Исследователь камчатки – Крашенинников Степан Петрович — это… Что такое Крашенинников Степан Петрович?

Крашенинников Степан Петрович (биография) | Биографии Камчатки

Крашенинников Степан Петрович (1711–1755), ученый и путешественник, исследователь Сибири и Камчатки, основоположник отечественных этнографии и спелеологии, первый российский академик-географ.

Родился в Москве в семье солдата. После окончания Славяно-греко-латинской академии учился в Петербургском университете. Студентом был зачислен во Вторую Камчатскую экспедицию. Сопровождал в 1735–1736 годах И. Гмелина в его поездке по Сибири. На реках Томь и Енисей изучал наскальные изображения, обследовал подземные пустоты на Енисее, став первым российским спелеологом. Описал слюдяные месторождения на побережье Байкала, целебные «теплые» воды в бассейнах рек Баргузин, Онон и Горячая, соляные источники на двух правых притоках Вилюя; проследил степь от Байкала до верховьев Лены и более 2100 километров ее течения — вплоть до Якутска. Затем через Охотск морем направился на Камчатку, на подходе к полуострову потерпел кораблекрушение и оказался на берегу без имущества и снаряжения. Весной 1738 года он начал и с несколькими помощниками из солдат или казаков за три года (до конца 1740 года) завершил всестороннее исследование Камчатки (350 тысяч квадратных километров), буквально искрестив ее широтными и меридиональными маршрутами. Длина пройденного им побережья составила более 1700 километров, а внутренних учтенных маршрутов — свыше 3500 километров. Срединный хребет он проследил почти на 900 километров, то есть на три четверти длины. Он не осмотрел на Камчатке только три ее береговых отрезка: относительно небольшой западный и два коротких — юго-западный и юго-восточный, в общей сложности всего около 700 километров.

Многократное пересечение полуострова дало Крашенинникову основание для характеристики (весьма верной) его рельефа: «…По большей части [он] горист. Горы [Срединный хребет] от южного конца к северу непрерывным хребтом простираются и почти на две равные части разделяют землю; а от них другие горы к обоим морям лежат хребтами… Низменные места находятся только около моря, где горы от оного в отдалении и по широким долинам, где между хребтами знатное расстояние».

Крашенинников описал четыре восточных полуострова Камчатки — Шипунский, Кроноцкий, Камчатский и Озерной, образуемые ими заливы, а также несколько бухт, в том числе Авачинскую. Он проследил течение крупных рек, прежде всего Камчатки (758 километров), охарактеризовал ряд озер, включая Нерпичье и Кроноцкое.

«Что касается до огнедышащих гор и ключей, — писал он, — то едва может сыскаться место, где бы на столь малом расстоянии… такое было их довольство».

Карта-схема маршрутов С. Крашенинникова
в 1737–1741 годах

Крашенинников сам исследовал почти все высочайшие «горелые сопки» Камчатки — Авачинскую, Корякскую, Кроноцкую, Толбачинскую и величайший действующий вулкан Евразии — Ключевскую Сопку (4688 метров).

Весной 1738 года, посетив долину Паужетки (левый приток Озерной), ученый открыл и впервые описал полуметровые гейзеры, бьющие «во многих местах, как фонтаны, по большей части с великим шумом». Вторую группу гейзеров, выбрасывающих воду на высоту до 1,4 метра, обнаружил в долине Банной (бассейн реки Быстрой). Он исследовал историю освоения Камчатки, писал о природе Курильских и Алеутских островов, привел некоторые данные о Северо-Западной Америке. Помимо географических удалось собрать также обширные этнографические, флористические и зоологические материалы.

Крашенинников один представлял собою комплексную экспедицию, выступая то как геолог и географ, то как ботаник и зоолог, то как историк и этнограф, то как лингвист. В частности, по расспросным данным он составил характеристику ительменского племени, жившего на острове Карагинском (исчезнувшего к XIX веку по невыясненным причинам), а также записал ряд слов из его диалекта. Благодаря Крашенинникову мировая наука обогатилась фундаментальными сведениями об ительменах, коряках и айнах, их истории, этнографии, обычаях, религиозных верованиях и мифологии. Ученый был убежден в том, что Камчатка «к житию человеческому не меньше удобна, как и страны всем изобильные».

В июне 1741 года Крашенинников покинул полуостров и через Сибирь в конце 1742 года вернулся в Петербург. В 1750 году был утвержден профессором натуральной истории и ботаники (академиком), стал ректором Петербургского университета и инспектором Академической гимназии. По свидетельству Г. Миллера, он был «из числа тех, кои ни знатною природою, ни фортуны благодеянием не предпочтены, но сами собою, своими качествами и службою, произошли в люди, кои ничего не заимствуют от своих предков и сами достойны называться начальниками своего благополучия». «Описание земли Камчатки», свое монументальное сочинение, Крашенинников завершил в 1751 году. Эта одна из лучших в мировой литературе XVIII века страноведческих работ о малоизвестной земле вскоре была переведена на четыре европейских языка и стала образцом для нескольких поколений географов и этнографов. И до нашего времени она сохраняет свое значение (последнее русское издание — в 1994 году).

Именем Крашенинникова названы остров близ Камчатки, мыс на острове Карагинском, один из камчатских вулканов, подводная долина в Охотском море.

 

Публикуется по полярной энциклопедии школьника «Арктика — мой дом»,
том «История освоения Севера в биографиях знаменитых людей» (М., 2001).

www.kamchatsky-krai.ru

С.П. Крашенинников: исследователь Сибири и Камчатки

11 ноября 2013 02:07
Михаил Кечинов

11 ноября родился Степан Петрович Крашенинников (1711-1755) русский учёный-ботаник, этнограф, географ, путешественник, исследователь Сибири и Камчатки.

С.П. Крашенинников известен в науке как один из первых энтузиастов географического познания нашей страны.

Крашенинников родился в Москве в бедной семье солдата армии Петра I. В тринадцать лет он был зачислен в Славяно-греколатинскую академию.

Научная карьера С. П. Крашенинникова сложилась сравнительно благоприятно. В конце 1732 г. в академию пришло распоряжение Правительствующего сената направить в Академию Наук двенадцать лучших учеников. В числе их оказался и Крашенинников, получивший самую высокую оценку на экзамене. Назначенный во Вторую камчатскую экспедицию под начальством Беринга, студент Академии Крашенинников в августе 1733 г. выехал в далекий путь.

Экспедиция долго колесила по сибирскому бездорожью. Из Тобольска она поднялась вверх по Иртышу до Усть-Каменогорска и через Колыванский завод проследовала до Томска, а оттуда через Красноярск в Иркутск, на Байкал и в Забайкалье. Во время этой поездки в течение 4 лет Крашенинников работал под руководством академиков Гмелина и Миллера. В Якутске оба академика решили послать вместо себя на Камчатку Крашенинникова.

Снабженный подробными инструкциями, Крашенинников покинул Якутск 5 июля 1737 г. За 45 дней он преодолел более 1000 км пути от Якутска до Охотска, и 4 октября на судне «Фортуна» отплыл на Камчатку. Корабль во время плавания дал такую течь, что для спасения судна с него выбросили в море около 400 пудов груза. В устье Большой речки «Фортуна» была выброшена прибоем на берег Камчатки. Там на песчаной кошке Крашенинников со спутниками жил в течение нескольких дней в постоянном страхе, что очередной морской прилив погубит всех. Только 21 октября прибыла помощь.

Началась полная лишений трудовая жизнь на Камчатке. Крашенинников вел наблюдения за погодой, за приливами и отливами, за деятельностью вулканов, собирал сведения об образе жизни обитающих на Камчатке животных и птиц, составлял списки растущих на полуострове деревьев и трав. Инструкциями поручалось собирать и этнографические сведения о народах, обитающих на Камчатке, а также материал по истории Камчатки со времени появления на ней русских. Крашенин-ников составил первый курильско (т. е. айнско)-русский словарь. Он побывал на крайнем юге полуострова, вблизи реки Озерной; несколько раз совершал поездки вдоль охотского и тихоокеанского побережий Камчатки, пересек ее несколько раз по долинам рек. Из устья реки Камчатки он совершил поездку по побережью Тихого океана к Петропавловской гавани, открыв в долине реки Паужетки гейзеры.

О том, в каких тяжелых условиях Крашенинникову приходилось работать, свидетельствуют его многочисленные рапорты Академии, в которых молодой исследователь сообщал, что, лишенный регулярной выдачи жалованья и провианта, он поставлен «в невыносимое положение, отощал и оборвался до того, что и в люди стыдно показаться». Предоставленный самому себе, Крашенинников проделал работу, равной которой не было после того на протяжении более 100 лет.

12 июня 1741 г. Крашенинников, сдав все материалы и коллекции прибывшему на Камчатку адъюнкту Академии Наук Георгу Стеллеру, покинул Камчатку.

Еще почти полтора года Крашенинникову пришлось провести в поездках по Сибири, сопровождая Гмелина и Миллера, и только в. феврале 1743 г. он снова увидел берега Невы.

В 1750 г. С. П. Крашенинников стал профессором Академии «по кафедре истории натуральной и ботанике», ректором академического университета и гимназии.

С. П. Крашенинников умер 25 февраля 1755 г., за неделю до смерти подписав к печати последние корректурные листы «Описания земли Камчатки». Научные достоинства этой книги очень высоки. Наблюдения, легшие в основу ее, отличаются изумительной точностью. Крашенинников создал труд, исключительный для своего времени по полноте и достоверности. Вплоть до начала XX в. «Описание» оставалось едва ли не единственным источником сведений о природе, истории, этнографии и экономике далекой окраины Русского государства.

Другие материалы по теме:

Читайте также

Применимость психоанализа в рамках диалектического материализма

comstol.info

Махоркин И. Ф. Открытие и исследование Камчатки | История Камчатки, Петропавловска-Камчатского

Категория: История Камчатки, Петропавловска-Камчатского.

Открытие и исследование Камчатки так же, как северо-востока Азии и северо-западной Америки, есть результат деятельности многих поколений русского народа: казаков-землепроходцев и промышленных людей, мореплавателей и ученых.

Землепроходцы Семен Дежнев и Владимир Атласов, мореплаватели Витус Беринг и Алексей Чириков, Григорий Шелихов и Гавриил Сарычев, Иван Крузенштерн и Василий Головнин, академик Степан Петрович Крашенинников и другие составили эпоху великих русских географических открытий.

…Это было летом 1648 года. Из Нижнеколымска в «Студеное море», как тогда называли Северный Ледовитый океан, вышли в плавание в Тихий океан семь кочей (коч — мореходное однопалубное одномачтовое морское судно XVI–XVII вв., имевшее в длину около 20 м и ходившее под веслами и парусами. Вмещало около 30 человек и подымало до 30 тонн груза). Вел их казак Семен Дежнев. У восточных берегов Чукотки флотилия попала в жестокий шторм. Коч, на котором был Семен Дежнев, выбросило на побережье Олюторского залива, а кочи Федота Алексеева Попова и Герасима Анкудинова унесло в море.

Семен Дежнев с остатками отряда в 1649 году добрался до среднего течения реки Анадырь и построил здесь Анадырское зимовье, ставшее впоследствии русским опорным пунктом, откуда шло освоение огромной северной территории.

Кочи Федота Алексеева Попова и Герасима Анкудинова отнесло к берегам полуострова Камчатки. Попав в устье реки Камчатки, мореходы поднялись вверх до ее притока — реки Никул — и построили там две небольшие избушки. Перезимовав здесь, весной 1649 года Попов с товарищами спустился на кочах по реке Камчатке в Тихий океан и, обогнув мыс Лопатка, пошел вдоль западного побережья полуострова на север. Пройдя устье реки Тигиль, казаки решили на лодках добраться на восточное побережье, в сторону Анадыря. Во время этого путешествия они погибли.

Прошло более 300 лет с тех пор, но сказание о людях, зимовавших на реке Никул, живет и ныне. Среди местных жителей оно передается из поколения в поколение. Долго реку Никул называли Федотовщиной и Федотихой, по имени Федота Попова — человека, который первый на Руси открыл Камчатку.

В 1697 году Владимир Атласов с отрядом из Анадырского острога совершает поход на Камчатку. За два года он прошел все западное побережье области до мыса Лопатка, побывал в ее глубинных местах, основал несколько зимовий, в том числе Верхне-Камчатский острог, и в 1699 году возвратился в Анадырь. Оттуда он вскоре выехал в Якутск, а затем в Москву. В 1707 году вернулся на Камчатку и принял в свое управление Верхний и Нижний Камчатские остроги. Во время казачьего бунта в 1711 году Атласов был убит в Нижне-Камчатском остроге.

Недалеко от поселка Ключи в реку Камчатку впадает приток — река Крестовая. На левом берегу, в самом устье, возвышается двухметровый деревянный крест с выжженной надписью:

«1697 году июля 11 дня, поставил сей крест пятидесятник Володимер Атласов со товарищи 55 человек».

Ниже сделана другая надпись: «Восстановлено в честь русских землепроходцев, открывших Камчатку», и дата восстановления памятного креста: 9/VIII–1959 г. Этот памятный крест, поставленный в свое время землепроходцем, анадырским приказчиком Владимиром Атласовым в знак посещения Камчатки, был восстановлен летом 1959 года по инициативе жителей полуострова.

Атласов выполнил историческую миссию — присоединил Камчатку к Русскому государству. Он был первым из русских, кто сделал письменные сообщения об этой земле. В своих «скасках», как тогда назывались записи рассказов землепроходцев, казак, подробно рассказывая о своем походе, дает богатый и интереснейший материал о жителях полуострова — о быте и нравах их, впервые знакомит с географией Камчатки, передает некоторые сведения о Чукотке и Курильских островах, упоминает также о Японии и Аляске.

Поход Владимира Атласова, которого Пушкин назвал «Камчатским Ермаком», положил начало географическим экспедициям в Тихий океан, приведшим русских мореплавателей к берегам Северной Америки, на Курильские, Командорские и Алеутские острова. «Скаски» его, прочитанные Петром I, послужили началом для организации Первой и Второй Камчатских экспедиций.

В начале XVIII века Россия стала морской державой, но огромные Тихий и Северный Ледовитый океаны, омывающие берега нашей родины, были еще мало известны, на картах изображались очень неточно. Уточнить северо-восточные границы своего государства, разыскать неведомые земли, завязать торговлю со странами Востока было давней мечтой Петра I. С этой целью в декабре 1724 года он издает указ об организации экспедиции, которая занялась бы исследованием вод Тихого океана и подтвердила наличие пролива между Азией и Америкой, который был открыт еще в 1648 году Семеном Дежневым.

В петровской инструкции для Первой Камчатской экспедиции указывалось:

1. Надлежит на Камчатке или в другом тамож месте сделать один или два бота с палубами.

2. На оных ботах возле земли, которая идет на норд, и по чаянию (понеже оной конца не знают) кажется, что та земля — часть Америки.

3. И для того искать, где оная сошлась с Америкой, и чтоб доехать до какого города Европейских владений, или ежели увидят какой корабль европейской, проведать от него, какой оный кюст (берег) называют и взять на письме и самим побывать на берегу и взять подлинную ведомость и, поставя на карту, приезжать сюды».

Начальником этой ответственной и трудной экспедиции был назначен Витус Беринг, или Иван Иванович, как его звали в России. Беринг, датчанин по происхождению, долгое время служил на русском флоте, участвовал в морских походах Петра.

Одним из первых помощников датчанина был способный и образованный русский моряк Алексей Ильич Чириков, посвятивший всю свою жизнь делу изучения северо-восточной части Тихого океана.

Первая Камчатская экспедиция отправилась к берегам Тихого океана в начале 1725 года. Преодолев огромные трудности и лишения на пути от берегов Невы до Камчатки, ее участники в 1728 году добрались до Нижне-Камчатского острога. Построив здесь бот (бот — одномачтовое, обычно плоскодонное речное или приморское судно для перевозки груза и людей), названный «Святой Гавриил», в июле 1728 г. мореплаватели отправились в далекий путь.

В результате этого путешествия исследователи сделали ряд открытий. Но петровскую инструкцию полностью не выполнили. Они не достигли американского побережья и не разрешили вопроса о наличии пролива между Азией и Америкой.

Это сумела сделать лишь Вторая Камчатская экспедиция. Решение об ее организации было принято в 1732 году. Руководителями были назначены снова Беринг и Чириков.

Экспедиция должна была исследовать воды Тихого океана, совершить плавание к северо-западным берегам Америки, обследовать все северное побережье Азиатского материка — от Архангельска до Чукотского мыса, изучить природу Сибири, исследовать Камчатку, отыскать морской путь в Японию и Китай.

Для выполнения этих очень больших задач организуется девять морских и сухопутных отрядов.

В экспедиции приняли участие ученые, художники, геодезисты, рудознатцы (геологи) и студенты.

6 октября (17 октября) 1740 года экспедиция в составе пакетботов «Св. Петр» и «Св. Павел», возглавляемых Витусом Берингом и Алексеем Чириковым, прибыла из Охотска в Авачинскую губу. К ее приходу на берегу одного из заливов губы штурман Иван Елагин построил базу для зимовки моряков. В честь судов экспедиции этот залив был назван Петропавловской гаванью.

Перезимовав в гавани, 4 мая 1741 года корабли вышли в плавание. В течение недели они плыли вместе, а потом в густом тумане потеряли друг друга из виду и никогда уже больше не встретились.

Пакетбот «Св. Павел» под командованием Алексея Чирикова, как потом выяснилось, на сутки раньше Беринга подошел к северо-западному берегу Северной Америки, прошел вдоль побережья на север и повернул обратно в Петропавловскую гавань, открыв на обратном пути несколько островов Алеутской гряды.

10 (21) октября 1741 года «Св. Павел» стал на якорь в Петропавловской гавани, закончив свой морской поход к берегам Северной Америки.

А что стало с Берингом?

18 июля пакетбот «Св. Петр» также подошел к берегам Северной Америки, а 20 июля Беринг уже заторопился назад.

На обратном пути корабль попал в полосу жестоких осенних штормов. Почти два месяца его носило по океану по воле ветров. От недостатка пресной воды и плохой пищи на корабле началась цинга. Тяжело заболел и сам командор.

4 ноября 1741 года пленники моря заметили на горизонте землю. Считали, что это Камчатка. Высадились на этой земле, которая оказалась небольшим островом, затерявшимся в Тихом океане (ныне остров Беринга). Началась тяжелая зимовка. Во время шторма волны сорвали пакетбот с якоря и выбросили на берег. Через месяц, 8 декабря 1741 года, после долгих и мучительных страданий, умер Беринг.

Оставшиеся в живых участники плавания построили из обломков корабля «Св. Петр» небольшое суденышко, назвав его тем же именем, и в августе 1742 года возвратились на Камчатку с печальными вестями о смерти командора и многих других соратников.

Вторая Камчатская экспедиция занимает в истории географических исследований исключительное место. Она разрешила вопрос о русских государственных границах на востоке, в октябре 1740 года основала город Петропавловск, исследовала и описала Курильские острова, побывала на северо-западном побережье Америки, открыла Алеутские и Командорские острова.

О подвигах отважных русских мореплавателей красноречиво говорит географическая карта. Свыше 200 островов, полуостровов, заливов, проливов, мысов, других географических пунктов носят имена русских людей. Навсегда вошли в историю названия, связанные с именем руководителя первых камчатских экспедиций — Берингово море, Берингов пролив, остров Беринга, острова Командорские и др. На острове Беринга, в 500 метрах от бухты Командора, находится могила В. Беринга. В селе Никольском ему установлен мятник. В Петропавловске, в сквере на Советской улице, осененном кронами тополей, высится чугунная круглая колонна, украшенная лотосом, в который вложено пушечное ядро. Это — памятник с надписью «Основателю Петропавловска в 1740 г., мореплавателю Берингу». Именем Беринга названа улица в г. Петропавловске-Камчатском. Именем Чирикова названы мыс у входа в Тауйскую губу в Охотском море, остров в заливе Аляска, мыс на острове Атту в Алеутской гряде, улица в г. Петропавловске-Камчатском и другие географические объекты в Тихом океане.

Находившийся в составе Второй Камчатской экспедиции будущий академик С. П. Крашенинников в течение четырех лет, с 1737 по 1741 год, исследовал полуостров. Из Большерецка, где он обосновался, Степан Петрович совершил ряд экспедиций по краю. Некоторые из них продолжались по 5–7 месяцев. Он объехал западный берег Камчатки от реки Озерной до реки Облуковиной, от реки Лесной до реки Тигиль и восточный берег — от реки Авачи до реки Караги. Несколько раз пересекал полуостров в различных направлениях, знакомясь с историей и географией этого края. Его внимание привлекало все: вулканы, горячие источники, полезные ископаемые, леса, реки, рыбные и пушные богатства, морской зверь и птицы, жизнь и быт местного населения. Ученый тщательно вел записи метеорологических наблюдений, составлял словари корякских и ительменских слов, собирал предметы быта жителей, изучал архивные документы и т. д.

Результаты своих наблюдений он изложил в труде «Описание земли Камчатки», который и поныне принадлежит к числу классических произведений мировой географической литературы.

Создавая свой труд, Крашенинников верил, что придет время, когда по его следам пойдут другие ученые, когда русские люди обживут этот край, поставят его богатства на службу человеку. Ученый первым высказал мысль о возможностях развития на Камчатке скотоводства и земледелия, о богатых перспективах развития рыбного промысла.

В XIX веке здесь побывали многие мореплаватели, путешественники и исследователи, продолжившие труды Крашенинникова. В их числе — мореплаватели Крузенштерн, Головнин, Литке, Коцебу, геологи и географы Эрман, Дитмар, Богданович, историки Сгибнев, Маргаритов и многие другие.

В 1908–1909 годах изучением Камчатки занималась экспедиция, организованная Русским географическим обществом. Ее участник, впоследствии президент Академии наук СССР Владимир Леонтьевич Комаров составил прекрасное географическое описание области. Свою книгу «Путешествие по Камчатке» Комаров закончил следующими словами:

«Для меня воспоминание о Камчатке навсегда связано с мягким, гармоничным пейзажем начала лета, с величественной картиной вулканических конусов, с глубоким интересом к связанным с ними явлениям, наконец, с большой симпатией к независимым коренным жителям этой страны… Я не могу придумать лучшего конца для этой книги, как высказав пожелание, чтобы их участь изменилась к лучшему».

Владимиру Леонтьевичу Комарову довелось увидеть, как началась новая жизнь на Камчатке.

Там, где когда-то пробирался Крашенинников тропами, ныне проложены автомобильные дороги, выстроены школы и созданы промышленные предприятия.

Подтвердилась глубокая вера солдатского сына, современника и друга Ломоносова Степана Петровича Крашенинникова в то, что «она (т. е. Камчатка) к житию человеческому не меньше удобна, как и страны, всем изобильные».

 

Публикуется по сборнику статей и очерков по географии «Камчатская область»
(Петропавловск-Камчатский, 1966).

www.kamchatsky-krai.ru

Малоизвестные исследователи природы Камчатки К. А. Виноградов и А. М. Попов

Начиная со времен С. П. Крашенинникова и Г. С. Стеллера, природу Камчатки изучали многие натуралисты и ученые. Одни из них посвятили этому долгие годы или даже всю свою жизнь, другие находились на полуострове всего несколько лет или месяцев, но несмотря на это внесли немалый вклад в изучение его животного и растительного мира. К числу таких исследователей принадлежат морской биолог К. А. Виноградов и ихтиолог А. М. Попов.

Известный российский морской биолог, доктор биологических наук, профессор Константин Александрович Виноградов родился 1 февраля 1902 г. в Ревеле (Таллинне) в семье химика, учился в гимназиях сначала в Ревеле, а с 1915 г. — в Гельсингфорсе (Хельсинки). В 1918 г. шестнадцатилетним юношей он вступил в ряды Красной Армии, в составе которой в 1919-1921 гг. в частях Якира принимал участие в гражданской войне на Южном и Юго-западном фронтах, за что был награжден именным оружием (1).

В 1928 г. К. А. Виноградов, совмещая военную службу с учебой, окончил Харьковский институт народного образования, в котором его учителями были известные ученые — зоологи А. М. Никольский и Г. Ф. Арнольд, гидробиологи В. А. Паули и Н. Н. Фадеев, альголог Л. А. Шкорбатов, геолог Д. Н. Соболев. Первоначальное знакомство с морской флорой и фауной К. А. Виноградов получил на биологических станциях на Черном (в 1926 г. Батуми-Цихисздзири, в 1927 г. Карадаг) и Баренцевом (в 1928 г. Мурманск) морях; с пресноводной — в 1925 г. на биологической станции на р. Северный Донец. Его научные интересы в области биологии формируются под влиянием идей таких выдающихся ученых, как С. А. Зернов, Н. М. Книпович и особенно К. М. Дерюгин, приобретая в основном эколого-фаунистическое направление.

В 1929-1932 гг. К. А. Виноградов проходит подготовку в аспирантуре сектора экологии Харьковского филиала НИИ зоологии и биологии Украинской академии наук под руководством профессора В. В. Станчинского. Работая на Карадагской биологической станции Московского общества испытателей природы, ученый выполняет исследования по многощетинковым червям, щетинко-челюстным и ихтиофауне Черного моря.

В 1932 г. К. А. Виноградов переходит на работу старшим научным сотрудником морского отдела Государственного гидрологического института (ГГИ) Гидрометслужбы СССР и принимает участие в Тихоокеанской экспедиции ГГИ и Тихоокеанского института рыбного хозяйства и океанографии, возглавляемой К. М. Дерюгиным и П. Ю. Шмидтом. Сначала на рыболовном судне «Гагара» он изучает донную фауну Охотского моря, а затем становится заведующим Камчатской морской станции ГГИ в Петропавловске-Камчатском, на которой в течение пяти лет (1931-1935 гг.) под его руководством выполняется широкий комплекс гидробиологических, ихтиологических и гидрологических исследований прикамчатских вод Тихого океана (2).

Камчатская морская станция входила в сеть опорных метеорологических станций Госу-дарственного гидрологического института и должна была положить начало широкому стационарному исследованию Авачинской бухты и прилегающих к ней вод Тихого океана. Планировалось, что в дальнейшем Камчатская морская станция станет базой для развития всесторонних гидро-биологических исследований в северной части Тихого океана, в первую очередь, в прикамчатских водах Охотского и Берингова морей. Одной из задач станции являлось также выполнение регулярных (четыре раза в год) гидрологических разрезов в Тихом океане на широте Авачинской бухты (с тех пор они стали традиционными и осуществляются до настоящего времени). Результаты этих работ позволяли получать информацию об общем характере режима вод вблизи восточного побережья Камчатки, сезонных изменениях основных гидрологических показателей в этом районе, что должно было иметь огромное значение для развивающегося здесь тралового промысла рыб. В соответствии с договором, заключенным с Государственным гидрологическим институтом, Тихоокеанский научный институт рыбного хозяйства (ТИРХ) принял решение создать в 1932 г. в Петропавловске-Камчатском свое отделение с четырьмя лабораториями (впоследствии отделение росло и развивалось и в 1995 г. стало самостоятельным Камчатским научно-исследовательским институтом рыбного хозяйства и океано-графии). Предполагалось, что выполнение работ Камчатской морской станцией совместно с этим отделением ТИРХ будет эффективным для обеих организаций и позволит решить комплекс проблем по изучению морских гидробионтов и сырьевых ресурсов прибрежных вод Камчатки и в первую очередь — Авачинского залива.

Под станцию выделили небольшого размера дом, расположенный недалеко от входа в бухту Раковую в долине так называемого Гремучего ключа (район современного Дома офицеров флота), в то время на расстоянии около 1 км от Петропавловска-Камчатского. В последующем здесь же, на берегу Авачинской бухты, планировалось построить двухэтажное здание по специальному проекту (3). Многие работы проведены совместно с Камчатским отделением ТИРХ на моторно-парусной шхуне «Сосунов».

В целях выявления общего характера сезонных изменений в Авачинской бухте, вблизи Петропавловского ковша, был выбран опорный пункт, на котором в течение пяти лет ежедекадно производили комплексные гидрологические и гидробиологические наблюдения, а в Авачинском заливе эпизодически (по возможности ежемесячно) выполняли гидрологические разрезы до глубины 500 м. В результате этих наблюдений удалось установить связь сезонных изменений в Авачинской бухте и в прилегающих к ней водах Тихого океана. Декадные исследования на опорном пункте дали возможность сотрудникам Камчатской морской станции прийти к определенным суждениям о годовых колебаниях гидрологического режима в этом районе, их связи с некоторыми биологическими явлениями. В частности, удалось связать с изменениями термических условий уловы сельди и появление в 1934 г. у берегов Камчатки ранее не известной для этих мест сардины иваси. Собранный материал позволил К. А. Виноградову совместно со специалистами Камчатского отделения ТИРХ сделать прогнозы о сроках подхода и отхода трески с удобных для промысла глубин и районов (4, 5). Детальные работы осуществлялись также по изучению сезонных изменений планктона и состава бентоса юго-восточного побережья Камчатки. Сотрудниками Камчатской морской станции для района Авачинского залива была составлена довольно подробная карта основных донных биоценозов. На основании обстоятельного комплексного исследования различных бухт Авачинского и Кроноцкого заливов (Лиственничной, Русской, Вилючинской, Саранной, Авачинской, Бечевинской, Моржовой и некоторых других), удалось провести их типизацию по степени изоляции от моря, возникающей в результате образования кос и подводных барьеров, дать характеристику гидрологического режима и состава бентоса (6).

В целом в 1931-1935 гг. сотрудниками Камчатской морской научной станции выполнены обширные исследования, которые, по мнению П. В. Ушакова, в то время явились большим вкладом в изучение прибрежных вод юго-восточного побережья Камчатки (2). К сожалению, в 1936 г. в связи с реорганизацией системы Гидрометеорологической службы Камчатская морская станция была закрыта. Как и многие в те годы, К. А. Виноградов не избежал тяжелых потрясений. Было сфабриковано дело об «отделении Камчатки в виде отдельного государства под эгидой Японии». В состав правительства будто бы включался и Константин Александрович, в связи с чем, его арестовали. Ученый все выпавшие на его долю испытания выдержал достойно и был полностью реабилитирован, однако это не могло не сказаться на его судьбе (7).

В 1937 г. К. А. Виноградов возвращается на Украину, и вся его научная деятельность в дальнейшем связана с Академией наук УССР. В довоенный период он возглавляет Карадагскую биологическую станцию, где организует работу по развитию как морских, так и сухопутных исследований в уникальной зоне степной части восточного Крыма, вулканического массива Карадаг и прилегающих акваторий открытой части Черного моря.

В начале Великой Отечественной войны К. А. Виноградов эвакуирует сотрудников станции в Уфу, где возглавляет группу зообентоса Института зоологии и биологии АН УССР и в 1942-1943 гг. исследует водоемы бассейнов рр. Камы, Белой и Уфы в Башкирской ССР с целью нахождения дополнительных продовольственных ресурсов для населения. Вернувшись в Крым в 1944 г., К. А. Виноградов руководит восстановлением Карадагской биологической станции, сильно пострадавшей в период войны. В 1947 г. по материалам исследований, выполненных на Камчатке, Константин Александрович защитил в Зоологическом институте АН СССР докторскую диссертацию на тему «Фауна прикамчатских вод Тихого океана», явившуюся первой сводкой по морской фауне и флоре этого региона. К сожалению, диссертация так и не была опубликована целиком. В 1948-1950 гг. лишь несколько кратких научных сообщений, посвященных зоогеографи-ческой характеристике прибрежной морской фауны юго-восточной Камчатки, сезонным изменениям ихтиофауны Авачинской бухты и особенностям биологии некоторых видов рыб, были напечатаны в «Зоологическом журнале» и журнале «Природа» (8-12).

В 1951 г. К. А. Виноградову присваивается ученое звание профессора по специальности «гидробиология и ихтиология». Под руководством ученого в эти годы Карадагская биостанция работала очень успешно. Многолетние стационарные исследования прибрежных районов моря возле Карадага привели к тому, что этот район оказался одним из наиболее изученных в Черном море.

В 1952 г. Институт гидробиологии АН УССР поручает К. А. Виноградову организацию Одесской биологической станции. Работы осуществлялись преимущественно в районах Черного моря, прилегающих к дельте Дуная, Днестровскому и Днепровско-Бугскому лиманам. В 1962 г. К. А. Ви-ноградов организует комплексную экспедицию на научно-исследовательском судне «Миклухо-Маклай», работая в Черном, Азовском и Каспийском морях, в том числе в районах, прилегающих к устьям рр. Волга, Терек и Кура, а также у восточных берегов Каспия.

В 1963 г. Одесская биостанция была реорганизована в Одесское отделение Института биологии южных морей АН УССР, а К. А. Виноградов стал ее руководителем. Одновременно он заведует организованным им Отделом экологической биогеографии, а в 1970-1972 гг. является также заместителем директора по научной работе Института биологии южных морей им. А. О. Ковалевского. В 1972 г. К. А. Виноградов проводит комплексную экспедицию в Средиземное море для получения сравнительных данных в рамках программы изучения контактных зон моря, в том числе и по начатым им в Черном море в 1967-1969 гг. исследованиям в области континентального склона и подводных каньонов.

В заключительный период своей жизни (1974-1990 гг.) К. А. Виноградов работал старшим научным сотрудником-консультантом в Одесском отделении АзЧерНИРО, где его научные интересы были связаны с проблемами влияния уже осуществленных и планируемых преобразований в речных системах на экосистемы Черного моря. Именем К. А. Виноградова назван один из видов разноногих ракообразных Photis vinogradovi, обитающий в прибрежных водах Берингова моря у берегов Камчатки (13).

Информация о другом исследователе Камчатки — Александре Михайловиче Попове гораздо более ограничена. Отсутствуют даже данные о дате и месте его рождения. Известно лишь, что в 20-30-е гг. прошлого века он работал ихтиологом в Зоологическом институте Академии наук под руководством знаменитого исследователя ихтиофауны дальневосточных морей Петра Юльевича Шмидта (14).

В 1930 г. А. М. Попов, проявлявший большой интерес к изучению рыб дальневосточных морей, был приглашен в Тихоокеанский институт рыбного хозяйства (ТИРХ) для участия в экспедиции АКО (15). Ожидая в Петропавловске-Камчатском выхода в рейс, Александр Михайлович в летние месяцы 1930 г. выполнил ихтиологические и гидробиологические исследования в Авачинской губе. На основании этих работ в 1933 г. в журнале «Copeia» им была опубликована первая сводка по ихтиофауне данного водоема (16), в которой указаны места поимки 47 видов рыб, а также приведена краткая информация о степени их обилия и условиях обитания. Эта статья, наряду с сообщением К. А. Ви-ноградова (10), до конца XX в. оставались единственной информацией о видовом составе рыб Авачинской губы. Помимо обзора состава ихтиофауны, по результатам работ 1930 г. А. М. Поповым дано одно из первых описаний дальневосточной зубатки (17), а также представлены данные о фауне Авачинской губы в целом и ее распределении по биоценозам (18).

Во время нахождения на Дальнем Востоке в 1930-1932 гг. А. М. Попов изучал промысловые ресурсы морских рыб и беспозвоночных Камчатки (19) и написал ряд статей о морских рыбах, в том числе одну из первых работ по фауне Охотского моря.

Но вскоре по возвращении в Ленинград, в 1932 г., А. М. Попов ушел из Зоологического института, оставив пост заведующего отделением ихтиологии из-за неизлечимой болезни (годом раньше институт покинул его учитель — П. Ю. Шмидт). О дальнейшей судьбе этого исследователя в довоенный период какие-либо достоверные сведения отсутствуют. Известно лишь, что во время войны в 1942 г. А. М. Попов был расстрелян немецкими солдатами в г. Орле (20). Именем А. М. Попова названо два вида рыб дальневосточных морей, в том числе обитающий в приливно-отливной зоне северных Курильских, Командорских островов и Восточной Камчатки представитель зоарцид — гимнел Попова Commandorella popovi.

1. Жирмунский А. В. Константин Александрович Виноградов / А. В. Жирмунский, В. Н. Золотарев, Ю. Н. Макаров // Биол. моря. 1985. № 1. С. 72-74.
2. Ушаков П. В. Работы Камчатской морской станции Государственного гидрологического института // Тр. Гос. океаногр. ин-та. 1947. Вып. 1(13). С. 169-174.
3. Ушаков П. В. Камчатская морская станция // Соц. реконструкция рыбн. хоз-ва Дальнего Востока. 1931. № 10. С. 97-98.
4. Виноградов К. А. К вопросу о питании трески в водах восточного побережья Камчатки // Бюл. КоТИРХ. Рыбн. хоз-во Камчатки. 1935. № 1. С. 45-55.
5. Полутов И. А. Авачинская треска (материалы по биологии, систематике и промыслу) // Бюл. КоТИРХ. Рыбн. хоз-во Камчатки. 1935. № 1. С. 1-44.
6. Токранов А. М. Названы в честь камчатских ученых // «О камчатской земле написано…» : мат. XXIII Крашенинниковских чтений. Петропавловск-Камчатский: Камч. обл. науч. библиотека, 2006. С. 232-236.
7. Ушаков П. В. Из воспоминаний о прошлом // Отечественные зоологи. Тр. Зоол. ин-та РАН. 2002. Т. 292. С. 98-139.
8. Виноградов К. А. К вопросу об использовании полихет в качестве корма рыбами // ДАН СССР, 1948. Т. 50, № 7. С. 1273-1276.
9. Виноградов К. А. Зоогеографический очерк прибрежной морской фауны юго-восточной Камчатки // Зоол. журн. 1949. Т. 28, вып. 1. С. 99-101.
10. Виноградов К. А. О сезонных изменениях состава ихтиофауны Авачинской губы (Восточная Камчатка) // Зоол. журн. 1949. Т. 28, вып. 6. С. 573-574.
11. Виноградов К. А. О нахождении червей Nereis virens в желудках камчатской красной и некоторых других рыб // Природа. 1950. № 3. С. 69.
12. Виноградов К. А. К биологии тихоокеанского пинагора в камчатских водах // Природа. 1950. № 3. С. 69-70.
13. Токранов А. М. Камчатская морская научная станция (к 75-летию со дня основания) // Биол. моря. 2007. Т. 33, № 1. С. 74-76.
14. Балушкин А. В. Начала Петербургской ихтиологической школы. Письма Л. С. Берга А. Н. Световидову // Тр. Зоол. ин-та РАН. М. : 2003. Т. 301. С. 1-96.
15. Засельский В. И. Развитие морских биологических исследований на Дальнем Востоке в 1923-1941 гг. / В. И. Засельский. Владивосток: ДВНЦ АН СССР. 1984. 246 с.
16. Popov A. M. Fishes of Avatcha Bay on the Southern Coast of Kamtchatka // Copeia. 1933. № 2. P. 59-67.
17. Попов А. М. Тихоокеанская зубатка Anarrhichas orientalis Pall. (Pisces), ее систематическое положение и распространение, с замечаниями о зубатках СССР // ДАН СССР. 1931. № 14. С. 380-386.
18. Попов А. М. О фауне Авачинской губы и ее распределении по биоценозам // ДАН СССР. 1935. Т. IV(IX), № 8-9 (77). С. 353-356.
19. Попов А. М. Промысловые ресурсы Камчатки и их эксплуатация // Природа. 1934. № 9. С. 66-68.
20. Берг Л. С. Потери среди ихтиологов за время войны // Природа. 1947. № 1. С. 92-95.

Токранов А. М. Малоизвестные исследователи природы Камчатки К. А. Виноградов и А. М. Попов // «Камчатка разными народами обитаема.»: Материалы ХХIV Крашенинник. чтений: / Упр. Культуры Администрации Камч. обл., Камч. обл. науч. б-ка им. С. П. Крашенинникова. — Петропавловск-Камчатский: Камч. обл. науч. б-ка им. С. П. Крашенинникова, 2007. — С. 171 — 174.

kamlib.ru

Степан Петрович Крашенинников (1711–1755). 100 великих путешественников [с иллюстрациями]

Степан Петрович Крашенинников

(1711–1755)

Российский путешественник, исследователь Камчатки. Академик Петербургской АН (1750). Участник 2-й Камчатской экспедиции (1733–1743). Составил первое «Описание земли Камчатка» (издано в 1756 году).

Сын солдата, Степан Крашенинников в 1724 году поступил в Московскую Славяно-греко-латинскую академию.

В конце 1732 года по указу Сената Крашенинников в числе 12 учеников старших классов был направлен в Петербургскую академию наук для подготовки к участию во Второй Камчатской экспедиции.

В Академии наук, проверив знания, отобрали пять лучших учеников, в число их попал и Степан Крашенинников. Несколько месяцев студентам читали лекции по географии, ботанике, зоологии и другим наукам. В августе 1733 года Крашенинников был отправлен при «академической свите в Камчатскую экспедицию». Далекое путешествие через Урал и Сибирь было для него первым. Ученые проводили в пути исторические, географические изыскания, изучали флору, фауну, интересовались бытом и жизнью населения. Степан Крашенинников помогал натуралисту Гмелину в сборе гербария.

Летом 1735 года Крашенинникова отправляют для изучения теплых источников на реку Онон. Совершив труднейшую поездку через горные таежные хребты, студент составил подробное описание этих источников.

В начале 1736 года из Иркутска Крашенинников снова отправился в большое путешествие. Он посетил и описал Баргузинский острог, а затем, переехав Байкал, осмотрел остров Ольхон и прямыми таежными тропами добрался до Верхоленского острога.

Из Иркутска «академическая свита» проехала на лошадях в верховья реки Лены и оттуда отправилась вниз по великой сибирской реке в Якутск. Крашенинников принимал участие в описании Лены, совершил поездку вверх по Витиму и для осмотра соляных источников ездил в бассейн Вилюя. После каждой поездки он в подробных рапортах давал описание своего пути.

В Якутске Камчатская экспедиция зазимовала.

Впереди была самая трудная часть путешествия – изучение Камчатки. Сославшись на плохое здоровье, академики отказались от поездки, написав в Петербург, что с исследованием Камчатки справится один Крашенинников, а им и в Сибири хватит работы.

Летом 1737 года академики отправили Крашенинникова на Камчатку, пообещав, что вслед за ним тоже прибудут туда. Они даже поручили ему выстроить для них дом в Большерецком остроге.

Труден был путь от берегов реки Лены до Охотска. Кони вязли в трясине болот, преодолевали горы. Наконец, через полтора месяца караван спустился к Тихому океану.

По приезде в Охотск Крашенинников сразу же взялся за изучение края. Он приступил к исследованию приливов и отливов, организовал метеорологические наблюдения, привел в порядок свой дневник, составил списки ламутских родов, изучал флору и фауну в окрестностях города. Перед отъездом на Камчатку он направил в Якутск рапорт, в котором описал тракт из Якутска в Охотск и дал описание зверей, птиц и некоторых наиболее интересных растений.

4 (16) октября 1737 года молодой ученый на маленьком судне «Фортуна» отправился на Камчатку. Во время жестокого шторма судно чуть не погибло. «Фортуна» добралась до западных берегов Камчатки, но во время шторма судно было выброшено на мель. Из устья реки Большой на батах (долбленых лодках) Крашенинников поднялся вверх по реке до Большерецкого острога – центра управления Камчаткой.

Начались годы напряженного исследовательского труда. Приступая к изучению Камчатки, молодой ученый прежде всего составил план географического описания Камчатского полуострова, а для изучения народа, его быта, промыслов решил собрать все сведения «о вере, житии и о прочих поведениях жителей». Десятки, вернее, сотни вопросов были поставлены в 89 параграфах инструкции, переданной ему академиками при отъезде из Якутска. Столько же вопросов, а может быть больше, возникло перед ученым с прибытием на Камчатку. Исследовательскую работу, которой хватило бы на несколько экспедиционных отрядов, пришлось выполнять одному.

Составляя историю Камчатки с момента прихода русских на полуостров, Крашенинников разыскивает самых старых ее жителей. Местные старожилы рассказали ему о первых русских поселенцах на полуострове, о вере, праздниках, свадьбах и о прочих сторонах быта народа.

Крашенинников подбирает себе помощников из местных служилых людей. Степан Плишкин, которого студент научил ведению «метеорологических обсерваций», был одним из первых его помощников. Когда Плишкин мог уже самостоятельно вести метеорологические наблюдения, Крашенинников оставил его в Большерецке, а сам на собачьих нартах в январе 1738 года выехал исследовать горячие ключи на притоке реки Бааню.

«Будучи у горячих ключей, сочинил я описание оным ключам на латынском языке и зделал план, а теплоту оных освидетельствовал термометром, которое описание и план при сем репорте прилагаются», – писал Степан Петрович после этой поездки, отсылая очередное донесение ученым в Якутск.

От горячих ключей Крашенинников отправился к Авачинской сопке. Из-за глубокого снега и густых лесных зарослей не удалось подъехать к самой горе и пришлось наблюдать извержение вулкана издали. «Помянутая гора, – писал он, – из давных лет курится беспрестанно, но огнем горит временно. Самое страшное ее возгорение было в 1737 году, по объявлению камчадалов в летнее время, а в котором месяце и числе, того они сказать не умели; однако ж, оное продолжалось не более суток, а скончалось извержением великой тучи пеплу, которым около лежащие места на вершок покрыты были».

Во время этой поездки ученый приобрел у местных жителей много интересных вещей: костяной топор, деревянное огниво, каменную иглу для пускания крови. По приезде в Большерецкий острог местные служилые передали молодому ученому медный компас в виде часов, листы меди и «книжку на четверте листа, незнаемым языкам писанную, которая состоит из листов 73». При описании этих вещей Крашенинников упоминает, что они были найдены на японских разбитых судах. Эти предметы японского происхождения впоследствии послужили основанием первой японской коллекции при Академии наук.

Отправив 10 (22) марта 1738 года Степана Плишкина с толмачом Михаилом Лепихиным в «Курильскую землицу» (на Курильские острова) за сбором материала, Крашенинников сам уезжает на юг Камчатки, где исследует горячие ключи на реке Озёрной.

Через два дня по приезде Крашенинникова в Большерецк вернулся Плишкин. Он побывал на мысе Лопатке, откуда ездил на первый и второй Курильские острова. Плишкин привез также много интересных экспонатов: чучела животных, предметы быта и другие вещи. Вместе с ним приехали два жителя Курильских островов. От них Крашенинников узнал об этих дальних островах, составил словарик слов языка островитян и расспросил об их обычаях и вере. Посылая рапорты в Якутск, студент заодно отправляет собранные экспонаты: образцы трав, чучела зверей и птиц, «иноземческое платье» и предметы домашнего обихода.

Крашенинников проводит на Камчатке сельскохозяйственные опыты; весной он сеет разные травы и ячмень, сажает овощи.

Развивая кипучую исследовательскую деятельность, молодой ученый живет в страшной нужде. В одном из писем он пишет: «Я ныне в самую крайную бедность прихожу, оставшей провиант весь издержался, а вновь купить негде, а где и есть, то ниже пяти рублев пуда не продают, а у меня деньги все вышли… А одною рыбою хотя здесь и в долг кормить могут, однакож к ней никак привыкнуть по сие время не мог… То покорно прошу о присылке ко мне провианта, и о произведении здесь жалованья милостивейшее приложить старание, чтоб мне здесь не помереть голодом».

29 ноября (11 декабря) 1738 года Крашенинников отправился в большую поездку по Камчатскому полуострову. Приехав в начале декабря в Верхне-Камчатский острог, ученый оставался в нем около месяца. Собирая исторический материал, он просмотрел ясачные книги, челобитные и записал рассказы русских старожилов.

Из Верхне-Камчатского острога Крашенинников, продолжая маршрут, отправился в Нижне-Камчатский острог, где организовал метеорологические наблюдения. Рассказы русских старожилов об истории острога, о его разорении восставшими камчадалами – все это было записано любознательным ученым. Промышленники рассказали о птицах и зверях, сообщили интересные географические сведения о реках, впадающих в Тихий океан, от реки Камчатки до Чукотского мыса.

Во время поездки на теплые ключи он побывал у Ключевской сопки, про которую впоследствии писал: «Камчатская гора (Ключевская сопка)… всех, сколько там ни есть, гор выше… Дым из верху ее весьма густой идет беспрестанно, но огнем горит она в семь, в восемь и в десять лет; а когда гореть начала, того не запомнят».

Степан подробно описал все реки и речки, впадающие в океан, горячие ключи, населенные пункты.

18 (30) марта 1739 года Крашенинников из Нижне-Камчатского острога отправился в обратный путь в Большерецк. Маршрут он выбрал другой – по восточному берегу полуострова ехал до Паратунки (острог, расположенный южнее Авачинской сопки), а затем пересек полуостров и вышел на западное побережье.

…Осенью 1739 года Крашенинников снова отправляется в далекое путешествие по полуострову. На лодке он поднимается вверх по реке Быстрой, с верховья ее перебирается к верховьям реки Камчатки и по ней опять плывет до Нижне-Камчатского острога. Здесь ученый записал со слов ведущего метеорологические наблюдения Василия Мохнаткина и его спутника подробные сведения о северном сиянии, которое было хорошо видно в марте 1739 года.

Путешествуя по Камчатскому полуострову, ученый останавливался в селениях ительменов, интересовался жизнью и бытом народа, у которого в то время сохранялся первобытно-общинный строй. Основными занятиями ительменов были охота и рыбная ловля, они не знали железа и пользовались орудиями из камня и кости. Огонь они добывали при помощи деревянного огнива.

С устья реки Караги путешественник пересек перешеек Камчатского полуострова, проехал по западному побережью до реки Тигиль и оттуда 14 (26) февраля 1740 года прибыл в Нижне-Камчатский острог. Весь круговой маршрут по северной части Камчатки Крашенинниковым был точно описан. Много внимания он уделил изучению жизни и быта коряков.

В начале июня вместе с очередным, десятым рапортом, студент отправил через Охотск собранные шкуры зверей, чучела птиц, рыб и «иноземческое» платье.

В августе Крашенинников совершил двухдневную поездку на реку Начилову за жемчужными раковинами, а в конце месяца тяжело заболел, «так что временами сидеть не мог».

20 сентября (2 октября) 1740 года прибыли на Камчатку для участия в плавании Беринга и Чирикова к берегам Северной Америки адъюнкт Академии наук Георг Стеллер и астроном Делиль де ла Кройер.

Крашенинников, поступив в распоряжение Стеллера, сдал ему книги и прочие казенные вещи, передал материалы обсервации, дневники и находившихся в его ведении служилых людей.

Оставаясь на Камчатке зимой 1740 года, Крашенинников совершил последнюю поездку по полуострову. Основной ее целью было изучение быта коряков.

10 (22) декабря исследователь добрался до Верхне-Камчатского острога. В дороге он наблюдал землетрясение – точно от сильного ветра зашумел лес, земля затряслась, горы заколебались, лавины снега покатились в долины. Пробыв неделю в Верхне-Камчатском остроге, ученый наблюдал также «возгорание Толбачинской сопки» и собрал об этом подробный материал.

По прибытии в Нижне-Камчатский острог Степан Петрович вынужден был отложить поездку к корякам, которые, по полученным сведениям, подняли восстание. Прожив здесь до 4 (15) февраля 1741 года и собрав важнейшие сведения об этом народе, Крашенинников отправился в обратный путь и 8 (19) марта прибыл в Большерецк.

Этой последней поездкой заканчивается научная работа студента Степана Крашенинникова на Камчатке.

В феврале 1743 года, почти через десять лет, студент академии Степан Крашенинников вернулся в Петербург. В его черновом журнале мы найдем подсчеты путей и дорог: 25 тысяч 773 версты прошел он и проехал по Сибири и Камчатке.

В апреле 1750 года Степана Петровича Крашенинникова утвердили «по кафедре истории натуральной и ботаники» в звании профессора академии. Через два месяца его назначили ректором академического университета и инспектором академической гимназии.

За годы работы в Академии наук Крашенинников сблизился и подружился с Михаилом Васильевичем Ломоносовым.

В 1752 году книга ученого-путешественника «Описание Земли Камчатки» поступила в типографию. Однако напряженный труд и вечная нужда подорвали его здоровье. 25 февраля 1755 года Степан Петрович Крашенинников скончался.

«Описание Земли Камчатки» вышло в свет уже после смерти автора. Этот замечательный труд, войдя в сокровищницу русской культуры и науки, был переведен на немецкий, английский, французский и голландский языки. Долгое время это двухтомное сочинение было не только энциклопедией края, но и единственным трудом о Камчатке в европейской литературе.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Читать книгу целиком

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

info.wikireading.ru

Степан Крашенинников — исследователь камчатки

В 1711 году родился Крашенинников Степан Петрович (ум. — 1755), российский путешественник, исследователь Камчатки, академик Петербургской АН (1750). Участник 2-й Камчатской экспедиции (1733-43). Составил первое «Описание земли Камчатки» (1756).

Сын солдата, Степан Крашенинников в 1724 году поступил в Московскую славяно-греко-латинскую академию.

В конце 1732 года по указу Сената Крашенинников, в числе 12 учеников старших классов, был направлен в Петербургскую Академию наук для подготовки к участию во Второй Камчатской экспедиции. В Академии наук отобрали пять лучших учеников, в числе которых был Степан Крашенинников. В августе 1733 года Крашенинников отправился в свое первое путешествие — при «академической свите в Камчатскую экспедицию» (1733-1743).

Летом 1735 года Крашенинникова отправляют для изучения теплых источников на реку Онон. Совершив поездку через горные таежные хребты, студент составил описание этих источников.

В начале 1736 года Крашенинников посетил и описал Баргузинский острог, затем осмотрел остров Ольхон на Байкале и прямыми таежными тропами добрался до Верхоленского острога.

Из Иркутска «академическая свита» проехала на лошадях в верховья реки Лены и оттуда отправилась вниз по великой сибирской реке в Якутск. Крашенинников принимал участие в описании Лены, совершил поездку вверх по Витиму и для осмотра соляных источников ездил в бассейн Вилюя. После каждой поездки он в подробных рапортах давал описание своего пути.

В Якутске Камчатская экспедиция зазимовала.

Впереди была самая трудная часть путешествия — изучение Камчатки. Сославшись на плохое здоровье, академики отказались от поездки, написав в Петербург, что с исследованием Камчатки справится один Крашенинников.

Летом 1737 года Крашенинникова отправился через Охотск на Камчатку. Через полтора месяца караван спустился к Тихому океану. По приезде в Охотск Крашенинников приступил к исследованию приливов и отливов, организовал метеорологические наблюдения, привел в порядок свой дневник, составил списки ламутских родов, изучал флору и фауну в окрестностях города. Перед отъездом на Камчатку он направил в Якутск рапорт, в котором описал тракт из Якутска в Охотск.

4(16) октября 1737 года молодой ученый на маленьком судне «Фортуна» отправился на Камчатку.

«Фортуна» добралась до западных берегов Камчатки, но во время шторма судно было выброшено на мель. Крашенинников вместе с другими пассажирами и командой жил на песчаной косе, которую заливало водой.

Из устья реки Большой на батах (долбленых лодках) Крашенинников поднялся вверх по реке, до Большерецкого острога — центра управления Камчаткой.

Составляя историю Камчатки с момента прихода русских на полуостров, Крашенинников разыскивает самых старых ее жителей. Подбирает себе помощников из местных служилых людей — Степан Плишкин был одним из первых его помощников. Когда Плишкин мог уже самостоятельно вести метеорологические наблюдения, Крашенинников оставил его в Большерецке, а сам на собачьих нартах в январе 1738 года выехал исследовать горячие ключи на притоке реки Бааню.

От горячих ключей Крашенинников отправился к Авачинской сопке. Из-за глубокого снега и густых лесных зарослей не удалось подъехать к самой горе и пришлось наблюдать извержение вулкана издали.

Отправив 10 (22) марта 1738 года Степана Плишкина с толмачом Михаилом Лепихиным на Курильские острова за сбором материала, Крашенинников сам уезжает на юг Камчатки, где исследует горячие ключи на реке Озёрной.

Через два дня по приезде Крашенинникова в Большерецк вернулся Плишкин. Он побывал на мысе Лопатке, откуда ездил на первый и второй Курильские острова. С ним приехали два жителя Курильских островов. От них Крашенинников узнал об этих дальних островах, составил словарик слов языка островитян и расспросил об их обычаях и вере. Посылая рапорты в Якутск, студент заодно отправляет собранные экспонаты: образцы трав, чучела зверей и птиц, «иноземческое платье» и предметы домашнего обихода.

Он подробно описал все реки и речки, впадающие в океан, горячие ключи, населенные пункты.

18(30) марта 1739 года Крашенинников из Нижне-Камчатского острога отправился в обратный путь в Большерецк. Маршрут он выбрал другой — по восточному берегу полуострова ехал до Паратунки (острог, расположенный южнее Авачинской сопки), а затем пересек полуостров и вышел на западное побережье.

По приезде в Большерецк измученного пятимесячной трудной поездкой Крашенинникова ожидала большая неприятность: служилый Степан Плишкин «в небытность мою в Большерецку означенные обсервации с великим нерадением чинил». Ученому пришлось отказаться от нерадивого помощника, на место которого к нему прикомандировали служилого Ивана Пройдошина.

Для продолжения наблюдений над приливами и отливами Крашенинников ездил с новым помощником в конце мая 1739 года в устье реки Большой.

Осенью 1739 года Крашенинников снова отправляется в далекое путешествие по полуострову. На лодке он поднимается вверх по реке Быстрой, с верховья ее перебирается к верховьям реки Камчатки и по ней опять плывет до Нижне-Камчатского острога. Здесь ученый записал со слов ведущего метеорологические наблюдения Василия Мохнаткина подробные сведения о северном сиянии, которое было хорошо видно в марте 1739 года.

В январе 1740 года Крашенинников отправился из Нижне-Камчатского острога на собачьих нартах по берегу океана к северу. В дороге он наблюдал «шаманство после нерпичьего промысла», со слов одной женщины составил словарь коряцкого народа, живущего на Карагинском острове.

С устья реки Караги путешественник пересек перешеек Камчатского полуострова, проехал по западному побережью до реки Тигиль и оттуда 14 (26) февраля 1740 года прибыл в Нижне-Камчатский острог. Весь круговой маршрут по северной части Камчатки Крашенинниковым был точно описан. Много внимания он уделил изучению жизни и быта коряков.

Отдохнув 10 дней в Нижне-Камчатском остроге, Степан Петрович отправился в обратный путь, в Большерецк. По дороге он сделал описание двух рек — Повычи и Жупановой. В устье реки Большой продолжил наблюдения за приливами.

В августе Крашенинников совершил двухдневную поездку на реку Начилову за жемчужными раковинами, а в конце месяца тяжело заболел, «так что временами сидеть не мог».

20 сентября (2 октября) 1740 года прибыли на Камчатку для участия в плавании Беринга и Чирикова к берегам Северной Америки адъюнкт Академии наук Георг Стеллер и астроном Делиль де ла Кройер.

Крашенинников, поступив в распоряжение Стеллера, сдал ему книги и прочие казенные вещи, передал материалы обсервации, дневники и находившихся в его ведении служилых людей.

Он еще дважды пересекал Камчатку в сопровождении Стеллера.

В феврале 1743 года, почти через десять лет, студент академии Степан Крашенинников вернулся в Петербург . В его черновом журнале есть подсчеты путей и дорог: 25 тысяч 773 версты по Сибири и Камчатке.

Исследователю полуострова, вместе с другими студентами — участниками экспедиции, был устроен экзамен. Академическое собрание, установив большие познания в естественной истории и принимая во внимание хорошие отчеты об исследовании Камчатки, постановило оставить Крашенинникова при Академии наук для совершенствования в науках. А через два года студент Степан Петрович Крашенинников был признан достойным звания адъюнкта Академии наук. Молодой ученый стал работать в Ботаническом саду и с 1747 года заведовать им.

Крашенинникову было предложено приступить к разработке материалов по исследованию Камчатки. Ему была передана рукопись Стеллера, который, возвращаясь в Петербург из экспедиции Беринга, умер в Тюмени в 1745 году.

В апре ле 1750 года Степана Петровича Крашенинникова утвердили «по кафедре истории натуральной и ботаники» в звании профессора академии. Через два месяца его назначили ректором академического университета и инспектором академической гимназии.

За годы работы в Академии наук Крашенинников сблизился и подружился с Михаилом Васильевичем Ломоносовым.

В течение нескольких лет Степан Петрович обрабатывал материалы своих исследований и готовил рукопись.

В 1752 году книга ученого-путешественника «Описание Земли Камчатки» поступила в типографию. Напряженный труд и вечная нужда рано подорвали его здоровье. 25 февраля 1755 года Степан Петрович Крашенинников скончался.

«Описание Земли Камчатки» вышло в свет уже после смерти автора. Этот замечательный труд был переведен на немецкий, английский, французский и голландский языки. Долгое время это двухтомное сочинение было единственным трудом о Камчатке в европейской литературе.

biozvezd.ru

Крашенинников Степан Петрович. 100 великих путешественников

Крашенинников Степан Петрович

(1711 — 1755)

Российский путешественник, исследователь Камчатки. Академик Петербургской АН (1750). Участник 2-й Камчатской экспедиции (1733-1743). Составил первое «Описание земли Камчатка» (издано в 1756 году).

Сын солдата, Степан Крашенинников в 1724 году поступил в Московскую славяно-греко-латинскую академию.

В конце 1732 года по указу Сената Крашенинников, в числе 12 учеников старших классов, был направлен в Петербургскую Академию наук для подготовки к участию во Второй Камчатской экспедиции.

В Академии наук, проверив знания, отобрали пять лучших учеников, в число их попал и Степан Крашенинников. Несколько месяцев студентам читали лекции по географии, ботанике, зоологии и другим наукам. В августе 1733 года Крашенинников был отправлен при «академической свите в Камчатскую экспедицию».

Далекое путешествие через Урал и Сибирь было для него первым. Ученые проводили в пути исторические, географические изыскания, изучали флору, фауну, интересовались бытом и жизнью населения. Степан Крашенинников помогал натуралисту Гмелину в сборе гербария.

Вскоре академики стали поручать ему самостоятельные маршруты. Так, во время следования экспедиции по Алтаю ему поручили описать Колыванские заводы.

Летом 1735 года Крашенинникова отправляют для изучения теплых источников на реку Онон. Совершив труднейшую поездку через горные таежные хребты, студент составил подробное описание этих источников.

В начале 1736 года из Иркутска Крашенинников снова отправился в большое путешествие. Он посетил и описал Баргузинский острог, а затем, переехав Байкал, осмотрел остров Ольхон и прямыми таежными тропами добрался до Верхоленского острога.

Из Иркутска «академическая свита» проехала на лошадях в верховья реки Лены и оттуда отправилась вниз по великой сибирской реке в Якутск. Крашенинников принимал участие в описании Лены, совершил поездку вверх по Витиму и для осмотра соляных источников ездил в бассейн Вилюя. После каждой поездки он в подробных рапортах давал описание своего пути.

В Якутске Камчатская экспедиция зазимовала.

Впереди была самая трудная часть путешествия — изучение Камчатки. Сославшись на плохое здоровье, академики отказались от поездки, написав в Петербург, что с исследованием Камчатки справится один Крашенинников, а им и в Сибири хватит работы.

Летом 1737 года академики отправили Крашенинникова на Камчатку, пообещав, что вслед за ним тоже прибудут туда. Они даже поручили ему выстроить для них дом в Большерецком остроге.

Труден был путь от берегов реки Лены до Охотска. Кони вязли в трясине болот, преодолевали горы. Наконец, через полтора месяца караван спустился к Тихому океану.

По приезде в Охотск Крашенинников сразу же взялся за изучение края. Он приступил к исследованию приливов и отливов, организовал метеорологические наблюдения, привел в порядок свой дневник, составил списки ламутских родов, изучал флору и фауну в окрестностях города. Перед отъездом на Камчатку он направил в Якутск рапорт, в котором описал тракт из Якутска в Охотск и дал описание зверей, птиц и некоторых наиболее интересных растений.

4(16) октября 1737 года молодой ученый на маленьком судне «Фортуна» отправился на Камчатку. Во время жестокого шторма судно чуть не погибло. Для спасения людей были выброшены за борт почти все грузы, в том числе сумки с продовольствием, бумагой и чемодан с бельем. «…И больше у меня не осталось, как только одна рубашка, которая в ту пору на мне была», — писал студент Гмелину и Миллеру по приезде на Камчатку.

«Фортуна» добралась до западных берегов Камчатки, но во время шторма судно было выброшено на мель. Крашенинников вместе с другими пассажирами и командой жил на песчаной косе, которую заливало водой.

Из устья реки Большой на батах (долбленых лодках) Крашенинников поднялся вверх по реке, до Большерецкого острога — центра управления Камчаткой.

Начались годы напряженного исследовательского труда. Приступая к изучению Камчатки, молодой ученый, прежде всего, составил план географического описания Камчатского полуострова, а для изучения народа, его быта, промыслов решил собрать все сведения «о вере, житии и о прочих поведениях жителей». Десятки, вернее, сотни вопросов были поставлены в 89 параграфах инструкции, переданной ему академиками при отъезде из Якутска. Столько же вопросов, а может быть больше, возникло перед ученым с прибытием на Камчатку. Исследовательскую работу, которой хватило бы на несколько экспедиционных отрядов, пришлось выполнять одному.

Составляя историю Камчатки с момента прихода русских на полуостров, Крашенинников разыскивает самых старых ее жителей. Местные старожилы рассказали ему о первых русских поселенцах на полуострове, о вере, праздниках, свадьбах и о прочих сторонах быта народа.

Крашенинников подбирает себе помощников из местных служилых людей. Степан Плишкин, которого студент научил ведению «метеорологических обсерваций», был одним из первых его помощников. Когда Плишкин мог уже самостоятельно вести метеорологические наблюдения, Крашенинников оставил его в Большерецке, а сам на собачьих нартах в январе 1738 года выехал исследовать горячие ключи на притоке реки Бааню.

«Будучи у горячих ключей, сочинил я описание оным ключам на латынском языке и зделал план, а теплоту оных освидетельствовал термометром, которое описание и план при сем репорте прилагаются», — писал Степан Петрович после этой поездки, отсылая очередное донесение ученым в Якутск.

От горячих ключей Крашенинников отправился к Авачинской сопке. Из-за глубокого снега и густых лесных зарослей не удалось подъехать к самой горе и пришлось наблюдать извержение вулкана издали. «Помянутая гора, — писал он, — из давных лет курится беспрестанно, но огнем горит временно. Самое страшное ее возгорение было в 1737 году, по объявлению камчадалов в летнее время, а в котором месяце и числе, того они сказать не умели; однако ж, оное продолжалось не более суток, а скончалось извержением великой тучи пеплу, которым около лежащие места на вершок покрыты были».

Во время этой поездки ученый приобрел у местных жителей много интересных вещей: костяной топор, деревянное огниво, каменную иглу для пускания крови. По приезде в Большерецкий острог местные служилые передали молодому ученому медный компас в виде часов, листы меди и «книжку на четверте листа, незнаемым языкам писанную, которая состоит из листов 73». При описании этих вещей Крашенинников упоминает, что они были найдены на японских разбитых судах. Эти предметы японского происхождения впоследствии послужили основанием первой японской коллекции при Академии наук.

Отправив 10 (22) марта 1738 года Степана Шишкина с толмачом Михаилом Лепихиным в «Курильскую землицу» (на Курильские острова) за сбором материала, Крашенинников сам уезжает на юг Камчатки, где исследует горячие ключи на реке Озёрной.

Через два дня по приезде Крашенинникова в Большерецк вернулся Шишкин. Он побывал на мысе Лопатке, откуда ездил на первый и второй Курильские острова. Шишкин привез также много интересных экспонатов: чучела животных, предметы быта и другие вещи. Вместе с ним приехали два жителя Курильских островов. От них Крашенинников узнал об этих дальних островах, составил словарик слов языка островитян и расспросил об их обычаях и вере. Посылая рапорты в Якутск, студент заодно отправляет собранные экспонаты образцы трав, чучела зверей и птиц, «иноземческое платье» и предметы домашнего обихода.

Крашенинников проводит на Камчатке сельскохозяйственные опыты; весной он сеет разные травы и ячмень, сажает овощи.

Развивая кипучую исследовательскую деятельность, молодой ученый живет в страшной нужде. В одном из писем он упоминает, что ему пришлось поселиться в холодной маленькой каморке, в которой зимой «…ради стужи, так и ради угару жить невозможно». В другом письме он пишет: «Я ныне в самую крайную бедность прихожу, оставшей провиант весь издержался, а вновь купить негде, а где и есть, то ниже пяти рублев пуда не продают, а у меня деньги все вышли… А одною рыбою, хотя здесь и в долг кормить могут, однако ж к ней никак привыкнуть по сие время не мог… То покорно прошу о присылке ко мне провианта, и о произведении здесь жалованья милостивейшее приложить старание, чтоб мне здесь не помереть голодом».

29 ноября (11 декабря) 1738 года Крашенинников отправился в большую поездку по Камчатскому полуострову. Узнав, что в Нижне-Кыкчинском острожке будет «иноземческий» праздник, он заехал туда и пробыл там до конца праздника, впоследствии подробно описав его.

Приехав в начале декабря в Верхне-Камчатский острог, ученый оставался в нем около месяца. Собирая исторический материал, он просмотрел ясачные книги, челобитные и записал рассказы русских старожилов.

Из Верхне-Камчатского острога Крашенинников, продолжая маршрут, отправился в Нижне-Камчатский острог, где организовал метеорологические наблюдения. Рассказы русских старожилов об истории острога, о его разорении восставшими камчадалами — все это было записано любознательным ученым. Промышленники рассказали о птицах и зверях, сообщили интересные географические сведения о реках, впадающих в Тихий океан, от реки Камчатки до Чукотского мыса.

Находясь в Нижне-Камчатском остроге два месяца, Крашенинников успел за это время съездить к устью реки Камчатки.

Во время поездки на теплые ключи он побывал у Ключевской сопки, про которую впоследствии писал: «Камчатская гора (Ключевская сопка) … всех, сколько там ни есть, гор выше… Дым из верху ее весьма густой идет беспрестанно, но огнем горит она в семь, в восемь и в десять лет, а когда гореть начала, того не запомнят».

Описывая со слов жителей последнее извержение вулкана, Крашенинников пишет: «Вся гора казалась раскаленным камнем. Пламя, которое внутри ее сквозь расщелины было видимо, устремлялось иногда вниз, как огненные реки, с ужасным шумом. В горе слышан был гром, треск и будто сильными мехами раздувание, от которого все ближние места дрожали. Особливой страх был жителям в ночное время, ибо в темноте все слышнее и виднее было. Конец пожара был обыкновенной, то есть извержение множества пеплу, из которого однакож немного на землю пало; для того, что всю тучу унесло в море. Выметывает же из нее и ноздреватое каменье и слитки разных материй, в стекло претворившихся, которое великими кусками по текущему из-под ней ручью Биокосю находится».

Степан подробно описал все реки и речки, впадающие в океан, горячие ключи, населенные пункты.

18(30) марта 1739 года Крашенинников из Нижне-Камчатского острога отправился в обратный путь в Большерецк. Маршрут он выбрал другой — по восточному берегу полуострова ехал до Паратунки (острог, расположенный южнее Авачинской сопки), а затем пересек полуостров и вышел на западное побережье.

По приезде в Большерецк измученного пятимесячной трудной поездкой Крашенинникова ожидала большая неприятность: служилый Степан Плишкин «в небытность мою в Болылерецку означенные обсервации с великим нерадением чинил». Ученому пришлось отказаться от нерадивого помощника, на место которого к нему прикомандировали служилого Ивана Пройдошина.

Для продолжения наблюдений над приливами и отливами Крашенинников ездил с новым помощником в конце мая 1739 года в устье реки Большой.

Еще не везде стаял снег, а Крашенинников уже на талое вскопанное место снова посеял ячмень, затем репу, бобы, морковь, огурцы, редьку. В огороде он разбил садик, в котором, по его сообщению, были посажены: «каждого рода по три деревца молодых», среди них: боярышник, смородина, малина, черемуха, шиповник и многие другие.

Осенью 1739 года Крашенинников снова отправляется в далекое путешествие по полуострову. На лодке он поднимается вверх по реке Быстрой, с верховья ее перебирается к верховьям реки Камчатки и по ней опять плывет до Нижне-Камчатского острога. Прибыв в острог, он беспокоится о постройке «хором», все еще наивно ожидая приезда профессоров. Здесь ученый записал со слов ведущего метеорологические наблюдения Василия Мохнаткина и его спутника подробные сведения о северном сиянии, которое было хорошо видно в марте 1739 года.

Путешествуя по Камчатскому полуострову, ученый останавливался в селениях ительменов, интересовался жизнью и бытом народа, у которого в то время сохранялся первобытнообщинный строй. Основными занятиями ительменов были охота и рыбная ловля, они не знали железа и пользовались орудиями из камня и кости. Огонь они добывали при помощи деревянного огнива.

Ительмены полюбили доброжелательного русского ученого. Хотя его работа не всегда была им понятна, они чувствовали, что он занят полезным делом.

В январе 1740 года Крашенинников отправился из Нижне-Камчатского острога на собачьих нартах по берегу океана к северу. В дороге он наблюдал «шаманство после нерпичьего промысла», со слов одной женщины составил словарь коряцкого народа, живущего на Карагинском острове.

С устья реки Караги путешественник пересек перешеек Камчатского полуострова, проехал по западному побережью до реки Тигиль и оттуда 14 (26) февраля 1740 года прибыл в Нижне-Камчатский острог. Весь круговой маршрут по северной части Камчатки Крашенинниковым был точно описан. Много внимания он уделил изучению жизни и быта коряков.

Отдохнув 10 дней в Нижне-Камчатском остроге, Степан Петрович отправился в обратный путь, в Большерецк. По дороге он сделал описание двух рек — Повычи и Жупановой. В устье реки Большой продолжил наблюдения за приливами.

В конце мая Степан Петрович опять занялся огородом. Русские с первых лет заселения Камчатки стали сеять яровые хлеба и пробовали сажать овощи.

В начале июня вместе с очередным, десятым рапортом, студент отправил через Охотск собранные шкуры зверей, чучела птиц, рыб и «иноземческое» платье.

В августе Крашенинников совершил двухдневную поездку на реку Начилову за жемчужными раковинами, а в конце месяца тяжело заболел, «так что временами сидеть не мог».

20 сентября (2 октября) 1740 года прибыли на Камчатку для участия в плавании Беринга и Чирикова к берегам Северной Америки адъюнкт Академии наук Георг Стеллер и астроном Делиль де ла Кройер.

Крашенинников, поступив в распоряжение Стеллера, сдал ему книги и прочие казенные вещи, передал материалы обсервации, дневники и находившихся в его ведении служилых людей.

Оставаясь на Камчатке зимой 1740 года, Крашенинников совершил последнюю поездку по полуострову. Основной ее целью было изучение быта коряков.

10 (22) декабря исследователь добрался до Верхне-Камчатского острога. В дороге он наблюдал землетрясение — точно от сильного ветра зашумел лес, земля затряслась, горы заколебались, лавины снега покатились в долины. Крашенинников, как и все его спутники, вынужден был схватиться за дерево, чтобы не упасть.

Пробыв неделю в Верхне-Камчатском остроге, ученый наблюдал также «возгорание Толбачинской сопки» и собрал об этом подробный материал.

По прибытии в Нижне-Камчатский острог Степан Петрович вынужден был отложить поездку к корякам, которые, по полученным сведениям, подняли восстание. Прожив здесь до 4 (15) февраля 1741 года и собрав важнейшие сведения об этом народе, Крашенинников отправился в обратный путь и 8 (19) марта прибыл в Большерецк.

Этой последней поездкой заканчивается научная работа студента Степана Крашенинникова на Камчатке.

Ему пришлось еще дважды пересечь Камчатку в сопровождении Стеллера, направляясь в Авачинскую бухту, переименованную уже в гавань «святых апостолов Петра и Павла».

Вернувшись в Большерецк, Крашенинников 28 мая (9 июня) 1741 года отправился на судне в Охотск. Два месяца заняло путешествие от Камчатки до Якутска. Степан Петрович прожил в Якутске месяц. За это время произошло изменение в личной жизни молодого ученого: из Якутска в Иркутск он выехал с молодой женой Степанидой Ивановной.

Прожив полгода в Иркутске, получив денежное жалованье для Кройера и Стеллера, Крашенинников с грузом закупленного продовольствия и другими материалами вернулся в Якутск 26 мая (5 июня) 1742 года. Сдав Якутской воеводской канцелярии груз, деньги, которые затем должны были «за конвоем» отослать на Камчатку, Крашенинников 4 (15) июля выехал обратно. Снова далекий путь по Лене, из Иркутска вниз по Ангаре на Енисей, а оттуда по речкам на Обь.

23 сентября (3 октября) 1742 года молодой ученый прибыл в Тобольск. Только на Урале в Верхотурье ему удалось нагнать «академическую свиту» Миллера и его сотрудников.

Вместе с ними в феврале 1743 года, почти через десять лет, студент академии Степан Крашенинников вернулся в Петербург . В его черновом журнале мы найдем подсчеты путей и дорог: 25 тысяч 773 версты прошел он и проехал по Сибири и Камчатке.

Исследователю полуострова, вместе с другими студентами — участниками экспедиции, был устроен экзамен. Академическое собрание, установив большие познания в естественной истории и принимая во внимание хорошие отчеты об исследовании Камчатки, постановило оставить Крашенинникова при Академии наук для совершенствования в науках. А через два года студент Степан Петрович Крашенинников был признан достойным звания адъюнкта Академии наук. Молодой ученый стал работать в Ботаническом саду и с 1747 года заведовать им.

Крашенинникову было предложено приступить к разработке материалов по исследованию Камчатки. Ему была передана рукопись Стеллера, который, возвращаясь в Петербург из экспедиции Беринга, умер в Тюмени в 1745 году.

В апреле 1750 года Степана Петровича Крашенинникова утвердили «по кафедре истории натуральной и ботаники» в звании профессора академии. Через два месяца его назначили ректором академического университета и инспектором академической гимназии.

За годы работы в Академии наук Крашенинников сблизился и подружился с Михаилом Васильевичем Ломоносовым.

В течение нескольких лет Степан Петрович обрабатывал материалы своих исследований и подготавливал рукопись. Одновременно с этим в 1749- 1752 годах он изучал флору бывшей Петербургской губернии.

В 1752 году книга ученого-путешественника «Описание Земли Камчатки» поступила в типографию. Напряженный труд и вечная нужда рано подорвали его здоровье. 25 февраля 1755 года Степан Петрович Крашенинников скончался.

«Описание Земли Камчатки» вышло в свет уже после смерти автора. Этот замечательный труд, войдя в сокровищницу русской культуры и науки, был переведен на немецкий, английский, французский и голландский языки. Долгое время это двухтомное сочинение было не только энциклопедией края, но и единственным трудом о Камчатке в европейской литературе.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Читать книгу целиком

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

info.wikireading.ru