламные щиты в Лондоне с фотографиями голодающих сомалийцев? Кампания была одной из крупнейших за последнее десятилетие и собрала 1 фунт стерлингов.2 миллиарда в месяц, около 400 фунтов стерлингов на каждого из трех миллионов нуждающихся сомалийцев. Однако эта цифра вызывает вопросы. С такими деньгами как 258 000 человек все еще умерли? Ответы — мучительное свидетельство того, насколько сильно мы, на западе, можем ошибаться в Африке.
Правда о голоде в Африке заключается в том, что он почти никогда не бывает. Голод в Сомали — единственный голод, который случился в Африке в 21 веке, и у него были свои особые причины.
В то время любому жителю Могадишо было очевидно, что даже в разгар голода в августе 2011 года в эпицентр на юге Сомали поступало очень мало помощи.Практически ни одно из крупных западных агентств по оказанию помощи, собирающих деньги на борьбу с голодом, даже не присутствовало, ограничиваясь безопасным комплексом в аэропорту, если они вообще находились на юге Сомали. Почему?
Сотрудники службы помощи говорили о нехватке средств, бессердечии богатого мира и своих собственных разочаровывающих протоколах безопасности. Для журналистов, знакомых с катастрофами и экстренной помощью, это звучало слишком правдоподобно. Вероятно, также будет справедливо сказать, что большинство этих сотрудников по оказанию помощи, которые, как правило, имеют благие намерения и хорошо мотивированные люди, не столько лгали, сколько гадали.
Помимо колючей проволоки гуманитарного комплекса и города, премьер-министр Сомали, министр обороны, министр по делам президента, один из военных советников и менеджер группы помощи Сомали — все знали, почему помощь не поступает.
насквозь, и все открыто об этом говорили. Они заявили, что правительства Сомали и Соединенных Штатов вынуждают агентства по оказанию помощи отказывать в доставке продовольствия из южной части Сомали, чтобы оказать давление на «Аш-Шабааб», небольшую исламистскую группировку, состоящую в союзе с «Аль-Каидой».Руководителей агентства убедили согласиться с этой стратегией, потому что, по словам американцев, «Аш-Шабааб» иногда воровал помощь. Можно утверждать, что продовольственная помощь была формой поддержки запрещенной террористической группировки, что влечет за собой суровые наказания по законам США. Когда менеджеры по оказанию помощи возражали, США напомнили им, что это их самый крупный донор. Неохотно менеджеры капитулировали.
Как журналиста меня больше всего возмутил тот факт, что так мало людей знали о том, что происходило, или, как я позже подумал, было более точным, что очень немногие даже могли это представить.Голод в Сомали стал свидетельством стойкости наших недоразумений: того, как мы могли смотреть на Африку и по-прежнему не видеть ее. В отличие от их кампаний с просьбой денег для помощи умирающим, агентства по оказанию помощи не могли помочь, потому что их не было, отсутствие, которое в первую очередь способствовало возникновению голода. Но это была реальность, настолько расходящаяся с западными предубеждениями об Африке, что ускользнула от почти каждого иностранного наблюдателя. Нельзя сказать, что я один обладал независимостью ума, чтобы искать истину.Мои коллеги-репортеры из Восточной Африки были одними из лучших в своем деле, и я наткнулся на то, что на самом деле происходило, случайно, когда менеджер сомалийской группы помощи, раздраженный моими беспечными предположениями о западном сострадании, отвел меня в сторону и после нескольких часов интервью , поправь меня. Спустя годы выяснилось, что он был не единственным гуманитарным работником, который знал настоящую историю. В 2013 году Филипп Лаззарини, координатор ООН по гуманитарным вопросам, начал изменять официальную версию того, что произошло в Сомали, когда он сказал: «Мы должны были сделать больше.Этих смертей можно и нужно было предотвратить. Люди платили своей жизнью ». Глава Oxfam в Сомали пошел еще дальше, написав в New York Times, что гибель 260 000 сомалийцев «должна стать тяжелым бременем для совести американцев», поскольку «антитеррористические санкции правительства США фактически помешали многим гуманитарным агентствам оказывать помощь в наиболее пострадавших районах. . » Эти санкции были историей, а не мифом о склонности африканцев голодать.
Африка — континент впечатляющих размеров.Его площадь составляет 11,6 миллиона квадратных миль, что в четыре раза больше Австралии, в три раза больше Европы и более чем в два раза больше, чем площадь Латинской Америки или Индии и Китая вместе взятых. Отдельные африканские джунгли в Конго занимают вдвое больше территории Западной Европы, а одна африканская пустыня — Сахара — размером с США. Между Сахарой и мысом Доброй Надежды находится 49 стран, четверть всех штатов на планете.
В многолюдном мире бескрайние просторы Африки являются секретом ее красоты.Представьте себе африканскую сцену, и вы почти наверняка вызовете в воображении пейзаж или животных, а не город или людей. Размер также объясняет большую привлекательность Африки для иностранцев. Посторонних уже давно привлекала вся эта земля, золото, каучук, рабы, алмазы и слоны. (Отчасти это имеют в виду экономисты, когда говорят, что Африка «проклята» изобилием ресурсов). Но грандиозные размеры Африки также оказались лучшей защитой от стяжательных иностранцев. Европейцы и американцы провели большую часть XIX века, укрощая свои народы огромными решетками из стали и меди, но масштабы Африки в основном побеждали там аналогичные амбиции.Даже ненасытный Сесил Родс, основатель Родезии, мечтавший проложить железную дорогу из Кейптауна в Каир, своей смертью в 1902 году преодолел лишь пятую часть этого расстояния, едва достигнув водопада Виктория в 1904 году.
Но если безбрежное пространство было ключом к великолепию Африки и хранителем ее свободы, оно также объясняло ее неразвитость, по крайней мере, в том смысле, в каком это понимали жители Запада. Остальной мир был первоначально колонизирован африканскими охотниками-собирателями, мигрировавшими с континента в поисках свежих зверей.Примерно в 9000 году до нашей эры, когда население росло, и человечество обнаружило, что охотится на животных до вымирания, люди перестали перемещаться и, одомашнив животных и посев сельскохозяйственных культур, изобрели сельское хозяйство. Земледелие производило в 10 раз больше еды с того же количества земли, и со временем эти ранние поселения превратились в поселки, а затем и в города.
Это происходило везде, кроме Африки. Континент был слишком большим, а его население слишком маленьким, чтобы люди не могли исчерпать космос или животные. Две тысячи лет назад африканцев могло быть 40–50 миллионов.Двести лет назад это число практически не изменилось. Почему? Такие болезни, как малярия и желтая лихорадка, уязвимость сельскохозяйственных животных перед мухами и болезнями, устойчивость хищников-людоедов и колониализм, который привел африканцев к большему количеству болезней, и промышленное рабство, которое унесло 25 миллионов африканцев с континента, являются частью причина. В результате эти великие двигатели прогресса — города, коммуникации и частная собственность — появились в Африке гораздо позже, чем в остальном мире.Африканцы жили обособленно, наслаждаясь почти безграничной свободой бродяжничества и охоты. Они никогда не менялись, потому что им никогда не приходилось. Со временем человеческое существование в Африке, Европе или Азии стало обозначать два заметно разных опыта.
Когда европейцы начали прибывать в Африку в 15 веке, они думали, что открыли первобытного человека. Но исследование древних африканских королевств показывает, что европейцы не обнаружили цивилизацию в Африке, а потому, что они не признали ее, когда нашли.Во втором тысячелетии существовало около 200 африканских королевств и империй. Некоторые из них были чрезвычайно прочными, например, империя волоф, правившая Сенегалом и Гамбией на протяжении шести веков, или королевство Конго, существовавшее в Анголе и южном Конго на протяжении пяти веков. Другие, кажется, были впечатляющими исследователями. Монеты XIV века, отчеканенные в султанате Килва на восточном побережье Африки, были найдены на австралийском пляже, в то время как обнаружение следов табака и кокаина, происходящих из Америки, в египетских мумиях предполагает некоторую форму трансатлантической торговли. существовало 3000 лет назад.Между тем асфальтированные дороги, национальная полиция и постоянная армия из 200 000 человек империи Ашанти в Гане, которая провела четыре попытки британской колонизации в 19 веке, можно сравнить с Имперским Римом.
А вот было принципиальных отличий. Европа была переполнена небольшими странами с ограниченными границами и населением. В Африке королевства и империи редко встречались, и их края были не столько границами, сколько маркерами постепенного исчезновения влияния.В частной собственности на землю не было необходимости, и ее не существовало. Гражданство было не договором между государством и определенным числом людей, а вопросом многочисленных пересекающихся привязанностей к семье, деревне, а затем к клану, региону и империи, причем культура, религия и язык требовали дополнительных привязанностей. Для африканского короля, не знающего, сколько граждан существует, политическая система, основанная на личных правах, стала неработоспособной. Гораздо более практичной была система коллективных прав, управляемая центром на благо всего общества, которая оставалась неизменной, даже если численность внутри нее менялась.
Этот набор общественных ценностей сегодня широко известен под южноафриканским названием « ubuntu ». Если в XVII веке европейский индивидуализм был резюмирован в книге Рене Декарта « Cogito ergo sum »: «Я думаю, следовательно, я существую», то коммунистический ответ Африки был таким: «Я существую, потому что вы есть». Идея заключается в том, что личность определяется членством в сообществе. Стабильность Ubuntu может показаться привлекательной по сравнению с бурной историей Европы, но у нее есть и недостатки.Многолетний опыт тотальной межплеменной войны в Африке показывает, что происходит, когда одно объединенное сообщество встречается с другим, которое ему не нравится. Точно так же безразличие ubuntu к личной свободе легко скатиться от доброжелательной диктатуры к тирании.
Европейцы склонны рассматривать африканские диктатуры как разрушение демократии. Но в африканском контексте диктатуру, возможно, лучше понимать как извращение убунту, то есть того, что происходит, когда лидер пересекает черту между достижением консенсуса и его обеспечением посредством абсолютизма.Возьмем еще одну извечную озабоченность европейцев в Африке: коррупцию. Для любого здравомыслящего европейца коррупция отвратительна. Через призму ubuntu коррупция и кумовство государственного министра могут показаться социальным обязательством, когда сознательный африканец ubuntu делится своим счастьем со своим кланом.
Таким образом, с самого начала африканцы и европейцы могли смотреть на один и тот же объект и видеть две разные вещи. Сегодня, когда Африка быстро меняется, это как никогда верно.Когда многие посторонние думают об Африке, они все еще думают о голодающем ребенке. На самом деле средний африканец — это прилично одетый, все более процветающий взрослый. В прошлом году средний годовой доход африканца составлял 1720 долларов, что примерно на 200 долларов в год больше, чем у среднего индийца, а для тех, кто все еще придерживается идеи, что Африка является в первую очередь местом получения помощи, цифры уже давно показали, что он выше бизнес-направления. Иностранные инвестиции впервые превысили иностранную помощь Африке десять лет назад и в прошлом году достигли 87 долларов.1 млрд против $ 55,8 млрд помощи.
Вот уже более десяти лет экономический рост в Африке является одним из самых высоких на Земле. Ожидается, что эта траектория продолжится. В течение следующих полутора десятилетий сотни миллионов африканцев вырвутся из нищеты, согласно прогнозам Всемирного банка и других организаций, что приведет к сокращению доли африканцев, определенных как абсолютно бедные, с более чем половины в 1990 году до квартал к 2030 году. К 2050 году типичная африканская страна, такая как Замбия, может обоснованно рассчитывать на те же доходы, что и Польша, или, возможно, даже Южная Корея.
Западные агентства по оказанию помощи упорно игнорируют эту хорошую новость. В то время как экономика Африки находится на подъеме, учреждениям по оказанию помощи удалось в четыре раза увеличить помощь Африке с начала 21 века, убедив мир, что условия там никогда не были хуже. Им удалось это сделать благодаря своему размеру и мощности. Сегодня помощь — это глобальная отрасль, в которой работают 600 000 человек, а оборот составляет 134,8 миллиарда долларов в год. Это уже не благотворительность, а большой бизнес; фактически самый большой в Африке, где этот товарооборот равен годовому ВВП 20 беднейших стран Африки.
Бизнес помощи кризисный. Используя свои гигантские ресурсы и непревзойденную институциональную мощь, которая проистекает из объединения ООН, Всемирного банка, Международного валютного фонда, частей Пентагона, сотен иностранных отделов помощи, тысяч иностранных посольств и десятков тысяч иностранных агентств помощи, Индустрия помощи смогла описать историю Африки для внешнего мира в соответствии со своими собственными приоритетами. На своих конференциях и семинарах в Женеве и Нью-Йорке гуманитарные работники отмечают новую надежду в Африке, сравнивают ее со своими пресс-релизами о нуждах Африки и приходят к выводу, что сообщения о подъеме в Африке бесполезны.Сотрудники гуманитарных организаций говорили, что их конечная цель — вывести себя из бизнеса. Сегодня индустрия помощи, похоже, утратила прежнюю скромность. Агентства по оказанию помощи часто, кажется, стремятся к тому, чтобы история Африки оставалась рассказом о том, как посторонние спасают детей. Посмотрите, как в этом году агентства по оказанию помощи лоббируют Генеральную ассамблею ООН, лидеров которой просят взять на себя обязательство покончить с бедностью в течение 15 лет. Каждое агентство по оказанию помощи рассматривает эту смелую миссию как нечто, что можно достичь с помощью помощи. Никто не упоминает, что на самом деле означает конец бедности: прекращение помощи.
Вы можете увидеть ту же эгоцентричную динамику в действии в обвинениях западных компаний и правительств в том, что Китай действует как современный империалист в Африке. Идея о том, что Китай атакует Африку, просто неверна. Крупнейшим инвестором в Африку по владениям остается Франция, за ней следуют США, Великобритания, Малайзия, Южная Африка и затем Китай. Представление о том, что кто-либо может захватить Африку, свидетельствует о стойком неоколониальном мышлении. Да, в Африке есть товары, которые нужны каждому.В наши дни, в растущей и все более уверенной в себе Африке, она привлекает женихов, а не завоевателей.
То же самомнение можно увидеть в западном изображении африканских лидеров диктаторами, поедающими детей. В Африке все еще есть свои динозавры, особенно Роберт Мугабе из Зимбабве и некоторые из постоянно более авторитарных руководителей Африканского национального конгресса в Южной Африке. Однако на всем континенте автократия пришла в упадок, а демократия растет. 49 стран Африки к югу от Сахары в настоящее время оцениваются по Индексу свободы, составленному американской организацией Freedom House, как более свободные, чем Ближний Восток, Северная Африка и Евразия.Возьмите Нигерию. На протяжении десятилетий Нигерия была ярким примером страны, проклятой ресурсами. Деньги от иностранных нефтяных компаний поддерживали диктаторов и превращали политику в бесконечную жестокую борьбу за власть. Но в этом году в Нигерии прошли демократические выборы, на которых действующий президент мирно признал поражение и был заменен конкурирующей многообещающей реформой. Никто не может разумно утверждать, что нигерийская политика здорова, но после окончания военной диктатуры в 1999 году она улучшилась.
Или рассмотрим случай Поля Кагаме, президента Руанды.Кеннет Рот, глава Хьюман Райтс Вотч, регулярно обвиняет Кагаме в том, что он «тиран», — описание, которое благодаря безжалостной кампании его организации, теперь принято на Западе. В ответ Кагаме сравнил сегодняшних западных борцов за права человека с европейскими колонизаторами прошлых веков, которые говорили африканцам, что им делать и как вести себя, потому что они знали лучше. И Кагаме несомненно прав в том, что точный отчет о Руанде после геноцида 1994 года будет сосредоточен не только на ее состоянии прав человека, но и на ее потрясающем превращении из апокалиптической разрухи в одну из самых быстрорастущих экономик мира.
То, что посторонние неверно восприняли Африку, стало очевидно, когда я впервые прибыл на континент в 2006 году. Издалека казалось, что Африка — это война, диктаторы, коррупция и, да, голод. По прибытии я обнаружил, что освещаю не взрыв, а экономический взрыв; не только голод в Эфиопии, но и торговцы продуктами питания яппи, зарабатывающие состояния на первой в Африке товарной бирже; не саванны и закаты, а Кремниевая саванна, бурно развивающаяся технологическая сцена Найроби. Иностранные корреспонденты сходились во мнении, что Африка, как и Азия до нее, все больше превращалась в бизнес-историю.
Тем не менее, казалось, что наши рассказы мало что изменили в представлениях внешнего мира об Африке. Для журналиста это приводило в замешательство. Казалось, что простого сбора фактов в Африке никогда не будет достаточно. Континент с его тысячами гор и рек, его огромными лесами и пустынями, его огромными просторными равнинами и его миллиардом жителей превратился в абстракцию. Но если восприятие имеет такое же значение, как и факты, попробуйте это альтернативное восприятие Африки на предмет размеров. Он быстро развивается.Развитие — это не равномерный процесс, а процесс, который всегда порождает неравенство такого масштаба, что при неправильном обращении может привести к негодованию и конфликтам. Тем, кто принимает беспокойство новой Африки за старую историю бесконечной войны, тем не менее, следует подготовиться к тому, чтобы исправить это, как я был несколько лет назад в Сомали.
Какими бы глубокими ни были экономические преобразования в Африке, политические последствия этого роста еще более серьезны. Деньги дают африканцам власть и средства ответить любому, кто их подталкивает, будь то последний из их автократов, новое поколение джихадистов, гуманитарные работники или кто-либо, кто претендует на то, чтобы рассказать историю Африки от его имени.Спустя полвека после того, как африканцы добились своего официального освобождения, они, наконец, завоевывают его суть. По мере процветания Африки некоторые старые представления умрут: прогресс — это то, что богатые дарят бедным через помощь; что Запад знает лучше. Развитому миру, конечно, трудно смириться с тем, что быстро меняющаяся Африка опровергает его представления как о континенте, так и о самой себе. Но в конце концов новый континентальный рассказ окажется неотразимым. Это история о том, как миллиард африканцев наконец завоюет свою свободу.
Книга Алекса Перри «Разлом: новая Африка вырывается на свободу» опубликована Weidenfeld & Nicolson (20 фунтов стерлингов).
Life in Africa, Unfiltered
Для многих в сообществе фотографов учетная запись Everyday Africa в Instagram является маяком успеха мобильной фотографии. Для ее создателей Питера ДиКампо и Остина Меррилла эта концепция неожиданно расцвела и облетела весь мир. Everday Africa был представлен в октябрьском выпуске журнала National Geographic , посвященном фотографии, за октябрь 2013 года и получил множество других одобрений со стороны фотографического сообщества.Новый веб-сайт Everyday Africa был запущен ранее на этой неделе и предлагает новый способ использования ленты Instagram. Я переписался с ДиКампо по электронной почте и попросил его рассказать мне предысторию Everyday Africa.
Новая прическа Яга. Монровия, Либерия, январь 2014 г. Фотография Гленны Гордон
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
JANNA DOTSCHKAL: Как вы изначально пришли к идее создания аккаунта Everyday Africa в Instagram?
ПИТЕР ДИКАМПО: В марте 2012 года Остин Меррил и я путешествовали по Кот-д’Ивуару, работая над рассказом о постконфликтной ситуации в этой стране.Остин прожил несколько лет в Кот-д’Ивуаре в разные периоды своей жизни, и то же самое верно и для меня в Гане — поэтому, даже когда мы освещали серьезные проблемы продолжающегося насилия, беженцев, жертв изнасилований и т. Д., Мы начали небрежно фотографировать моменты мы наткнулись между нашими репортажами. Они казались нам более знакомыми, и, по правде говоря, было облегчением иметь возможность запечатлеть моменты, которые выходили за рамки заранее задуманного повествования, которое мы уже создали для себя. Я считаю, что фотожурналистика часто очень иллюстративна — возможно, даже больше, чем мы склонны признавать — и я думаю, что это менталитет поиска (часто негативной) истории, а затем ощущения необходимости показывать только те изображения, которые соответствуют этой истории, это укрепляет стереотипы.Даже когда мы с Остином рассказали историю, о которой, по нашему мнению, мир должен знать, мы обнаружили, что можем использовать случайный характер телефонной фотографии и непосредственность Instagram и Tumblr, чтобы заполнить важный пробел в освещении: нормальный.
Мохамед, 63 года, всю свою жизнь был фермером. В то туманное каирское утро он выбрал небольшой участок земли, который арендует, и вручную выпас поля. Каир, Египет, январь 2014 г. Фотография Лауры Эль-Тантави
Пожалуйста, соблюдайте авторские права.Несанкционированное использование запрещено.
ЯНА: Какие изображения подходят для подачи? Что отличает их от других изображений Африки?
ПИТЕР: Я стараюсь не давать нашим участникам слишком много конкретных указаний, но лично для себя я чувствую, что ничто не является запретным. Если я фотографирую в лагере беженцев днем и останавливаюсь в хорошем отеле ночью, то я хочу придать этим двум вещам равный вес. То же верно и для всего, что между ними: люди едят, гуляют, стирают, играют со своими детьми и т. Д.Обычно наша лента такая случайная. В лучшем случае это становится более интимным: Гленна Гордон фотографирует первую годовщину своих нигерийских друзей, Нана Кофи Аква фотографирует своих детей. На днях в доме семьи, в которой я останавливался во время этой поездки в Гану, я сфотографировал женщину, купающую своего новорожденного внука в тазу в ее спальне. Это такие простые, но все же важные вещи.
Мы часто кажемся неспособными отличить хорошее от плохого. Я заметил это в себе с самого начала — когда я впервые приехал в Гану в 2006 году, это было в качестве волонтера Корпуса мира, работающего над искоренением гвинейского червя.Гвинейский червь — опасный водный паразит, добыча которого длится долго и болезненно. Это было то, что некоторые люди (не я) считали мечтой фотографа: маленькие дети кричали и плакали, а несколько взрослых держали их, чтобы они не сильно терзали. На всех фотографиях, которые я сделал, были увеличены их рыдающие лица и руки, идущие со всех сторон, чтобы удерживать их — потому что, если бы я отступил и сделал более широкий снимок, вы бы увидели, что все взрослые смеялись на протяжении всего процесса. ! Гвинейский червь — это больно, я не хочу преуменьшать это, но он не смертельный, и люди в этой части мира привыкли к нему.Так почему бы не посмеяться в напряженной ситуации? Но мне это показалось слишком неприятным, чтобы показывать смех.
Сцена у бассейна в отеле в Гранд-Бассаме, популярном пляжном районе за пределами Абиджана, Кот-д’Ивуар, 13 января 2013 года. Фотография Питера Ди Кампо
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
ЯНА: Как он трансформировался или эволюционировал с тех пор?
ПИТЕР: Сейчас у нас 18 фотографов, у нас около 100 тысяч подписчиков в Instagram, и наши публикации опубликованы в крупнейших мировых изданиях.Однако это наименее интересная часть. Мы активно участвуем в образовании: грант Фонда «Открытое общество» позволил нам создать учебную программу и опробовать ее в Бронксе, при этом учащиеся 7 и 8 классов собираются раз в неделю в Центре документации Бронкса в течение 8 недель. В учебной программе учащиеся изучили нашу фотографию, проанализировали, как создаются новости, сравнили нашу работу с новостными изображениями, обсудили стереотипы, которые влияют на них в их районе, а затем овладели практическими навыками фотографии, когда они начали документировать свои дома.
Мы также часто посещали классы в Чикаго и округ Колумбия, тестируя миниатюрные версии учебной программы. Теперь, когда пилотная фаза завершена, мы надеемся значительно ускорить работу. Мы постепенно превращаемся в нашу собственную некоммерческую организацию.
В то же время, при дополнительном финансировании со стороны OSF и Пулитцеровского центра, мы работали с интерактивным агентством над разработкой нашей собственной веб-платформы — www.everydayafricaproject.com. Крайне важно, чтобы мы смотрели на то, что означает «Повседневная Африка» с разных точек зрения, выходя за рамки профессиональной фотографии — в то время как новый веб-сайт элегантно отображает наши работы, он также отображает фотографии наших подписчиков с пометкой #everydayafrica.Это помогает нам показать гораздо более широкий спектр взглядов на повседневную жизнь в большем числе стран.
Группа друзей фотографирует себя на вершине Львиной Головы с видом на Атлантический океан. Кейптаун, Южная Африка, 4 апреля 2014 г. Фотография Чарли Шумейкера
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
ЯНА: Какие фотографы принимали участие и что они внесли?
ПЕТР: У нас 18 фотографов с разным опытом.Они вносят свой вклад в разнообразие: Чарли Шумейкер снимает смесь новостей, репортажей и своего собственного полу-хипстерского образа жизни в Кейптауне; Николь Собеки путешествует по континенту, выполняя видеозадания для фрилансеров и попутно присылая нам образы из повседневной жизни; Джейн Хан снимает городскую жизнь в Дакаре; Эндрю Эсиебо находится в командировках по всей Нигерии; Яна Асенбреннерова снимает интимные истории в Демократической Республике Конго. Список можно продолжить — все они отличные фотографы, все посвящают себя вопросам, которые они фотографируют, и одновременно видят необходимость в распространении изображений, выходящих за рамки сообщений на основе проблем, и, что самое важное, все очень уникальные.Скорее всего, я мог бы взглянуть на ленту и очень быстро сказать вам, чье изображение принадлежит — у всех них есть свой собственный визуальный стиль и отпечатки пальцев.
Пора поспать в Центре раннего детства Waterside. Монровия, Либерия, март 2014 г. Фотография Андреа Брюс
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
ЯНА: Что в Африке интересует или побуждает вас?
ПЕТР: Если честно, я никогда не планировал поехать в Африку.Я присоединился к Корпусу мира после колледжа, и я был готов пойти, куда бы они меня ни отправили, но я очень быстро влюбился в Западную Африку. Гана заставила меня вылезти из своей раковины — здесь нельзя пройти по улице, не пообщавшись почти со всеми. Чувство общности, которое я испытываю, когда возвращаюсь в деревню, в которой жил волонтером, я не могу найти больше нигде.
Я постоянно возвращаюсь на континент, потому что он всегда меня удивляет — инновации, постоянные изменения. И действительно, я все еще едва поцарапал поверхность.Я побывал более чем в десятке африканских стран, и это сравнительно немного.
Хранитель деревянной груды. Абуэси, Гана, февраль 2014 г. Фотография Джейн Хан
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
ЯНА: Как были запущены новые ежедневные учетные записи? Вы взаимодействуете с людьми, которые ими руководят?
ПИТЕР: Есть несколько «официальных» новых учетных записей: Everyday Asia, Everyday Middle East и Everyday Eastern Europe.Все они были начаты людьми, которые обратились ко мне и выразили интерес, поскольку в регионах, в которых они работают, есть схожие проблемы стереотипов в СМИ. Мы дали им несколько советов по началу работы, выбору участников из их региона и т. Д., А затем продвигали их вместе, когда они запускались. Есть множество дополнительных каналов, которые были запущены людьми, которых мы не встречали, большинство из них относятся к конкретной стране (Бразилия, Иран, Сомали и т. Д.), И они, похоже, варьируются от профессиональных фотографов до людей, которым просто понравилась наша идея и которые с ним, несмотря на то, что они фотографы-любители.Меня это воодушевляет — мы стали движением, и нам нравится видеть, как люди хотят изменить представление о своем регионе.
У Сены блестящая идея. Фотография сделана в Кокробите, Гана, точно в том месте, где несколько недель назад, в сентябре 2013 года, выбросило кит на берег. Фотография Нани Кофи Аква
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
JANNA: Каким вы видите будущее Африки Everyday Africa?
ПЕТР: Ключевое слово будущего — «масштабирование».Мы хотим усовершенствовать образовательную программу и внедрить ее повсюду, где только возможно — в настоящее время мы рассматриваем модели, которые позволили бы нам добиться этого. Один из них может заключаться в выявлении заинтересованных школ (мы уже можем перечислить многие!), А затем в выявлении заинтересованных местных спонсоров. Другая возможность — проводить тренинги для учителей, чтобы нам физически не приходилось посещать каждое занятие по всей стране (и, надеюсь, за ее пределами). Мы находимся на стадии экспериментов, и все это очень увлекательно.
Веб-платформа также будет расти: в конечном итоге нам, конечно же, понадобится собственное мобильное приложение и дополнительные функции, которые мы не могли втиснуть в версию 1.0. Я также редактирую книгу наших работ в данный момент, и при этом я пробую то, чего еще не видел в виде книги. Это был невероятно увлекательный способ повторно посетить наш большой архив, но я не хочу говорить больше и испортить сюрприз.
Портрет Манделы получает первые прикосновения краски. Кокробите, Аккра, Гана, май 2013 г. Фотография Нани Кофи Аква
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
ЯНА: Как вы думаете, почему эта идея оказалась настолько успешной, о чем свидетельствует множество новых итераций?
ПИТЕР: Я думаю, что была потребность в этом типе изображений — и не только это, потребность в том, чтобы изображения доходили до широкой заинтересованной аудитории.С того момента, как мы объявили о том, что делаем, реакция была колоссальной: фолловеры накапливались и продолжали общаться, редакционный мир сразу же обратил на это внимание, а потенциал безграничен как в образовании, так и в инновациях. Это, опять же, редкое сочетание простоты и глубины: каждый, с кем мы говорим о проекте, сразу же поражается его простотой и, в то же время, далеко идущими последствиями.
По правде говоря, наша метрика успеха — видеть, что мы теряем актуальность — не потому, что мы будем чувствовать, что проект завершен, а потому, что в конечном итоге людям больше не нужно будет смотреть в нашу ленту, чтобы видеть эти типы изображений.Прелесть проекта Everyday Africa в его простоте — это не тот проект, который научит вас каким-либо великим и глубоким истинам об Африке. Это проект, цель которого — показать обычные, знакомые, обыденные, повседневные моменты, которые обычно не фотографируются и не публикуются. Но, в конце концов, я надеюсь, что наша простота — это то, что делает нас устаревшими, поскольку постепенно увеличивается разнообразие историй, рассказываемых в традиционной журналистике, и, что более важно, растет осведомленность и возможности взаимодействия через социальные сети.В Instagram достаточно африканских фотографов, которые делают то, что делаем мы сами. Мы просто проект, собрание работ многих людей, африканских и неафриканских, и как проект нас легко найти.
Познакомьтесь с Африкой каждый день в Интернете и узнайте больше о проекте здесь.
Следуйте за Жанной Дотчкал в Twitter и Instagram.
Путь к экономической диверсификации и интеграции
Споры о преимуществах торговли доминировали в этом десятилетии, и Африка проголосовала за расширение и улучшение торговли с самой собой.В марте 2018 года африканские страны подписали историческое торговое соглашение — Соглашение о континентальной зоне свободной торговли в Африке (AfCFTA), которое обязывает страны отменить тарифы на 90 процентов товаров, постепенно либерализовать торговлю услугами и решить множество других нетарифных барьер. В случае его успешной реализации соглашение создаст единый африканский рынок с более чем миллиардом потребителей с общим ВВП более 3 триллионов долларов. Это сделает Африку крупнейшей зоной свободной торговли в мире.
Менее известно о АфКЗСТ, так это то, что ее охват превышает охват традиционной зоны свободной торговли, которая, как правило, сосредоточена на торговле товарами, включая торговлю услугами, инвестиции, права интеллектуальной собственности и политику конкуренции, а также, возможно, электронную торговлю.AfCFTA дополняется другими континентальными инициативами, включая Протокол о свободном передвижении лиц, праве на проживание и право на создание, а также Единый африканский рынок воздушного транспорта (SAATM). Масштаб потенциального воздействия AfCFTA делает жизненно важным понимание основных движущих сил соглашения и лучших методов использования его возможностей и преодоления его рисков и проблем.
Подписание AfCFTA в Кигали происходит в то время, когда выгоды от торговли активно оспариваются, и мировые державы, которые традиционно продвигали торговлю как ключевой фактор роста, теперь ставят под сомнение сами его принципы.Это опасение не беспричинно. Широко признано, что, хотя глобализация и торговля привели к впечатляющему экономическому росту за последние три десятилетия, выгоды распределялись несправедливо. Индекс Джини, взвешенный по численности населения Всемирного банка, показывает, что неравенство резко выросло в период с 1988 по 1998 год и лишь умеренно снизилось к 2013 году. Хотя глобальная бедность снизилась, процветание не было полностью разделено.
AfCFTA изменит правила игры для стимулирования внутриафриканской торговли.
Может ли Африка улучшить торговлю? Доля внутриафриканского экспорта в общем объеме африканского экспорта увеличилась с примерно 10 процентов в 1995 году до примерно 17 процентов в 2017 году, но остается низкой по сравнению с уровнями в Европе (69 процентов), Азии (59 процентов) и Северная Америка (31 процент). Это важная причина ожидать, что торговля станет ключевым фактором роста в Африке. Согласно результатам моделирования, проведенного Экономической комиссией для Африки (ЭКА), 1 , согласно прогнозам, АфКЗСТ увеличит стоимость внутриафриканского экспорта.AfCFTA изменит правила игры для стимулирования внутриафриканской торговли. Прогнозируется, что за счет единственной отмены тарифов на товары стоимость внутриафриканской торговли увеличится от 15 процентов (или 50 миллиардов долларов) до 25 процентов (или 70 миллиардов долларов), в зависимости от усилий по либерализации, в 2040 году по сравнению с ситуация без АфКЗСТ. В качестве альтернативы доля внутриафриканской торговли увеличится почти на 40 процентов до более чем 50 процентов, в зависимости от амбиций либерализации, в период между началом реализации реформы (2020 г.) и 2040 годом. 2
Недавние данные ЕЦА показывают, что когда африканские страны торгуют друг с другом, они обмениваются большим количеством произведенных и переработанных товаров, имеют больший объем передачи знаний и создают большую ценность. Фактически, промышленные товары составляют гораздо более высокую долю в региональном экспорте, чем товары, покидающие континент — 41,9 процента по сравнению с 14,8 процента в 2014 году. Настоящим испытанием АфКЗСТ, однако, будет то, насколько быстро африканские страны смогут ускорить диверсификацию экспорта и совершенствование продукции. и сделайте торговлю более инклюзивной.
Торговая диверсификация экспорта важна, поскольку она позволяет странам повысить устойчивость к колебаниям спроса из-за экономических спадов в странах-импортерах, а также падения цен. В случае стран-экспортеров сырьевых товаров он поддерживает переход от чрезмерной зависимости от сырьевых товаров к продуктам и услугам с более высокой добавленной стоимостью. 3 Экономическая диверсификация позволяет больше вовлекать малые и средние предприятия и помогает стимулировать инновации по мере открытия большего числа рынков.Это также повышение производительности.
В период с 1990 по 2014 год, когда большинство быстрорастущих стран мира диверсифицировали свою экономику, большинство африканских стран вместо этого полагались на ренту от добывающих отраслей. На диаграмме 6.1 показано, что африканские страны, за исключением Руанды, Сенегала и Судана, не диверсифицировали свой экспорт. Диверсификация экспорта на континенте в период с 1990 по 2014 год улучшилась лишь незначительно. Экспорт из Центральной и Северной Африки становился все более концентрированным, и даже страны с диверсифицированным экспортом, такие как Марокко и Южная Африка, потеряли свои позиции.Напротив, большинство стран Восточной Азии смогли быстро диверсифицировать экспорт и приблизиться к уровням Китая и Кореи (Рисунок 6.2). На этом фоне ожидается, что АфКЗСТ позволит странам выйти на новые африканские рынки, поскольку они диверсифицируются по направлениям экспорта и типам производимых товаров.
АфКЗСТ предлагает особый потенциал для сельскохозяйственных продуктов. В 2015 году африканские страны потратили около 63 миллиардов долларов на импорт продовольствия, 4 в основном из-за пределов континента.В рамках моделирования ЕЦА прогнозируется, что к 2040 году АфКЗСТ увеличит внутриафриканскую торговлю сельскохозяйственной продукцией на 20–30 процентов, при этом наибольший прирост будет иметь сахар, овощи, фрукты, орехи, напитки и молочные продукты. 5 Ожидается, что соглашение расширит доступ к рынкам на региональном и международном уровнях, таким образом увеличивая доходы государства, увеличивая доход фермеров и расширяя возможности фермеров и страны по инвестированию в модернизацию сельскохозяйственного сектора посредством обработки и механизации.В результате АфКЗСТ должно стимулировать спрос на импорт внутриафриканских продуктов питания, поддерживая сектор, в котором преобладают женщины.
Диверсификация должна также привести к повышению качества экспортной продукции. Сложность продукта относится к доле добавленной стоимости в продукте или обновлении продукта. Повышенная добавленная стоимость и изощренность повышают производительность и общую стоимость экспорта. 6
За последние три десятилетия экспорт из Восточной Азии увеличился как по разнообразию, так и по качеству.В Азии несколько стран, а именно Корея, Китай, Вьетнам и Таиланд, приблизились к мировой границе качества в значительной степени в результате интеграции в региональные и глобальные производственно-сбытовые цепочки (см. Рис. 6.3). Повышение качества было особенно значительным в обрабатывающей промышленности, хотя качество товаров также повысилось благодаря развитию вертикально интегрированных отраслей. По критериям разнообразия африканский экспорт в целом отстает, и нет никаких свидетельств качественной конвергенции.АфКЗСТ улучшит сложность экспорта на всем континенте, позволив большему количеству стран интегрировать региональные и глобальные производственно-сбытовые цепочки и, следовательно, повысить качество экспорта.
Когда африканские страны торгуют друг с другом, они обмениваются большим количеством произведенных и обработанных товаров, получают больше знаний и создают большую ценность.
На региональном уровне страны юга Африки в среднем имеют самый сложный экспорт. Ботсвана и Южная Африка экспортируют самые сложные товары, в то время как Руанда и Уганда добились величайших улучшений за последние три десятилетия.Однако улучшение качества экспортной корзины было медленным в других местах, с некоторыми отклонениями, и внутри регионов наблюдается значительная межстрановая неоднородность.
Анализ отраслевого качества показывает, что некоторые более богатые и открытые страны имеют хорошо налаженный экспорт продукции обрабатывающей промышленности, например, Южная Африка и Марокко. Как и страны Восточной Азии, они, возможно, достигли точки насыщения в плане повышения качества в существующих секторах, и им, возможно, придется ориентироваться на новые географические рынки, которые могут обеспечить больший простор для роста и инноваций, чтобы улучшить их конкурентные преимущества.Другие страны, такие как Ботсвана и Мали, успешно продвинулись вверх по цепочке добавленной стоимости в своих секторах природных ресурсов. В этих странах передача знаний в другие экспортные секторы может раскрыть потенциал существующих или новых отраслей.
Различия в показателях экспорта и сложности продукции демонстрируют, что на всем континенте существует потенциал для увеличения диверсификации, создания региональных вертикально интегрированных отраслей и развития глобально конкурентоспособных региональных цепочек добавленной стоимости.
Однако, если АфКЗСТ должна реализовать свой потенциал в диверсификации и трансформации экономики африканских стран на инклюзивной основе, африканские страны должны разработать эффективную политику и стратегии для экспорта и определить новые возможности для диверсификации, индустриализации и развития производственно-сбытовых цепочек. Кроме того, хотя АфКЗСТ может устранить многие важные ограничения в торговле со стороны спроса, особенно те, которые связаны с размером рынка, ограничения со стороны предложения также должны быть устранены.
В отчетеECA о внедрении AfCFTA подчеркивается, что AfCFTA потенциально воплощает «беспроигрышный» подход, так что все страны Африки и уязвимые сообщества в этих странах получают выгоды от соглашения. Однако для достижения этого АфКЗСТ потребует фланговых политик и уделения особого внимания достижению ощутимых результатов в рамках родственной инициативы — Плана действий по развитию внутриафриканской торговли (BIAT). BIAT предлагает основу для устранения ключевых ограничений для внутриафриканской торговли и диверсификации в семи кластерах: торговая политика, содействие торговле, производственный потенциал, связанная с торговлей инфраструктура, финансирование торговли, торговая информация и интеграция факторов рынка.Особое внимание следует уделять упрощению процедур торговли и наращиванию производственного потенциала. Упрощение процедур торговли является ключом к сокращению нетарифных торговых издержек и важно для обеспечения инклюзивных выгод, поскольку страны, не имеющие выхода к морю, а также небольшие, неформальные торговцы, а также женщины-торговцы обычно больше обременены неадекватным содействием торговле. Кроме того, создание производственного потенциала посредством программ переподготовки кадров будет иметь решающее значение для обеспечения того, чтобы перемещенные работники и уязвимые лица могли участвовать в деятельности по повышению благосостояния. Африканские страны должны разрабатывать эффективную политику и стратегии для экспорта и выявлять новые возможности для диверсификации, индустриализации и развитие цепочки создания стоимости.104 возможности в рамках AfCFTA. В частности, африканцы должны обладать навыками, необходимыми для работы в таких отраслях обрабатывающей промышленности, где требуются высокие навыки, например, производство одежды и машин.
Обнадеживает то, что африканские страны уже разрабатывают стратегию того, как извлечь выгоду из соглашения, и разрабатывают четкие планы действий по использованию преимуществ национальных, региональных и глобальных рынков в контексте AfCFTA. АфКЗСТ может сыграть решающую роль в экономической диверсификации и интеграции Африки.Это не возможность упускать, и 2019 год станет определяющим годом.
В пределах Африки мигрирует гораздо больше африканцев, чем в Европу
КЕЙПТАУН, ДАКАР, ЛАГОС И НАИРОБИ
«M AN, НИГЕРИЯ — это круто», — смеется 32-летний Мавули Гавор. старая звезда в Нолливуде, быстро развивающемся кинобизнесе Нигерии. Г-н Гавор не вписывается в стереотип африканского мигранта, изо всех сил пытающегося пересечь Средиземное море на протекающей лодке. Он родился и вырос в Гане, работал бухгалтером, когда один поклонник предложил ему попробовать себя в модельном бизнесе.Вскоре он оказался в Нигерии, сколотив состояние на фильмах.
Послушайте эту историюВаш браузер не поддерживает элемент
Больше аудио и подкастов на iOS или Android.
Многие африканцы отправляются в подобные путешествия, хотя большинство из них менее гламурно. На рынке в Дакаре, столице Сенегала, 25-летний Ибрагим Бари из Гвинеи продает коровью печень, висящую на крючках. В Сенегале найти работу легче, чем дома: он зарабатывает около 4,50 долларов в день и в этом месяце планирует отправить домой своей семье в Гвинею зарплату за четыре дня.Ранее он работал таксистом в Кот-д’Ивуаре. «Я останусь ненадолго, заработаю немного, а потом поеду домой», — говорит он.
За десятилетие до 2020 года количество жителей Африки к югу от Сахары, проживающих за границей, подскочило примерно с 20 до 28 миллионов. Это вызывает возмущение в Европе, где многие избиратели опасаются наплыва иммигрантов. Европа действительно привлекательна для африканцев. Средние доходы в 11 раз выше, и, хотя африканские мигранты часто выполняют черную работу, они зарабатывают в среднем в три раза больше, чем дома.
Но африканцам стало очень трудно переехать в Европу, если они не обладают редкими навыками, такими как лечение больных или забивание голов (хотя в стареющей Европе скоро не будет хватать и обычных рабочих).Количество новых разрешений на работу для африканцев к югу от Сахары упало с 33 000 в 2008 году до примерно половины этого числа в 2018 году. Европейские правительства потратили деньги на пограничный контроль и заключили сделки со странами Северной Африки, чтобы помешать судам-мигрантам отплыть. Иногда они делают это жестоко. Количество прибытий резко упало (см. Диаграмму 1). Мигрант, направляющийся в Европу без разрешения, должен заплатить огромную сумму контрабандистам и столкнется с высоким риском неудачи или даже смерти.
Жители Африки к югу от Сахары, которые постоянно находят себе дорогу, уже давно мигрируют ближе к дому.Только 18% из тех, кто живет за границей, находятся в Европе. Около 70% проживает в других африканских странах (см. Карту). В период с 2010 по 2020 год в документе № UN говорится, что количество мигрантов к югу от Сахары в Африке выросло более чем на 40% до 19 миллионов (многие эксперты называют эту цифру заниженной). Лаборатория иммиграционной политики Стэнфордского университета проанализировала опрос, проведенный Международной организацией по миграции ( IOM ), среди 88 000 человек, следовавших популярным маршрутам миграции в Западной Африке. Выяснилось, что 90% из них планировали остаться в Африке.
Африканцы, вероятно, станут более мобильными. Сегодня на континенте меньше мигрантов как доля населения (2%), чем в среднем по миру (3,5%). Переезд стоит денег: мигранту нужно достаточно денег, чтобы покрыть хотя бы проезд в автобусе и несколько ночей проживания в поисках работы. Многие африканцы пока не могут себе этого позволить, но однажды они смогут это сделать. Глобальные исследования показывают, что по мере того, как бедные страны становятся богаче, все больше их людей эмигрируют, пока средний доход не достигнет примерно 10 000 долларов в год.Доход на душу населения в странах Африки к югу от Сахары в настоящее время составляет 3800 долларов, так что есть много возможностей для роста.
Население тоже увеличивается на 2,7% в год, что более чем вдвое превышает скорость в Южной Азии. Больше людей не обязательно означает более высокий уровень миграции, но это, очевидно, увеличивает абсолютное число потенциальных мигрантов. Оценки сильно различаются, но к 2050 году африканцев может стать вдвое больше, и многие из них будут молодыми людьми, которые, скорее всего, переедут.
Изменение климата еще не стимулировало массовые перемещения населения, но может это сделать.На больших территориях Африки станет труднее жить. Исследование, проведенное в Буркина-Фасо, показало, что, поскольку засуха делает людей беднее, они могут сократить трансграничную миграцию. Тем не менее, Всемирный банк заявляет, что к 2050 году более 50 миллионов человек в Африке к югу от Сахары могут переехать в свои страны из-за климата. Авторы не акцентируют внимание на международной миграции, но отмечают, что многие части Африки к югу от Сахары, которые, как ожидается, станут горячими точками климатической миграции, находятся недалеко от границ.
Некоторые африканцы вынуждены покинуть свои дома.На континенте 6 млн беженцев, пересекших границу (и 18,5 млн — перемещенных лиц внутри своих стран). Однако в большинстве стран мигрантами движет в основном желание заработать на жизнь лучше. Менее 1% участников анализа Стэнфордского университета заявили, что конфликт был главной причиной их переезда.
Миграция открывает перед Африкой новые возможности. Навыки и тяжелый труд мигрантов повышают производительность. Налоги, которые они платят, финансируют общественные услуги. Они отправляют домой миллиарды денежных переводов. И когда они возвращаются, как и многие, они возвращают новые идеи и ценные контакты.Вопрос для правительств африканских стран заключается в том, облегчат ли они передвижение африканцев или создадут новые препятствия. Есть некоторые признаки того, что они выбирают первое.
На распутье
Африканские правительства могут сотрудничать, как они показали в соглашении о свободной торговле на всем континенте, которое вступило в силу в этом году. Африканский союз, организация, которая намного более свободна, чем Европейский союз, но имеет амбиции по продвижению большей интеграции, выдвинула протокол, который позволит свободное передвижение по Африке.Однако пока его ратифицировали лишь несколько правительств.
Некоторые по-прежнему считают мигрантов проблемой (как и европейские правительства). Барьеры для передвижения по-прежнему высоки. Пограничники часто донимают мигрантов, задерживают их и требуют расплаты. Квалификация из одной африканской страны часто не признается в другой, в результате чего медсестры продают фрукты на рынках. Немногие государства учитывают мигрантов при планировании городов. А отправить деньги домой до абсурда дорого: отправить 200 долларов стоит около 16 долларов, больше, чем в любом другом регионе.
Тем не менее, есть основания полагать, что некоторые из этих барьеров исчезнут. Африка имеет долгую историю мобильности. До колонизации кочевники пересекали нынешние международные границы, торговые караваны пересекали Сахару, и многие африканцы мигрировали в засушливый сезон, прежде чем вернуться с дождями. Когда колонии стали независимыми, некоторые из их лидеров, такие как Кваме Нкрума из Ганы, подтолкнули панафриканистское видение континента без границ. Сам Нкрума не разделял и не поддерживал его идеалы.В 1957 году его правительство приняло закон о депортации и изгнало нигерийцев, которые помогали ганской оппозиции. С 1958 по 1996 год было 23 массовых высылки мигрантов из 16 африканских стран.
Тем не менее, панафриканский идеал помог создать Экономическое сообщество западноафриканских государств ( ECOWAS ), группу бывших британских, французских и португальских колоний. В 1979 году блок пришел к соглашению о безвизовом передвижении и пообещал, что в течение 15 лет все его граждане будут иметь право работать и открывать свой бизнес в любом государстве-члене.Это право все еще существует, по крайней мере, на бумаге. Г-ну Бэри, гвинейскому мяснику из Сенегала, виза не нужна. Он просто ушел. «Это имело огромное значение», — соглашается г-н Гавор, кинозвезда. «Если бы у нас было больше этих союзов, которые действительно работали, просто представьте, что мы могли бы сделать».
Право на безвизовый въезд в основном соблюдается во всех 15 штатах ECOWAS , но право на ведение бизнеса — нет. «Практически все государства-члены нарушают правила», — говорит Франц Селестин из IOM .Некоторые штаты по-прежнему пытаются оставить промышленность для местных жителей.
Другие региональные блоки также допускают определенную степень свободы передвижения. Шесть стран Восточноафриканского сообщества ( EAC ) в основном предлагают безвизовый въезд для граждан друг друга. Половина также отменили плату за разрешения на работу. Региональные блоки в южной и центральной Африке пытаются последовать их примеру, но все еще отстают.
В Южной Африке многие политики сразу же обвиняют мигрантов в проблемах дома. В 2019 году вооруженные люди грабили и поджигали магазины, принадлежащие мигрантам.По меньшей мере 18 иностранцев были убиты, сообщает Хьюман Райтс Вотч, НПО . «Ксенофобия в Южной Африке каждый день, — говорит Тимоти Сангвиени (имя изменено), зимбабвийец, переехавший в 2008 году. если «чиновники слышат ваш голос и видят ваш цвет кожи, они грубо и бесполезны и говорят вам, что вы не принадлежите», — говорит он. Но он признает: «Вам разрешен доступ к услугам». Сначала он приехал без документов, но теперь у него есть разрешение, он живет в лучшем районе и женат на южноафриканце.
Остальным надоело. Официант из провинции Квазулу-Натал Аганзе Булонза говорит, что хочет вернуться в Конго. «Даже если это нестабильно, это лучше, чем находиться в месте, где ты не нужен».
Старая жалоба
Жалобы на то, что иммигранты берут работу у местных или занижают заработную плату, особенно громко звучат в Южной Африке, где заработная плата высока по африканским стандартам, а безработица широко распространена. Однако доказательства неоднозначны. Мигранты иногда конкурируют с местными жителями за рабочие места, но они также тратят деньги, что создает другие рабочие места.Костанза Бьяваски из Норвежского университета науки и технологий и соавторы обнаружили, что на местном уровне мужская миграция сокращает занятость коренных жителей Южной Африки, но не их доход (на национальном уровне она отрицательно сказывается на южноафриканцах). общий доход, но не по уровню занятости). Но исследование Всемирного банка, в котором участвуют работницы-женщины, показывает, что иммиграция на провинциальном уровне увеличивает как занятость местного населения, так и заработную плату. И OECD , клуб в основном богатых стран, обнаруживает, что новые иммигранты повышают занятость и заработную плату южноафриканцев на региональном уровне.
В большинстве измеримых способов миграция приносит пользу местным жителям. В Африке он увеличивает производство как в странах-отправителях, так и в странах-получателях, говорится в заявлении UN Conference on Trade and Development ( UNCTAD ). Он считает, что увеличение числа мигрантов в страну на 1% связано с увеличением производства на 0,2-0,4%, возможно, потому, что они приносят навыки и идеи. Чем лучше образованы мигранты, тем больше влияние.
В Кот-д’Ивуаре мигранты вносят около 19% от ВВП , несмотря на то, что они составляют всего 10% населения.Мигранты более продуктивны, чем коренные жители, потому что у них больше шансов быть трудоспособного возраста. И они часто приносят дополнительные навыки. Некоторых нанимают для заполнения ниш; некоторые переезжают в места, где их навыки востребованы.
Многие также поддерживают контакты со своими странами, что способствует развитию торговли. С 2014 года Руанда, Кения и Уганда разрешили передвижение через свои границы, имея только удостоверение личности. За два года это увеличило приграничную торговлю на 50%, сообщает государственное агентство Руандийский совет по развитию.По словам Пола Акивуми из UNCTAD , свободное передвижение «необходимо» для успеха нового соглашения Африки о свободной торговле.
В Руанде мигранты платят в среднем в три раза больше налогов, чем местные жители. Исследование OECD , проведенное в Гане, Кот-д’Ивуаре, Руанде и Южной Африке, показало, что мигранты платят гораздо больше налогов, чем оплачивают дополнительные общественные услуги, которые они используют.
Больше всего от миграции выигрывают сами мигранты. Если бы они не думали, что от переезда им станет лучше, они бы не пошли.По очевидным причинам они с большей вероятностью захотят переехать в страны, где они могут зарабатывать больше, например, в Южную Африку. Заработная плата там в пять раз выше, чем в Зимбабве или Мозамбике, и это одна из причин, по которой там живут 700 000 зимбабвийцев и 350 000 мозамбикцев. Около 1,4 миллиона мигрантов из Буркина-Фасо проживают в Кот-д’Ивуаре, где доход на душу населения (5500 долларов США) вдвое выше.
Косме, 37-летний шеф-повар из Лагоса, три года искал работу в Бенине, прежде чем приехать в Нигерию. Он нашел работу в ресторане в фешенебельном районе города.В Бенине «таких возможностей трудоустройства нет», — поясняет он. Сегодня он сожалеет о высокой инфляции в Нигерии, но все же советует приехать друзьям. Теперь у него есть небольшое гнездышко, и он посылает своей семье 120 долларов в месяц.
Такие переводы жизненно необходимы. По оценкам Всемирного банка, в 2019 году в страны Африки к югу от Сахары поступило почти 50 миллиардов долларов, что легко превысило 31 миллиард долларов прямых иностранных инвестиций в этом году. Около 40% денежных переводов поступает из других частей Африки к югу от Сахары по сравнению с 29% в 2012 году — это большая доля, чем из Европы (см. Диаграмму 2).Те, кого направляют в Африку, как правило, больше сокращают бедность, говорит Дилип Ратха из Всемирного банка, потому что внутриафриканские мигранты имеют более бедные семьи, чем мигранты, пересекающие океаны.
Мигранты, которые вернулись, дают дополнительный импульс. Катя Батиста из Новой школы бизнеса и экономики в Лиссабоне считает, что те, кто возвращается в Мозамбик, на 25 процентных пунктов чаще владеют бизнесом, чем те, кто не был за границей, даже с учетом возможности того, что более талантливые люди могут уехать за границу.Г-жа Батиста также обнаружила, что люди в Мозамбике, которые живут в одной деревне с семьями, члены которых уехали за границу, имеют почти на 15 процентных пунктов больше шансов проголосовать на выборах.
Миграция также распространяет хорошие идеи. Ученые и инженеры, работавшие за границей, возвращаются с передовыми технологиями. Они приносят и другие вещи. «В Абиджане вы можете найти любой африканский ресторан, какой только захотите», — хвастается Иссиака Конате из Министерства африканской интеграции и диаспоры в Кот-д’Ивуаре.«Это как в Лондоне».
Некоторые африканские лидеры начали настаивать на более свободном движении. Бенин, Гамбия и Сейшельские острова предлагают безвизовый режим для всех африканцев. По крайней мере 34 страны подписали план по созданию единого рынка авиаперевозок, который позволит авиакомпаниям открывать больше прямых маршрутов. В 2018 году Африканский союз разработал «протокол о свободном передвижении», который разрешил бы безвизовый въезд на территорию континента и, как следствие, право на работу и открытие бизнеса. К февралю этого года 33 африканских государства подписали его, но ратифицировали только четыре.Некоторые опасаются, что это может привести к небезопасности или потере суверенитета, хотя протокол может вывести из тени обширный необлагаемый налогом неформальный сектор.
Африканские лидеры могут посчитать поощрение миграции более популярным, чем они ожидают. В Южной Африке, одном из наименее гостеприимных мест, 29% людей говорят, что им не нравится, когда иностранцы становятся соседями. Однако в Кот-д’Ивуаре только 4% придерживаются этой точки зрения. По данным социологического агентства Gallup, из 20 стран мира, наиболее принимающих мигрантов, девять находятся в Африке к югу от Сахары.В Западной Африке 60% людей хотели бы, чтобы потоки мигрантов остались прежними или увеличились. В Африке в целом больше людей хотели бы увеличить или сохранить иммиграцию, чем сократить ее.
Одним из препятствий, по словам Мохаммеда Абдикера из IOM , является то, что миграционная политика в Африке часто отражает европейские приоритеты. «Большие европейские деньги» пытаются убедить африканские правительства остановить потоки мигрантов на север, — говорит Лорен Ландау из Оксфордского университета. По его словам, это «узаконивает множество действительно неприятных вещей, которые можно сделать с мигрантами» в Африке.«Это также работает против любого разумного обсуждения того, что страны могут делать».
EU финансирует и советует странам повысить безопасность границ и проводить более частые проверки. Финансируемые европейцами кампании по борьбе с миграцией рассказывают африканцам ужасающие истории о смерти и бедствиях; что, если они переедут в Европу, они в конечном итоге будут просить милостыню, и «все будут ненавидеть вас за это», — говорит г-н Ландау. Все это может заклеймить миграцию внутри Африки, повысить вероятность преследования со стороны полиции и затруднить региональную миграцию.
Дайте мне свои неквалифицированные массы
Некоторые страны, например Кот-д’Ивуар, пытаются включить мигрантов в свои планы. «Мы должны четко сказать: миграция — это возможность для Кот-д’Ивуара», — говорит Альсиде Джедже, министр по делам африканской интеграции. «Кот-д’Ивуар применяет протокол свободного передвижения ECOWAS лучше, чем кто-либо, — хвастается он. Он добавляет, что мигранты имеют одинаковый доступ к здравоохранению и образованию по одинаковой цене. Действительно, опросы показывают, что они с большей вероятностью будут ходить в медицинские центры, чем местные жители (хотя, изо всех сил пытаясь оплачивать расходы, они с меньшей вероятностью будут посещать местные школы).
Миграционную политику сложно сделать правильно. Африканские правительства могли бы начать с наказания полицейских, злоупотребляющих мигрантами. Правительства западноафриканских стран должны поддержать сделку, которую они заключили давно: любой гражданин ECOWAS может работать и открывать бизнес в любой стране ECOWAS . Другие региональные группы могли бы поступить так же. И африканские правительства должны ратифицировать протокол о свободном передвижении по всему континенту, что является замечательным шагом на пути к более интегрированному и процветающему континенту.
Все это облегчило бы жизнь мигрантам, большинство из которых просто хотят заработать себе на жизнь. Питер Адоа (имя изменено), гражданин Уганды, выучил суахили по прибытии в Кению семь лет назад, получил разрешение на работу, открыл маникюрный салон и помолвлен с кенийцем, но его постоянно преследует полиция. Недавно его заставили заплатить 90 долларов копу, который ему угрожал. Даже это его не остановит. «Этот опыт утомляет меня, но ничто другое не делает», — улыбается он. «Все остальное отлично». ■
Эта статья появилась в разделе «Брифинг» печатного издания под заголовком «Африканская одиссея»
Похоже, что пандемия до сих пор не коснулась Африки.Ученые пытаются объяснить, почему | Наука
Science ‘ s Отчетность о COVID-19 поддерживается Пулитцеровским центром и Фондом Хейзинг-Саймонса.
Хотя Африка сообщила о своем миллионном официальном случае COVID-19 на прошлой неделе, похоже, что до сих пор она относительно хорошо пережила пандемию: менее одного подтвержденного случая на каждую тысячу человек и всего 23000 смертей. Тем не менее, несколько исследований антител показывают, что коронавирусом заразилось гораздо больше африканцев — это несоответствие, которое ставит в тупик ученых на всем континенте.«У нас нет ответа», — говорит иммунолог Софи Уйога из Исследовательской программы Wellcome Trust Кенийского института медицинских исследований.
После тестирования более 3000 доноров крови Уйога и его коллеги подсчитали в препринте в прошлом месяце, что каждый 20 кенийец в возрасте от 15 до 64 лет — или 1,6 миллиона человек — имеет антитела к SARS-CoV-2, что свидетельствует о перенесенной инфекции. Это поставило бы Кению в один ряд с Испанией в середине мая, когда эта страна спускалась с пика коронавируса и имела 27000 официальных смертей от COVID-19.По окончании исследования официальное число жертв в Кении составило 100 человек. А больницы Кении не сообщают об огромном количестве людей с симптомами COVID-19.
Другие исследования антител в Африке дали такие же неожиданные результаты. Из опроса 500 бессимптомных медицинских работников в Блантайре, Малави, иммунолог Кондвани Джамбо из программы клинических исследований Malawi-Liverpool Wellcome Trust и его коллеги пришли к выводу, что до 12,3% из них были подвержены воздействию коронавируса.Основываясь на этих выводах и коэффициентах смертности от COVID-19 в других местах, они подсчитали, что зарегистрированное число смертей в Блантайре в то время, 17, было в восемь раз ниже, чем ожидалось.
Ученые, опросившие около 10 000 человек в северо-восточных городах Нампула и Пемба в Мозамбике, обнаружили антитела к SARS-CoV-2 у 3–10% участников, в зависимости от их профессии; у рыночных продавцов были самые высокие показатели, за ними следовали работники здравоохранения. Тем не менее, в Нампуле, городе с населением около 750 000 человек, на тот момент было подтверждено всего 300 случаев заражения.В Мозамбике только 16 подтвержденных случаев смерти от COVID-19. Яп Баум, микробиолог и эпидемиолог из Epicenter Africa, исследовательского и обучающего подразделения Doctors Without Borders, говорит, что он обнаружил высокую распространенность антител SARS-CoV-2 также у людей из Камеруна, результат, который остается неопубликованным.
Так чем же объясняется огромный разрыв между данными по антителам, с одной стороны, и официальным числом случаев и смертей, с другой? Частично причина может заключаться в том, что Африка пропускает гораздо больше случаев, чем другие части мира, потому что в ней гораздо меньше возможностей для тестирования.Кения ежедневно проверяет примерно одного из каждых 10 000 жителей на наличие активных инфекций SARS-CoV-2, что составляет одну десятую от показателей Испании или Канады. Нигерия, самая густонаселенная страна на континенте, ежедневно проверяет одного из 50 000 человек. Даже многие люди, умирающие от COVID-19, могут не получить правильный диагноз.
Но в этом случае вы все равно ожидаете общего роста смертности, которого Кения не наблюдала, говорит патолог Энн Бараса из Университета Найроби, которая не участвовала в исследовании антител к коронавирусу в стране.(В Южной Африке, напротив, число избыточных естественных смертей, зарегистрированных в период с 6 мая по 28 июля, в четыре раза превысило официальное число погибших от COVID-19.) Уйога предупреждает, что пандемия подорвала систему наблюдения за смертностью в Кении. однако, поскольку работники на местах не могли передвигаться.
Марина Поллан из Института здоровья Карлоса III в Мадриде, которая провела исследование антител в Испании, считает, что молодость Африки может защитить ее. Средний возраст в Испании — 45 лет; в Кении и Малави — 20 и 18 соответственно.У молодых людей во всем мире гораздо меньше шансов серьезно заболеть или умереть от вируса. По словам Тумби Мванги, эпидемиолога из Университета Найроби, население городов Кении, где впервые разразилась пандемия, еще моложе, чем население страны в целом. Число тяжелых и смертельных случаев «может возрасти, если болезнь переместится в сельские районы, где у нас есть люди пожилого возраста», — говорит он.
Джамбо изучает гипотезу о том, что африканцы больше подвержены воздействию других коронавирусов, которые вызывают у людей не более чем простуду, что может обеспечить некоторую защиту от COVID-19.Другая возможность заключается в том, что регулярное заражение малярией или другими инфекционными заболеваниями может заставить иммунную систему бороться с новыми патогенами, включая SARS-CoV-2, добавляет Баум. Бараса, с другой стороны, подозревает, что генетические факторы защищают население Кении от тяжелых заболеваний.
Дополнительные исследования антител могут помочь заполнить картину. В рамках финансируемого Францией исследования будут проверены тысячи на антитела в Гвинее, Сенегале, Бенине, Гане, Камеруне и Демократической Республике Конго; результаты ожидаются к октябрю.Исследования обеспечат хорошее представительство среди населения, говорит Жан-Франсуа Этар из Французского научно-исследовательского института развития, который вместе с местным ученым руководит исследованием в Гвинее. 13 лабораторий в 11 африканских странах участвуют в глобальном исследовании антител против SARS-CoV-2, которое координируется Всемирной организацией здравоохранения.
Тем временем Южная Африка планирует провести ряд серологических исследований как в очагах распространения COVID-19, так и среди населения в целом, — говорит Линн Моррис, руководитель Национального института инфекционных заболеваний страны.Она отмечает, что распространенность антител, обнаруженная в исследовании, вероятно, будет заниженной оценкой истинных показателей инфицирования, учитывая, что вирус не индуцирует антитела у некоторых людей и что уровни антител со временем снижаются.
Если десятки миллионов африканцев уже инфицированы, это поднимает вопрос о том, должен ли континент пытаться добиться «коллективного иммунитета» без вакцины, — говорит Баум, — спорная идея позволить вирусу развиваться своим чередом, чтобы позволить населению выжить. становятся невосприимчивыми, возможно, защищая наиболее уязвимых.Это может быть предпочтительнее мер контроля, которые наносят вред экономике и могут нанести больший вред общественному здоровью в долгосрочной перспективе. «Может быть, Африка может себе это позволить», учитывая очевидное низкое соотношение смертей и инфекций, — говорит Баум. «Нам нужно вникнуть в это».
Но Гленда Грей, президент Южноафриканского совета медицинских исследований, считает, что основывать политику COVID-19 на исследованиях антител может быть опасно. Совершенно неясно, действительно ли антитела обеспечивают иммунитет, и если да, то как долго он сохраняется, отмечает Грей. В этом случае она спрашивает: «О чем на самом деле говорят нам эти числа?»
Как может выглядеть стратегия Джо Байдена в Африке
Избрание Джо Байдена следующим президентом может предоставить Соединенным Штатам долгожданную возможность перезагрузить свои отношения со странами Африки к югу от Сахары.Два приоритета администрации Трампа в регионе имели свои достоинства, а именно акцент на конкуренции с Китаем и уменьшение акцента на борьбе с терроризмом. Тем не менее, первое так и не превратилось в существенную стратегию, а второе означало, что продолжающиеся усилия по борьбе с терроризмом — а они все еще продолжаются и, к сожалению, необходимы — обрушились на зомби без какого-либо конкретного стратегического видения, которым они руководствовались. Между тем, имеющиеся данные свидетельствуют о том, что африканцы к югу от Сахары считают, что Соединенные Штаты заинтересованы в них только как в пешках в некой конкуренции великих держав.Байден мог все это изменить к лучшему.
Первое и самое важное, что может сделать любая американская администрация, — это увидеть Африку к югу от Сахары такой, какая она есть: динамичный регион, в котором проживает большая и растущая часть человечества. По данным Организации Объединенных Наций ( PDF ), доля Африки в мировом населении в настоящее время составляет 17 процентов, и, по прогнозам, она вырастет примерно до 25 процентов к 2050 году и до 40 процентов к 2100 году. Согласно прогнозам, четыре страны Африки к югу от Сахары будут войти в десятку самых густонаселенных стран в 2100 году, среди них Нигерия (700 миллионов), Демократическая Республика Конго (362 миллиона), Эфиопия (294 миллиона) и Танзания (286 миллионов).Для сравнения, в Америке ожидается 424 миллиона человек.
Можно ожидать, что африканцы к югу от Сахары будут играть важную роль почти во всех глобальных тенденциях и тенденциях, хороших и плохих, от художественного и интеллектуального творчества и экономической продуктивности до религиозного радикализма и терроризма. Более того, что бы ни делали африканцы, можно рассчитывать на то, что они окажут влияние на остальную часть планеты в мире, который, несомненно, будет более глобализированным, а не менее.
Парадоксальный взгляд на африканцев как на африканцев, а не как на пешек в какой-то великой игре, может иметь большое значение для усиления позиций Америки в ее соревновании с другими державами.
Поделиться в Twitter.Увидеть африканцев как африканцев, а не как пешку в какой-то великой игре, как это ни парадоксально, могло бы иметь большое значение для укрепления позиций Соединенных Штатов в их конкуренции с другими державами, особенно если это приведет к взаимодействию с африканскими странами и их инвестициям. и институты способами, которые не ограничиваются прозрачным противодействием китайским действиям.
Во-первых, невозможно конкурировать с китайцами (и иранцами, русскими, турками и т. Д.).) когда его даже нет на поле. Во-вторых, попытки увести африканцев к югу от Сахары от конкурентов посредством сообщений, скажем, о скрытых мотивах китайского правительства, могут показаться пустыми, если американцы не будут действовать иначе. Также может быть правдой то, что правительство Соединенных Штатов было чрезмерно сосредоточено на вопросах безопасности и оказании помощи в обеспечении безопасности. Помощь в области безопасности — это не плохо, но могут быть более продуктивные способы инвестирования в институты и общества других стран.
Продолжающиеся усилия по борьбе с терроризмом, вероятно, должны будут продолжаться, а распространение исламистского радикализма в Мозамбике в Восточной Африке и на западноафриканском побережье предполагает, что они, возможно, действительно должны расти. Однако сейчас может быть идеальное время для того, чтобы проанализировать двадцатилетний опыт по совершенствованию контртеррористических усилий, а также найти способы помочь странам-партнерам в решении экономических, политических и социальных аспектов конфликтов.
Усилия, связанные с безопасностью, могут в лучшем случае создать пространство и время, необходимое правительствам-партнерам и их союзникам для решения множества местных проблем, которые имеют тенденцию разжигать мятежи и терроризм, побуждая местных участников сплотиться под флагом джихада.Может потребоваться помощь в области безопасности, направленная на повышение эффективности сил безопасности стран-партнеров, но ее бывает достаточно редко, если вообще бывает. На данный момент ни у кого не должно быть иллюзий об обратном. Таким образом, можно сместить акцент на помощь странам-партнерам. Что касается помощи в области безопасности, плохая работа многих служб безопасности стран-партнеров может потребовать тщательного переосмысления.
Африка к югу от Сахары уже имеет значение и может иметь гораздо большее значение в обозримом будущем; это могло быть лучше U.С. политиков взаимодействовать с регионом, чтобы гарантировать, что Соединенные Штаты будут в состоянии в полной мере использовать любые возникающие возможности, и, при необходимости, делать все возможное для предотвращения неблагоприятных исходов. И то же самое, если Америка останется в стороне.
Михаил Шуркин — старший политолог некоммерческой беспартийной корпорации RAND.
Этот комментарий впервые появился на телеканале The Hill 9 декабря 2020 г.Комментарии дают исследователям RAND платформу для передачи идей, основанных на их профессиональном опыте и часто на результатах рецензируемых исследований и анализа.
Первая мировая война и ее последствия в Африке
Первая мировая война стала поворотным моментом в истории Африки, не столь драматичным, как Вторая мировая война, но, тем не менее, важным во многих областях. Одним из самых важных его наследий было переупорядочение карты Африки примерно в том виде, в каком она есть сегодня.
Майкл Краудер
Первая мировая война была, по сути, ссорой между европейскими державами, в которой прямо или косвенно была вовлечена Африка, потому что в момент начала военных действий большая часть ее находилась под властью европейских воюющих сторон.Кампании велись на африканской земле, что, хотя и незначительно влияло на общий ход войны, имело серьезные последствия для Африки. Более миллиона африканских солдат участвовали в этих кампаниях или кампаниях в Европе. Еще больше мужчин, а также женщин и детей вербовали, часто насильственно, в качестве носильщиков для поддержки армий, чьи припасы нельзя было перемещать обычными методами, такими как автомобильные, железнодорожные или вьючные. За время войны погибло более 1 50000 солдат и авианосцев.Многие были ранены и стали инвалидами. К моменту окончания войны все страны Африки, за исключением небольших испанских территорий, которые оставались нейтральными, были формально привержены той или иной стороне. Бельгийская, британская, французская, итальянская и португальская администрации более или менее активно объединились против немецких колоний.
Были вовлечены даже последние оставшиеся независимые государства на континенте — Либерия, Эфиопия и Дарфюр. Либерия выступила за союзников после вступления Соединенных Штатов в войну в 1917 году.Промусульманский мальчик — император Эфиопии Лиджи Иясу — провозгласил верность своей страны Турции, тем самым вызвав у союзников серьезную обеспокоенность тем, что он вдохновит джихад среди мусульман Африканского Рога, где силы Сайида Мухаммеда Абдул Хасана все еще давали неприятности для англичан. Британские, французские и итальянские войска двинулись в Берберу, Джибути и Массава, но вмешательство оказалось ненужным, поскольку потрясенная христианская знать свергла императора в сентябре 1916 года. Точно так же султан Алдинар Дэрфюр, номинально подчиненный англоязычным войскам, но фактически независимый от них. — Египетский Судан откликнулся на турецкий призыв к джихаду и совершил набег на французский Чад, угрожал британскому Борно (Северная Нигерия) и пытался поднять восстание в Кордофане (Судан).Лишь в феврале 1916 года он был побежден и убит в битве, и Дэрфюр полностью присоединился к Судану.
Независимо от того, участвовали ли они непосредственно в боевых действиях или нет, почти каждая африканская территория пострадала из-за исключения немцев из африканской торговли, дефицита импорта во время войны, вызванного нехваткой места для морских перевозок, или, что более важно, внезапным бумом спроса. для стратегических ресурсов.
Много было написано о европейских кампаниях в Африке во время Первой мировой войны и последующем распределении немецкой территории между победившими союзными державами — последней главе в битве за Африку.Гораздо меньше написано о влиянии войны на африканцев и на административные структуры, недавно навязанные им их европейскими завоевателями. Насколько далеко эти хрупкие структуры выдержали бегство европейского административного персонала, зрелище белого завоевателя, сражающегося с белым завоевателем, поборы недавно покоренных африканцев с точки зрения материального и материального положения, а также широкомасштабные восстания, которые имели место по этому поводу, хотя и не всегда прямо или даже косвенно в результате войны? Каковы были социальные, политические и экономические последствия вовлечения африканцев в европейскую войну? Именно этим широким вопросам в основном будет посвящена данная глава.Однако краткий отчет о военных кампаниях необходим, если мы полностью понимаем последствия войны для Африки.
Война на африканской земле
Непосредственным последствием объявления войны Европе для Африки было вторжение союзников в колонии Германии. Ни одна из сторон не готовилась к войне в Африке к югу от Сахары. Действительно, была недолгая надежда на то, что его можно будет изолировать от войны. Губернатор Того Деринг предложил своим соседям в Британском Золотом Побережье (ныне Гана) и французской Дагомее (ныне Бенин) нейтрализовать Того, чтобы африканские подданные не стали свидетелями зрелища сражающихся друг с другом европейцев.В Германской Восточной Африке (ныне Танзания) губернатор доктор Шни стремился избегать боевых действий, чтобы продолжить свою энергичную программу развития, и когда британцы обстреляли Дар-эс-Салам вскоре после объявления войны, он подписался под коротким заявлением. жило перемирие, которое нейтрализовало бы Германскую Восточную Африку. В некоторых кругах существовал даже оптимизм в отношении того, что статьи Берлинского акта 1885 года, касающиеся нейтралитета обычного бассейна Конго, предотвратят войну в восточно-центральной Африке.
Однако силы, выступавшие за вовлечение в войну африканских владений Германии, были более настойчивыми. С точки зрения Британии, учитывая ее военно-морское превосходство, стратегия, изложенная Комитетом Имперской Защиты, заключалась в том, чтобы нести войну колониям ее врага. Чтобы сохранить это военно-морское превосходство, необходимо было вывести из строя африканскую систему связи и основные порты Германии. Для союзников успешные кампании в колониальных владениях Германии могут привести к тому, что победители разделят их с военными трофеями.Это, безусловно, было главным соображением в решении генерал-коменданта южноафриканских сил генерала Луи Боты и министра обороны Дж. К. Смэтса, несмотря на реальное сопротивление непримиримых африканеров, передать южноафриканские силы на сторону Союзная сторона и вторгается в Германию в Юго-Западную Африку (ныне Намибия), а позже участвует в восточноафриканской кампании. Мало того, что Бота и Смэтс желали, чтобы Юго-Западная Африка могла стать потенциальной победительницей, они также надеялись, что, если они будут способствовать победе Великобритании в Германской Восточной Африке, части завоеванной территории Германии могут быть предложены португальцам в обмен на залив Делагоа, естественный порт для Трансвааль — едем в Южную Африку.В Великобритании считалось, что участие Южной Африки и ее лояльность будут обеспечены перспективой того, что Юго-Западная Африка станет ее собственностью. Для французов вторжение в Камерун вернет территорию, которую неохотно уступили в 1911 году Германии после кризиса в Агадире. Даже Бельгия, которая сразу же сослалась на вечный нейтралитет Конго (ныне Заир) в соответствии со статьей X Берлинского акта, с готовностью присоединилась к вторжению на немецкую территорию Африки, как только немцы нарушили ее нейтралитет, в надежде на то, что участие дало бы ей позицию на переговорах в конечном мирном урегулировании.
Колонии Германии было нелегко защитить, учитывая военно-морское превосходство союзников и ее гораздо меньшие колониальные силы. Первоначально был оптимизм в отношении того, что ожидаемая скорейшая победа Германии в Европе позволит избежать прямого колониального вмешательства, в то же время достигнув амбиций Германии по созданию Миттелафрики, соединяющей Камерун и Германскую Восточную Африку, и раз и навсегда сорвав долгожданный путь Британии от мыса до Каира. Но как только стало ясно, что быстрой победы добиться не удастся, стало понятно, что длительные кампании в Африке сковывают союзные колониальные войска, которые в противном случае могут быть отправлены на европейский фронт.Этой стратегии блестяще придерживался генерал П. Э. фон Леттов-Форбек, немецкий командующий в Восточной Африке, который сражался с объединенными силами союзников — когда-то более чем в десять раз превосходящими его собственные — на протяжении всей войны.
Кампании в Африке можно разделить на два отдельных этапа. Во время первого, которое длилось всего несколько недель, союзники были озабочены тем, чтобы подорвать наступательный потенциал Германии и гарантировать, что ее флот не сможет использовать ее африканские порты. Таким образом, вскоре после начала войны были оккупированы Ломе в Того, Дуала в Камеруне, а также Свакопмунд и залив Людериц в Юго-Западной Африке.В Германской Восточной Африке британские крейсеры бомбардировали Дар-эс-Салам и Тангу в августе, и хотя ни один порт не был взят до конца войны, они не могли использоваться немецкими военными кораблями. В Египте, когда Турция вступила в войну на стороне Германии, британская оборона Суэцкого канала была усилена, и турецкая экспедиция была отброшена в феврале 1915 года. После этого Египет служил основной базой для операций Великобритании против Турции и ее ближневосточных провинций. , и стал центром британской власти в Африке и на Ближнем Востоке в течение следующих трех десятилетий.
Кампании первой фазы войны в Африке были жизненно важны для ее глобальной стратегии. Кампании второй фазы, за исключением начавшихся из Египта против Турецкой империи, имели второстепенное значение для исхода мировой борьбы. Тем не менее союзники были полны решимости завоевать немецкие колонии как для предотвращения их использования в качестве баз для подрыва их зачастую шаткой власти в своих собственных колониях, так и для того, чтобы разделить их между собой в случае общей победы союзников.Таким образом, как только правительство Южной Африки подавило восстание африканеров, которое получило поддержку немцев в Юго-Западной Африке, оно предприняло вторжение на территорию, которое заняло шесть месяцев. Кампания в Юго-Западной Африке была единственной, в которой африканские войска не принимали участия, поскольку генералы Союза не хотели вооружать свое африканское население, а немцы не осмеливались, так жестоко подавив восстания гереро и нама.
Затяжная кампания в Камеруне велась в основном африканскими войсками.Несмотря на численное превосходство, французским, британским и бельгийским союзникам потребовалось более пятнадцати месяцев, чтобы завершить завоевание территории.
В Восточной Африке фон Леттов-Ворбек, понимая, что он не может надеяться выиграть битву с силами, превосходящими его по численности более чем в десять раз, решил, по крайней мере, связывать их как можно дольше, прибегая к партизанской тактике. Вплоть до конца боевых действий он оставался непобедимым, ведя свою потрепанную колонну через португальскую Восточную Африку (ныне Мозамбик), а затем совершив последний марш в Северную Родезию (ныне Замбия), где он узнал о перемирии в Европе.По самым скромным подсчетам, около 160000 солдат союзников были задействованы силами фон Леттов-Ворбека, численность которых никогда не превышала 15 000. Как и в Камеруне, африканские войска оказались жизненно важными для обеих сторон, многие из них сражались с большой храбростью и оказались гораздо более эффективными бойцами. han белые южноафриканские войска, которые были уничтожены болезнью. Иногда рацион нигерийских пехотинцев составлял полфунта риса в день, и к нему нечего было съесть. Перевозчики испытывали особые трудности, и было подсчитано, что в ходе кампании от болезней умерло не менее 45 000 человек.
Исход из Европы
Война привела к массовому исходу европейского административного и торгового персонала из колоний союзников в Африке, когда они ушли на Западный фронт или записались в местные полки для кампаний в других частях Африки. В некоторых частях европейское присутствие, и без того малораспространенное, сократилось более чем наполовину. В Северной Нигерии многие политические офицеры, прикомандированные из армии, были отозваны в свои полки, в то время как другие были зачислены добровольно, в результате чего Северная Нигерия лишилась администраторов.Некоторые подразделения в Северной Нигерии, такие как Боргу, большую часть войны не имели европейского администратора. В Северной Родезии на действительной службе находилось до 40% взрослого европейского населения. Во Французской Черной Африке шла общая мобилизация европейцев призывного возраста, в то время как в Британской Восточной Африке европейцы были зарегистрированы для работы на войне. В некоторых местах, особенно в сельской местности, ходили слухи, что белый человек уезжает навсегда. В Марокко, где генерал-резидент Луи Лиоти был вынужден отвести так много своих войск для европейского фронта, немецкие военнопленные использовались на общественных работах, чтобы убедить марокканцев в том, что французы выигрывают войну.
Результатом этого исхода стало замедление, если не полная остановка, многих основных служб, обслуживаемых европейцами. В некоторых случаях африканцы проходили специальную подготовку, как в Сенегале, для заполнения образовавшихся вакансий. В Британской Западной Африке другие рабочие места, которые до сих пор предназначались для белых, были заняты образованными африканцами, что, как указал Ричард Рэтбоун, в некоторой степени объясняет лояльность элит во время войны. Во Французской Западной Африке генерал-губернатор жаловался, что британцы, которые не подвергались общей мобилизации в своих колониях, воспользовались тем фактом, что их французские союзники были, заполняя торговый вакуум, оставленный отъездом французских торговых агентов. спереди.Только в Египте произошло чистое увеличение европейского присутствия, поскольку был огромный приток британских войск, использовавших Египет в качестве базы для наступления союзников на Ближнем Востоке.
С африканской точки зрения, возможно, даже более примечательным, чем очевидный исход европейцев, было зрелище борьбы белых людей друг с другом, чего они никогда не делали во время колониальной оккупации. Более того, они поощряли своих подданных в военной форме убить «вражеского» белого человека, который до сих пор принадлежал к клану, который из-за цвета его кожи считался священным и осквернял чью личность до сих пор. с самым ужасным возмездием.
Участие Африки в войне
За исключением кампании Германии в Юго-Западной Африке, африканские войска были основным фактором успеха союзников в их африканских кампаниях. Африканские войска были призваны во время войны не только для сражений на африканской земле, но и для усиления европейских армий на западном и ближневосточном фронтах. Кроме того, они сыграли важную роль в подавлении различных восстаний против колониальной власти, точно так же, как они сыграли важную роль в европейском завоевании Африки.
Более миллиона солдат было набрано во время войны в дополнение к обычно небольшим силам, поддерживаемым колониальными властями. Только Франция в начале войны располагала значительными армиями в своих различных африканских колониях, и хотя впоследствии Германию обвинили в милитаризации своих колоний, на самом деле это обвинение можно было с точностью выдвинуть только против Франции. В дополнение к войскам, авианосцы были набраны в массовом порядке, примерно три авианосца были необходимы, чтобы держать каждого бойца в поле.Кроме того, североафриканцев нанимали для работы на заводских скамьях, освобожденных французами, призванными в армию. Последующая добровольная миграция алжирской рабочей силы во Францию возникла во время Первой мировой войны. В целом более 2,5 миллионов африканцев, или более 1% населения континента, были вовлечены в какую-либо военную работу.
Новобранцев как для боевой, так и для авианосной службы привлекали тремя способами. Первый был чисто добровольным, когда африканцы предлагали свои услуги бесплатно без какого-либо внешнего давления.Таким образом, на ранних этапах войны на палестинском и сирийском фронтах большое количество обедневших фаллахинов (крестьян) в Египте предлагали свои услуги в обмен на сравнительно привлекательную заработную плату. Нет сомнений в том, что в большинстве африканских стран были добровольцы для армии, которые точно знали, что влечет за собой вербовку. Сенегальские жители Четырех Коммун Сенегала были вполне готовы принять на себя все обязательства по обязательной военной службе, возложенные на французских метрополий, если это будет гарантировать их собственный статус граждан.С этой целью их заместитель Блез Диань добился принятия Закона от 29 сентября 1916 года, в котором говорилось, что « выходцы из коммун Сенегала являются и остаются французскими гражданами в соответствии с законом от 15 октября 1915 года. Говорят, что на Мадагаскаре все 45000 новобранцев французской армии были добровольцами, но подавляющее большинство африканских новобранцев пошли в различные армии против своей воли либо в качестве принудительных «добровольцев», либо в качестве призывников.
Большой набор кадров проводился через вождей, которые должны были доставить то количество, которое требовалось от них политическим чиновникам.В некоторых областях им не составило труда найти настоящих добровольцев; в других случаях руководители производили впечатление на мужчин и представляли их в качестве добровольцев политическим офицерам. Во многом непопулярность вождей в Северной Родезии после войны может быть объяснена их ролью в вербовке солдат и авианосцев.
Однако формально было мобилизовано большое количество солдат и авианосцев. Во Французской Черной Африке Декрет 1912 года, направленный на создание постоянной черной армии, сделал военную службу в течение четырех лет обязательной для всех африканских мужчин в возрасте от 20 до 28 лет.Целью было заменить гарнизонные войска в Алжире чернокожими африканскими войсками, чтобы первые были доступны для службы в Европе в случае войны. Генерал Манген писал, что если бы такая война затянулась, «наши африканские силы составили бы почти неограниченный резерв, источник которого недосягаем для противника». После начала войны с 14785 африканскими военнослужащими в одной только Западной Африке было решено набрать еще 50000 во время вербовочной кампании 1915-1916 годов. Так во Французской Африке началось упражнение, названное губернатором Ангулваном véritable chasse à l’homme26 и недавно описанное Джиде Осунтокун как новое работорговля.Вождям были даны квоты на то, чтобы заболеть и сгонять незнакомцев и бывших рабов, чтобы избежать вербовки их ближайших иждивенцев или родственников. Поскольку рождение не регистрировалось, набиралось много мужчин старше и младше призывного возраста. Но, как мы увидим, вербовочная кампания вызвала массовые восстания, и в повстанческих районах было невозможно вербовать. Отчаявшись получить больше людей и в надежде, что африканец с высоким статусом сможет добиться успеха там, где этого не было у французов, французское правительство прибегло к назначение в 1918 году Блэза Диана Верховным комиссаром по вербовке черных войск.Поставив цель набрать 40000 человек, его команды фактически насчитывали 63378 человек, однако немногие из них видели фронт после окончания войны в ноябре 1918 года.
Обязательная вербовка также использовалась для сбора войск и авианосцев в Британской Восточной Африке в соответствии с приказом 1915 года об обязательной службе, по которому все мужчины в возрасте от 18 до 45 лет подлежали военной службе. Это было распространено на Протекторат Уганды в апреле 1917 года. Принудительный набор носильщиков во всех округах Северной Родезии означал, что на протяжении большей части войны более трети взрослых мужчин территории были задействованы в авианосных службах.После 1917 года жесткие требования сирийского фронта вынудили правительство Британского протектората в Египте ввести призыв и реквизицию животных, несмотря на его ранее обещанное, что оно возьмет на себя все бремя войны. Деревенские «умдас» расплачивались по старым счетам, загоняя своих врагов в объятия вербовщиков или загоняя животных в ненасытный сирийский караван ». В Алжире, Тунисе и даже в Марокко, которое все еще было завоевано, колониальные подданные были втянуты в войну.По оценкам, во французской армии во время войны служили более 483 000 колониальных солдат со всей Африки, большинство из которых были приняты на работу в принудительном порядке. Бельгийцы в Конго произвели впечатление на 260000 носильщиков во время кампании в Восточной Африке30. Огромное количество участников ошеломляет, особенно потому, что это произошло вскоре после европейского завоевания. Работорговля на пике своего развития никогда не достигала десятой доли от числа вовлеченных в какой-либо год.
В то время как война непосредственно унесла огромное количество убитых и раненых в Африке, она также стала причиной бесчисленных косвенных смертей в эпидемии африканского гриппа 1918-19 гг., Распространению которой способствовало возвращение войск и носителей домой.
Африканский вызов европейской власти
В то время, когда союзные колониальные режимы в Африке меньше всего могли позволить себе неприятности на своих задних дворах, их авторитет — все еще слабо установленный в таких местах, как южная часть Кот-д’Ивуара, большая часть Ливии или Карамоджа в Уганде — подвергся серьезному испытанию в результате вооруженных восстаний и другие формы протеста своих подданных. В результате союзным державам пришлось отвлечь скудные военные ресурсы, необходимые для борьбы с немцами в Африке, а также на Западном фронте, на борьбу с местными восстаниями.Эти ресурсы были настолько скудными, и восстания в определенных областях, таких как Французская Западная Африка и Ливия, были настолько распространены, что восстановление европейского контроля над восставшими территориями пришлось отложить до тех пор, пока не стали доступны войска. Большие области Верхнего Сенегала-Нигера и Дагомеи оставались вне контроля Франции в течение целого года из-за нехватки войск. Таким образом, французы изначально не могли справиться с восстанием 1916 года в Дагомейском Боргу, потому что соседние группы — Сомба Атакора, Пила Пила Семера и Охори среди других — также были в восстании.В Марокко Лиотей, его конкистадор, опасался, что указание столицы вернуть половину своих 70000 солдат во Францию и отойти к атлантическому побережью может привести к восстанию. Хотя ему пришлось освободить людей, он не отступил и сумел предотвратить вызов своей власти. Как бы то ни было, Франция должна была держать остальные 35 000 солдат в Марокко на протяжении всей войны. В Португальской Восточной Африке немецкое вторжение вдохновило португальских подданных воспользоваться случаем, чтобы свергнуть своих ненавистных повелителей.
Причины массовых восстаний и протестных движений, имевших место во время войны, значительно варьировались и не все были напрямую связаны с самой войной.В некоторых случаях то, что описывалось как восстание, на самом деле, как в Ливии, было просто продолжением первичного сопротивления европейской оккупации. Во многих случаях мотивы восстания или протеста были смешанными. Не может быть никаких сомнений в том, что визуальные свидетельства очевидного ослабления европейской власти, представленные исходом европейцев, воодушевили тех, кто задумывался о восстании, точно так же, как приток европейцев, в частности британских войск, обескуражил его в Египте.
В восстаниях военного времени проходит ряд тем: желание восстановить утраченную независимость; возмущение мерами военного времени, в частности принудительной вербовкой и принудительным трудом; религиозное и, в частности, панисламское противодействие войне; реакция на экономические трудности, вызванные войной; и недовольство отдельными аспектами колониального устройства, полное осознание природы которого во многих областях совпало с годами военного времени.И последняя тема, особенно важная для Южной Африки, — прогерманские настроения среди подданных союзных держав.
Желание вернуться к жизни, независимой от правления белых, то есть возвращению к status quo ante, ясно проявляется в восстаниях боргава и охори-идже во французской Дагомее и различных групп игбо в провинции Оверри в Нигерии. В большей или меньшей степени желание избавиться от белого повелителя проходит через большинство восстаний против французской власти в Западной Африке.Несомненно, одним из обостряющих факторов в восстании эгба в 1918 году в Южной Нигерии была недавняя утрата их полунезависимого статуса в начале войны. В Египте беспорядки в Вафде, которые произошли сразу после войны, в значительной степени были вызваны желанием избавиться от недавно навязанного британского протектората, который за свой короткий военный период в четыре года оказался чрезмерно неприятным как для националистов, так и для фаллэтов. На Мадагаскаре 500 малагасийцев, в основном интеллектуалов, были арестованы в конце 1915 года и обвинены в «создании хорошо организованного тайного общества с целью изгнания французов и восстановления малагасийского правительства».
Главной проблемой союзных держав во время войны было то, что вступление Турции на сторону Германии могло вызвать разногласия среди их мусульманских подданных. Хотя призыв Турции к джихаду вызвал меньший отклик среди подчиненного мусульманского населения Африки, чем опасались союзные колониальные власти, они постоянно были начеку на случай недовольства среди своих мусульманских подданных и изо всех сил старались заверить мусульманских вождей и лидеров в том, что союзники не были враждебны исламу. Введение военного положения и тюремное заключение националистов в Египте отчасти было вызвано страхом сочувствия египтян на призыв Турции к джихаду.Британцы в Северной Нигерии, где преобладали мусульмане, были очень чувствительны к возможному воздействию исламской пропаганды там, но сообщество интересов, сложившееся между султаном и эмирами халифата Сокото и британцами, обеспечило лояльность большей части северных нигерийцев. Мусульмане.
Британцы пережили несколько нервных моментов, когда суфийское братство санси в Ливии, все еще сопротивляющееся итальянской оккупации своей страны, откликнулось на турецкий призыв к джихаду и вторглось в западный Египет в ноябре 1915 года.Силы сануси захватили египетский порт ас-Саллюм, на его сторону перешло три четверти египетского гарнизона, а британцы спаслись морским путем. Затем он двинулся на Сиди Баррани и Марса Матрюх. После этого британцы перехватили инициативу и вытеснили санасисов обратно в Ливию. Несмотря на поражение в Египте, члены братства, а также другие ливийцы нанесли решающее поражение итальянцам в битве при Аль-Карадабийя, худшем поражении, которое потерпели итальянцы со времен Адова в 1896 году.Затем они вытеснили итальянцев, которым пришлось перебросить большую часть своих войск на австрийский фронт, к побережью, так что к 1917 году Италия была на грани полной потери Ливии. Эти победы привели к созданию Триполитанской республики (аль-Джумхурийя аль-Тарабулусийя) 16 ноября 1918 года в западной Ливии и эмирата Киренаика в восточной Ливии. Италия признала эти государства в 1919 году и предоставила каждому свой парламент. Дальнейшие права были предоставлены Италией в соответствии с Договором аль-Раджма в 1920 году.В январе 1922 года эти два штата согласились сформировать политический союз и избрали Идриса аль-Сануси, лидера Санусийа, главой союза и учредили центральный комитет со штаб-квартирой в Гарьяне.
Ливийские восстания встретили благосклонный отклик на юге Туниса, где для подавления восстания потребовалось 15000 французских войск, а также среди тавариков и других мусульман во французском Нигере и Чаде, где исламское отвращение к правлению неверных, засуха 1914 года и интенсивная вербовка поскольку армия вызвала значительное недовольство.Войска вторглись в Нигер, где заручились поддержкой Каоссена, лидера Тарки Таварик, Фирхуна, вождя Оуллимиден Таварик, и султана Агадеса. Они взяли Агадес, и для их победы потребовались объединенные силы французов и британцев.
Не только исламские восстания угрожали союзным державам в их колониях. Восстание Джона Чилембве в Ньясаленде (ныне Малави) в январе 1915 года имело сильный христианский оттенок, в то время как движение Сторожевой башни Китавала в Родезии проповедовало неизбежность конца света и неповиновение установленной власти.Он воспользовался разрушением, нанесенным Северной Родезии вторжением фон Леттов-Ворбека в конце войны. Подобным же апокалипсисом было широко распространенное движение в районе дельты Нигера в Нигерии, возглавляемое Гарриком Брейдом, также известным как Элайджа II, который проповедовал неминуемую кончину британской администрации. В Кот-д’Ивуар пророк Харрис был депортирован в декабре 1914 года, потому что «события в Европе более чем когда-либо требуют поддержания спокойствия среди жителей Колонии».В Кении, в Ньянзе, культ Мумбо, который быстро разрастался в годы войны, отверг христианскую религию и заявил: «Все европейцы — ваши враги, но скоро наступит время, когда они исчезнут из нашей страны.
Возможно, наиболее важной причиной восстания был насильственный набор людей для службы в качестве солдат и носильщиков. Ненависть к принудительной вербовке была настолько сильной, что она стала главным источником вдохновения для почти всех восстаний, происходивших во Французской Черной Африке, и вызвала некоторое сопротивление в мирной колонии Голд-Кост.
Восстание Джона Чилембве было ускорено вербовкой ньясов и их большим числом погибших в первые недели войны в битве с немцами. В своем памятном подвергнутом цензуре письме в «Ньясаленд Таймс» от 26 ноября 1914 года он протестовал: «Мы понимаем, что нас пригласили пролить нашу невинную кровь в войне этого мира … нам навязывают больше, чем любую другую национальность под солнцем».
Экономические трудности, вызванные войной, несомненно, лежали в основе и даже вызвали сопротивление колониальным властям.Подъем на Среднем Западе Нигерии и в дельте Нигера на ранних этапах войны нельзя понять, кроме как в контексте падения цен на пальмовые продукты и спада торговли из-за исключения основных клиентов производителей, немцев. . Действительно, прогерманское сочувствие среди союзников, где оно было обнаружено, в значительной степени проистекало из того факта, что немцы во многих частях Африки были основными торговцами; и их исключение союзниками было связано с экономической депрессией, охватившей первый год войны.
В Южной Африке восстание африканеров в конце 1914 г. против решения правительства поддержать союзников было вызвано как прогерманскими симпатиями, так и ненавистью к Британии. Сами немцы всячески пытались вызвать недовольство африканских подданных союзников, проявляя особую активность на северо-восточной границе Нигерии и в Ливии. В Уганде, вскоре после начала военных действий, Ньиндо, верховный вождь Кигези, был убежден своим сводным братом, Мвами из Руанды, восстать против британцев от имени немцев.
Во многих случаях, особенно в Нигерии, восстания военного времени не были напрямую связаны с конкретными мерами военного времени. Скорее они были направлены против отвратительных черт колониального правления, таких как налогообложение, которое было введено в Йорубаленд впервые в 1916 году и вместе с усилением полномочий, предоставленных традиционным правителям в рамках политики «непрямого правления», спровоцировало восстания Исейин. Во Французской Западной Африке навязывание индигената (дискриминационного судебного кодекса), реорганизация административных границ, подавление вождей или поборы вождей без традиционной власти были основными причинами восстаний, вспыхнувших в каждой колонии федерации. .
Эти восстания, какой бы ни была их причина, были безжалостно подавлены колониальными властями. «Повстанцев» запихивали в армию, пороли или даже вешали, вождей отправляли в ссылку или заключали в тюрьмы, а деревни сравняли с землей в качестве предупреждения. Но не все протесты носили насильственный характер. Многие люди пытались избежать источника своих обид с помощью эмиграции или других форм уклонения. Таким образом, большое количество французских подданных в Сенегале, Гвинее, Верхнем Сенегале-Нигере и Кот-д’Ивуаре предприняли то, что А.И. Асиваджу назвал «протестными миграциями» соседние британские территории. Чтобы избежать вербовки, жители целых деревень сбегали в заросли. Молодые люди искалечили себя, вместо того чтобы служить в колониальной армии. Протестные миграции были такого размаха, что, по оценкам, Французская Западная Африка в результате них потеряла около 62000 подданных.46 На Занзибаре мужчины тоже весь день прятались, а ночью спали на деревьях, чтобы не выглядеть как носильщики.
Экономические последствия войны
Объявление войны нанесло Африке серьезный экономический ущерб.Обычно за этим следовало снижение цен на сырьевые товары Африки, а знание о том, что отныне импортных товаров будет в дефиците, привело к росту их цен. В Уганде произошло мгновенное повышение цен на импортные товары на 50 %.48 Структура торговли африканских стран с Европой была радикально изменена из-за исключения немцев из союзных территорий, где в некоторых случаях, как в Сьерра-Леоне, они составляли на 80% импортно-экспортной торговли. Собственные колонии Германии, еще до того, как они были оккупированы союзниками, были отрезаны от торговли с метрополем из-за господства союзников над морем.Германия, будучи главным зарубежным торговым партнером тропической Африки, теперь была почти полностью исключена из торговой деятельности на континенте, поскольку после того, как союзники завершили оккупацию немецких колоний, все немецкие граждане были интернированы, а их плантации, коммерческие дома и предприятия были захвачены. оккупационными властями. Даже в случае французских африканских территорий, где французская промышленность по переработке арахиса обычно могла поглощать масличные семена, до сих пор импортированные немцами, она не могла этого сделать, поскольку располагалась на оккупированной немцами территории. часть северо-востока Франции.Таким образом, если Франция была основным импортером гамбийского арахиса, то теперь ее сменила Великобритания, доля которой в урожае выросла с 4% в 1912 г. до 48% в 1910 г.49. что война, что касается африканских колоний, рассматривалась Британией (как и Германия, страной свободной торговли) как возможность для экономического роста. В то время как обычно исключенные немецкие торговцы были заменены гражданами управляющей державы колоний, в которых они торговали, во Французской Западной Африке британцы сделали успехи против французов из-за мобилизации французских торговцев.
Депрессия, последовавшая за началом войны, вскоре сменилась бумом продукции, необходимой для усиления военных действий союзников. Таким образом, стоимость египетского хлопка выросла с фунта стерлингов за центнер в 1914 году до 8 фунтов стерлингов в 1916-18 годах. Но повышенный спрос не всегда отражался повышением цен, поскольку часто колониальные правительства контролировали цены, выплачиваемые производителям. Некоторые страны сильно пострадали во время войны. Если взять пример Голд-Коста, его основная экспортная культура какао не пользовалась таким спросом, как, например, масличные.Более того, покупательная способность базирующихся в Африке компаний, занимающихся импортом-экспортом, серьезно затруднялась набором, добровольным или обязательным, такого большого количества европейского персонала; во Французской Западной Африке около 75% европейских торговцев уехали на войну к 1917 году.
Хотя экспортные цены не всегда отражали возросший спрос на них из-за регулируемых цен, и хотя спрос на рабочую силу также не всегда отражался в повышении заработной платы, цены на импортные товары там, где они были доступны, росли на протяжении всей войны. .Хотя подавляющее большинство африканцев, занятых в натуральном хозяйстве, не пострадали от этой инфляции, те, кто работал в секторе получения заработной платы или экспортного растениеводства, пострадали. Таким образом, египетский крестьянин, производящий хлопок, обнаружил, что выгода, которую он получил от повышения цен на свою продукцию, не компенсировала резкого роста стоимости топлива, одежды и зерновых.
Война засвидетельствовала усиление государственного вмешательства в экономику африканских колоний, будь то в форме контроля над ценами, реквизиции продовольственных культур, принудительного выращивания сельскохозяйственных культур, найма рабочей силы для важных проектов или распределения судоходных площадей.Как правило, такое вмешательство способствовало развитию импортно-экспортных домов колониальной державы, контролирующей данную колонию. Таким образом, в Нигерии такие компании, как John Holt и United Africa Company, использовались в качестве агентов по закупкам и имели как приоритет в судоходных площадях, так и более легкий доступ к кредитам в банках, в результате чего более мелкие импортно-экспортные компании, в частности, контролируемые Нигерией , пострадал.
Спрос на традиционно натуральные культуры, в том числе ямс, маниок и бобы, для пропитания союзников в Европе и для армий в Африке или на Ближнем Востоке, усугубил трудности для тех, кто не занимается натуральным хозяйством.А там, где натуральные культуры реквизировались — как это было повсеместно — или оплачивались по ценам ниже рыночных, страдали сами производители. Таким образом, к концу войны египетским фаллахинам было трудно удерживать тело и душу вместе из-за инфляции и реквизиции их злаков и животных.55 Во Французской Западной Африке требования мужчин для войны вступали в противоречие с требованиями на сорго. , просо, кукуруза и т. д., которые они обычно производили. К 1916 году Франция была в отчаянном положении с точки зрения продовольствия, так как ее урожай пшеницы пострадал от нехватки 30 миллионов центнеров, 60 миллионов против необходимых 90 миллионов.В следующем году, когда в мире не было урожая пшеницы, ее собственный урожай составил всего 40 миллионов центнеров. Таким образом, в оба эти года пшеницу или ее заменители пришлось искать за границей. Северная Африка, расположенная так близко к Франции, была очевидным источником снабжения, и даже недавно завоеванное Марокко было зачислено в ее состав. Но требования выдвигались даже на Мадагаскаре. Помимо таких требований, натуральный фермер на территориях, где велись кампании, особенно в Восточной Африке, подвергался поборам армий, которые из-за проблем со снабжением не могли не жить за счет земли.
Потребность в войсках и авианосцах, а также в увеличении производства как экспортных, так и натуральных культур привела к нехватке рабочей силы во многих частях континента во время войны. Набор перевозчиков в Северной Родезии для кампании в Восточной Африке отрезал Южную Родезию (ныне Зимбабве) и Катангу от их традиционных источников труда, и бельгийской администрации в Конго пришлось проводить принудительный набор рабочей силы на шахты страны. Эпидемия гриппа в конце войны в Восточной и Центральной Африке особенно затронула вернувшихся носителей и вызвала острую нехватку рабочей силы в Кении и Родезии.Эта нехватка произошла как среди европейцев, так и среди африканцев; а в Южной Родезии, где белые железнодорожники до сих пор увольнялись по желанию своих работодателей из-за возможности замены, теперь они были в таком состоянии, что могли создавать профсоюзы58, против которых ранее сопротивлялись работодатели и правительство.
Нехватка импорта могла привести к падению производства там, где сельское хозяйство, как в Египте, зависело от импорта удобрений, сельскохозяйственного инвентаря и ирригационной техники, но это также способствовало развитию импортозамещающих отраслей в некоторых странах, особенно в Южной Африке. где в это время были реализованы возможности зарубежных рынков для местных продуктов.В Бельгийском Конго, отрезанном от оккупированной метрополии, война явилась большим стимулом к повышению самообеспеченности, как это было в первые годы войны в Германской Восточной Африке. Приток британских войск в Египет и вливание в экономику около 200 миллионов фунтов стерлингов в период войны были важным стимулом для промышленного роста.
Война представила двигатель внутреннего сгорания, а вместе с ним и автомобильные дороги во многие части Африки. В Восточной Африке затяжная кампания против немцев и проблема транспортировки припасов привели к строительству ряда автомобильных дорог, таких как дорога от Додомы в Германской Восточной Африке до Тукую на северной оконечности озера Ньяса, количество которых сократилось до двух. до трех дней путешествие, которое до сих пор занимало две-три недели.60 В тех районах, где велась продолжительная военная деятельность или требовались транзитные объекты, порты быстро развивались. Примером могут служить Момбаса, Бизерта, Порт-Харкорт и Дакар. В Нигерии угольные шахты Энугу были открыты во время войны, чтобы обеспечить железные дороги местным источником топлива.
В целом государственные доходы во время войны уменьшились, так как они в значительной степени зависели от пошлин на импортные товары. Тем не менее, колонии несли большую часть расходов на местные кампании, не считая предоставления субсидий столичным властям для помощи военным усилиям.За исключением случаев, когда этого требовали военные нужды, общественные работы были приостановлены, а планы развития были отложены до окончания войны.
Социально-политические последствия войны
Социальные последствия войны для Африки значительно варьировались от территории к территории и зависели от степени их участия, в частности от степени вербовки или военной активности в них. К сожалению, до недавнего времени социальным последствиям войны уделялось относительно мало внимания.Это несколько удивительно, поскольку для некоторых регионов, таких как Восточная Африка, Первая мировая война, как выразился Рейнджер, была «самой впечатляющей, разрушительной и капризной демонстрацией европейской« абсолютной власти », которую когда-либо испытывала Восточная Африка. Масштаб задействованных сил, мощь огневой мощи, масштабы опустошений и болезней, количество погибших африканцев — все это затмило первоначальные кампании колониального завоевания и даже подавление восстания Маджи Маджи.В 1930-х годах д-р HRA Philip отмечал, что «опыт лет с 1914 по 1918 был таков, что эффективно пробудил уроженца Кении от сна веков» 62. По сравнению с исследованиями, проведенными в отношении политических последствий войны для В Африке сравнительно мало было предпринято в отношении его социальных последствий. Тем не менее, его влияние на солдат, носильщиков и рабочих, которые были изгнаны из ограниченных миров их деревень и отправлены за тысячи миль отсюда, и их влияние на их общества по их возвращении63 является главной темой в колониальной истории.
Нет сомнений в том, что война открыла новые окна для многих африканцев, особенно для образованной элиты. Марджери Перхам писала, что «трудно переоценить влияние на африканцев, которые были в значительной степени заключены в двусторонних отношениях со своими европейскими правителями, от того, что они смотрят за пределы этого ограждения и видят себя частью континента и мира» 64. Во многих частях Африки война дала толчок если не всегда националистической активности, то по крайней мере развитию более критического подхода образованной элиты к своим колониальным хозяевам.Бетвелл Огот предположил, что общий военный опыт африканских и европейских солдат имел аналогичный эффект на менее образованных:
Африканский солдат вскоре обнаружил слабые стороны и силу европейца, которого до того времени большинство африканцев считало сверхчеловеком. Фактически, унтер-офицеры и унтер-офицеры-африканцы обучали европейских добровольцев технике современной войны. Становилось очевидным, что европеец знает не все.Вернувшиеся носильщики и солдаты распространяли новые взгляды на белого человека; и большая часть уверенности в себе и напористости, которые африканцы в Кении проявили в 1920-х годах, во многом были связаны с этими новыми знаниями.
Он также указывает на то, что примечательно то, что несколько африканских политических лидеров в Кении либо воевали, либо участвовали в кампании в Восточной Африке. В Гвинее возвращение боевиков anciens ознаменовалось забастовками, беспорядками в демобилизационных лагерях и нападениями на власть вождей.
Если война положила конец попыткам африканцев восстановить утраченный суверенитет своих доколониальных государств, она также увидела рост требований об участии в процессе управления новыми политическими образованиями, навязанными им европейцами. Эти требования, вдохновленные «Четырнадцатью пунктами» президента Вудро Вильсона, которые были выдвинуты в ответ на выдвинутые в октябре 1917 года предложения СССР о немедленном заключении мира без аннексии или компенсации, даже распространялись на право на самоопределение.В случае арабских стран Северной Африки совместное заявление Великобритании и Франции в ноябре 1918 года о том, что союзники рассматривают возможность предоставления избирательных прав народам, угнетенным турками, представляет собой спектакль, в котором одной группе арабов предлагается независимость, а другой — под властью властей. Те самые силы, которые предлагали свободу турецким провинциям, были в этом лишены.
Партия Вафд Саада Заглюла в Египте получила свое название от делегации (Вафд), которую он пытался послать на Версальскую мирную конференцию для переговоров о возвращении Египта независимости.Точно так же в Тунисе, хотя резидент военного времени, алапетит, держал в руках националистов такую же жесткую хватку, как британцы в Египте, после войны их лидеры отправили телеграмму президенту Соединенных Штатов Вильсону, чтобы заручиться его помощью в их требованиях. самоопределение.
В то время как «Четырнадцать пунктов» Вильсона не вдохновляли требования о немедленной независимости Африки к югу от Сахары, его либеральные настроения вдохновляли западноафриканских националистов надеяться, что они могут повлиять на Версальскую мирную конференцию, а также побуждали их требовать большего влияния в их собственных делах.69 Как выразился сьерралеонец Ф. У. Дав, делегат Национального конгресса Британской Западной Африки, «прошло время, когда африканские народы должны быть вынуждены против их воли делать то, что не соответствует их интересам». .70 В Судане «Четырнадцать пунктов» Вильсона в сочетании с вдохновением от арабского восстания 1916 года стали поворотным моментом в суданском национализме, проинформировав об отношении нового поколения политически сознательных молодых людей, прошедших государственные школы и получивших образование. приобрел некоторые современные западные навыки.
На многих территориях, где был сделан большой вклад в военные усилия в виде людей и материалов, была надежда, что они будут вознаграждены, по крайней мере, социальной и политической реформой. В некоторых случаях колониальные правительства специально обещали реформу в обмен на усиление помощи со стороны подчиненного им населения. Блезу Дианю был обещан пакет послевоенных реформ во Французской Черной Африке, если он сможет набрать дополнительных людей, необходимых Франции для европейского фронта.Он это сделал, но реформы так и не были реализованы. Вклад Алжира в военные усилия был вознагражден экономическим и политическим улучшением статуса алжирцев, против которых, однако, выступали поселенцы, и Эмир Халид, внук Абд аль-Кадира, который резко критиковал эту политику, считал слишком ограниченным. Французская администрация и был депортирован в 1924 году. Его справедливо называют основателем алжирского националистического движения. В Тунисе делегация из тридцати человек, представляющих арабскую общину, призвала бея начать политическую реформу, напомнив ему о жертвах, принесенных Тунисом в войне.Несомненно, значительная часть толчка к созданию Destiir или Конституционной партии в 1920 году исходила от вернувшихся солдат и рабочих, которые были недовольны своим подчиненным положением в своей собственной стране. В Британской Западной Африке пресса, хотя в целом была чрезвычайно лояльна к британцам и критически относилась к немцам, полагала, что награда за эту лояльность будет иметь более значительную роль для образованной элиты в процессе принятия колониальных решений.
Война послужила стимулом не только для африканского национализма, но и для белого национализма, особенно в Южной Африке.Там, хотя восстание африканеров было быстро подавлено, дух, сообщивший об этом, этого не сделал. Как выразился Уильям Генри Ватчер:
Восстание еще раз подтвердило то, чему учила англо-бурская война, что сила — не ответ, что битва должна вестись на политической арене. Таким образом, в реальном смысле современный африканерский национализм, зародившийся во время англо-бурской войны, родился во время восстания 1914 года. Если бы первая мировая война не произошла, буры могли бы лучше приспособиться к соглашательской политике Боты и Смэтса.Война вынудила их принять решение об организации, сначала тайно в форме Африканер Брудербонд, а затем в форме «очищенной» Национальной партии.
В Кении белые поселенцы использовали войну, чтобы добиться серьезных политических успехов против колониального правительства. Они закрепили за белыми право избирать представителей в Законодательный совет, где после 1918 года они составляли большинство. Это в сочетании с Постановлением о землях короны, которое сделало возможной расовую сегрегацию в Белом нагорье, Постановлением о регистрации коренных жителей, которое ввело закон о псевдопропуске для африканцев, и Программой поселения солдат, которая выделила большие части резервации Нанди для заселения белые солдаты после войны закрепили доминирующее положение белого меньшинства в Кении вплоть до 1950-х годов.
Основным стимулом для кенийского национализма была реакция на такие привилегии, полученные белым сообществом, в частности, в отношении земли. Таким образом, Ассоциация кикуйю, состоящая в основном из вождей, была основана в 1920 году для защиты земельных интересов кикуйю, в то время как Ассоциация юных кикуйю Гарри Туку, основанная годом позже, была направлена на защиту как земли, так и труда.
В Южной Африке рост африканерского национализма и республиканская агитация во время войны вызвали серьезную обеспокоенность у африканских лидеров Свазиленда и Басутоленда (ныне Лесото).Они опасались, что их страны могут быть интегрированы в Союз, который с его все более расистской политикой, примером которой являются положения Закона о коренных землях 1913 года, может под давлением африканеров обрести независимость, и что после этого для их стран не будет никакой защиты. интересы. Как заявил Саймон Фамоте из Национального совета сото, его люди опасались «Союза, потому что мы знаем, что … буры однажды получат свою независимость от британцев» 80. Внутри Союза Южноафриканский национальный конгресс коренных народов (позже стал Африканским национальным конгрессом) представил меморандум после войны королю Великобритании Георгу V, в котором упоминался вклад Африки в войну в кампаниях в Юго-Западной и Восточной Африке, а также во Франции, и напомнил, что война велась освободить угнетенные народы и предоставить каждой нации право определять свою суверенную судьбу.81 Конгресс был проинформирован Управлением по делам колоний Великобритании, что Великобритания не может вмешиваться во внутренние дела Южной Африки, и обращение Конгресса не было представлено Мирной конференции.
Заключение
Война привела к серьезным изменениям в мировом общественном мнении относительно колониализма. До войны европейские колониальные державы несли ответственность только перед собой. После войны, на Версальской мирной конференции, колониальный опыт одной из них, Германии, был изучен и признан несоответствующим новым стандартам морали, касающимся управления колониальными народами.82 Несомненно, большинство других колониальных держав было бы сочтено столь же недостойным, если бы их собственный послужной список был подобным образом изучен.83 Идея управления так называемыми отсталыми народами в качестве «священного долга», хотя и очевидна в 1890-х годах в запрете, Например, продажа алкоголя африканцам была теперь закреплена в мандатах, в которых победившие союзники взяли на себя управление колониями Германии от имени Лиги Наций — «ответственные за … продвижение к максимальному количеству материалов. нравственное благополучие и социальный прогресс [их] жителей ».84 Теоретически был подчеркнут принцип международной ответственности, хотя из-за слабости Лиги Наций мало что можно было сделать, например, в отношении плачевных условий жизни коренных жителей Юго-Западной Африки, находящихся под мандатом Союза. 85 Право на самоопределение, впервые провозглашенное на Конгрессе Второго Социалистического Интернационала, состоявшемся в Лондоне в 1896 году, также было провозглашено лидером крупной мировой державы Вудро Вильсоном, в то время как недавно возникший Советский Союз должен был атаковать все формы колониализма в Африке.
Даже если участь подчиненных народов не сильно изменилась к лучшему за годы, последовавшие за войной, когда депрессия прервала даже добровольные попытки реформ, начали задаваться серьезные вопросы о морали колониализма. И именно в этой атмосфере зародилось националистическое движение, которое в конечном итоге привело к обретению независимости многими африканскими странами. Например, лидеры Национального конгресса Британской Западной Африки, такие как Дж. Э. Кейсли Хейфорд и Х.К. Банкол-Брайт смог добиться международного слушания через Союз Лиги Наций, озабоченный администрацией Тоголенда и апеллирующий к Соглашению Лиги как к хартии «справедливого обращения с нашим народом». И в долгосрочной перспективе идея Мандата превратилась в концепцию опеки после Второй мировой войны, которая включала в себя четкую цель окончательной независимости подопечных территорий, которые должны были посещаться «нейтральными» инспекционными миссиями.
Первая мировая война, таким образом, явилась поворотным моментом в истории Африки, не столь драматичным, как Вторая мировая война, но, тем не менее, важным во многих областях. Одним из самых важных его наследий было переупорядочение карты Африки примерно в том виде, в каком она есть сегодня. Германия была ликвидирована как колониальная держава и заменена Францией и Великобританией в Камеруне и Того, Южно-Африканским союзом в Юго-Западной Африке и Великобританией и Бельгией в Германской Восточной Африке, последние получили небольшие, но густонаселенные провинции Руанда и Урунди (ныне Руанда и Бурунди).
Сложные переговоры, имевшие место в Версале по поводу перераспределения этих территорий союзным победителям, в полной мере принадлежат истории Европы, хотя способ разделения Камеруна и Того, мало ссылаясь на исторические и этнические соображения, должен был создать значительная горечь среди определенных слоев населения на этих территориях и их ближайших соседей, в частности, у овец Того и Золотого берега. Что касается африканских жителей бывших немецких колоний, то смена хозяев заметно не улучшила их положение.Действительно, некоторые африканцы сравнивали своих бывших хозяев со своими новыми, а в Камеруне и Того некоторая ностальгия по прежнему режиму росла, когда французы вводили принудительный труд, а британцы оказались менее энергичными, чем их тевтонские кузены, в освоении своих территорий. Поскольку Франция и Великобритания считали себя временными распорядителями территорий под мандатом, два Тоголенда оставались менее развитыми, чем, скажем, Кот-д’Ивуар и Золотой Берег, а Танганьика — менее развитыми, чем Кения или Уганда.И если Юго-Западная Африка впечатляюще развивалась под «управлением» Южной Африки, это было на пользу быстрорастущему населению поселенцев; Что касается коренных жителей, жестокий опыт немецкого правления был заменен на опыт правительства, приверженного расистской политике, заселению и эксплуатации страны белыми и для белых.
Первая мировая война, хотя, по сути, была войной в Европе, тесно связана с Африкой. Это ознаменовало как конец раздела Африки, так и попытки африканцев восстановить независимость на основе их государственного устройства, существовавшего до раздела.Хотя он представлял собой период огромных социальных и экономических потрясений для многих африканских стран, он положил начало двадцатилетнему периоду спокойствия для европейских администраций, за исключением таких мест, как Французский и Испанский Риф, Французская Мавритания и Итальянская Ливия.
Однако идеи о самоопределении народов и ответственности колониальных держав были посеяны во время этой войны.